Александра Седых - Башня континуума. Владетель. Том 2

– Вы даже представить не можете, как я сожалею обо всем…

Моримото выдохся. Несуществующее лицо горело в неземной агонии фантомной боли.

– Что ж, надеюсь, ваши сожаления по любому поводу не помешают вам исполнять ваши обязанности. Доставьте мне Изменившихся. И постарайтесь собраться и взять себя в руки!

Но Холлис уже не мог собраться. Он становился бесполезен, а то и опасен. Его требовалось ликвидировать и заменить здоровым, лояльным человеком, не испытывающим сантиментов в отношении не-существ. И вот еще одна веская причина, по какой глава Синдиката очень хотел встретиться с генералом Вольфом.

Наконец, звуки гонгов возвестили о прибытии генерала. Моримото грузно поднял с кушетки свое немолодое, нездоровое тело и, покинув личные покои, направился в специальный зал для особо важных событий. Малахитово-обсидиановое помещение, украшенное золотом и бронзой, с мраморными изваяниями в нишах, хрустальными люстрами, фресками и алыми коврами мало соответствовало восточным понятиям о простоте и сдержанности, но восхищало краснолицых гайдзинов. К тому же, на кричаще алых коврах были незаметны пятна крови. Здесь, в этом зале, облачаясь в пышные церемониальные одежды, сёгун Моримото вершил суровый, чрезвычайно скорый и неправедный суд над нерадивыми подданными своей обширной криминальной империи.

Но, поскольку речь шла о встрече с тупым гайдзином, Моримото приберег церемониальные одежды для более подходящего случая и оделся в черный строгий костюм западного образца, как и все его приближенные. Стоя у фонтана, наслаждаясь прохладой, Моримото терпеливо ждал.

Генерал Вольф прибывал, если можно так выразиться, не сразу, а частями. Сперва появилась его многочисленная охрана, потом – секретари, помощники и советники. Начался долгий обмен подарками и поклонами. Сам генерал бушевал где-то в прилегающих к парадному залу коридорах. Его грубый раздраженный глас разносился кругом буквально на мили, заставляя дребезжать стекла в оконных рамах.

– Какого дьявола я просто не могу войти? Долбаные китайцы с их китайскими церемониями!

Кто-то, видимо, поправил генерала, ибо, оправившись от секундного замешательства, Вольф завопил еще отчаянней и громче, и, кажется, даже принялся топать ногами.

– Японцы, китайцы! Что вы мне голову морочите? Как будто вы сами можете отличить одного от другого! Долбаные узкоглазые все на одно долбаное узкоглазое лицо!

Что ж… через пять минут генерал сам увидал это лицо, и был восхищен и поражен одновременно.

– Ух ты! Твою мать!

К этому времени свита генерала, как, собственно, и свита главы Синдиката, находилась в полуобморочном состоянии. Моримото засмеялся бы, но смеяться было больно, как и дышать, и говорить. Он молча протянул Вольфу белую руку, унизанную тяжелыми перстнями, но генералу опять что-то пришлось не по душе.

– Я что, должен эту руку целовать?

По неведомым причинам генерал полагал, будто Моримото не понимает его без переводчика, и напрасно. Глава Синдиката в совершенстве владел двумя официальными наречиями, наречиями Империи, уни-гаэликом и уни-глаголицей, ибо рассчитывать, что гайдзины потратят время, разучивая двадцать тысяч иероглифов его родного языка, было сущим безумием.

– Рукопожатия будет достаточно, господин генерал.

– Камрад Моримото…

Вольф схватил руку Моримото и принялся трясти, напоминая орангутанга, умудрившегося втиснуться в военную форму. Генерал Вольф был груб, глуп, фантастически необразован. Пропойца, обжора, сластолюбец. Военную, равно как и политическую карьеру, Вольф сделал благодаря вопиющей жестокости, граничащей с настоящим душевным расстройством, и полным пренебрежением к человеческим жизням… включая свою собственную.

Таковые качества оказались чрезвычайно и повсеместно востребованными, и Вольф в свое время едва-едва не стал министром обороны Империи! Однако люди, которые давно приглядывали за генералом и продвигали его, тайные властители Промышленной Зоны Южная Венеция, Инженеры, решили, что Вольф проявит себя куда лучше, обслуживая их интересы на посту губернатора. Тех, кто оказался не согласен с подобным решением, генерал безжалостно истребил.

Вскорости после избрания Вольф организовал Народный Трудовой Альянс, который сам же и возглавил. Генерал выказал недюжинные таланты не только в политике, но и в экономике, специальным губернаторским указом передав самому себе полный, абсолютный контроль над всеми промышленными предприятиями Южной Венеции.

И вот, главы крупнейших корпораций Империи вереницей потянулись к Вольфу на поклон, чтобы выкупить у него свои же собственные предприятия. Афера не имела себе равных в новейшей истории Империи ни по наглости, ни по размаху, и невероятно обогатила хозяев Вольфа, Инженеров. Однако это был лишь случайный, проходной эпизод в зловещей череде их великих планов, прознав о которых непосвященный содрогнулся бы. Именно, уже много десятилетий Инженеры планировали свергнуть Императора, превратить империю в республику и захватить власть посредством своей марионетки, генерала Вольфа.

Вот такой план они лелеяли. Тривиальный… и чудовищный. Загвоздка заключалась в том, что этот план служил прикрытием для еще более чудовищного и уже гораздо менее тривиального плана. К сожалению, до сих пор Моримото не имел ни малейшего представления о подлинных целях Инженеров. Это факт не мог не огорчать его, но в данный момент он должен был сосредоточиться на простых и практических предметах, то есть борьбе с Культом.

– Считаю, нам лучше побеседовать наедине, генерал.

– Разумеется, камрад Моримото, ненавижу, когда рядом околачивается всякий сброд.

В личной столовой Моримото музыкально стрекотали в позолоченных клетках сверчки, играли на лютнях гейши и под рокот искусственных водопадов благоухала вечноцветущая сакура. Обед был незамысловат. Куриный суп с трепангами и соевыми пирожками. Грибы под соусом. Тушеные бамбуковые ростки. Устрицы. Морские гребешки с рисом и морской капустой. Говядина с отварным картофелем. Слоеные пирожные. Медовые лепешки с апельсиновым желе и миндалем. Зеленому чаю Вольф вполне предсказуемым образом предпочел подогретое рисовое вино в керамическом графинчике. Беседа началась издалека, от меньшей проблемы к большей.

– Камрад Моримото, у вас как будто небольшой зуб на нашего дорогого камрада Холлиса.

– Да.

– Слышал я, будто бы одна из его забавных зверюшек откусила вам лицо.

– Да.

– Холлис как будто бы слегка свихнулся, столько лет проработал в Гетто, и теперь считает, что эти животные, не-существа, гораздо лучше нас, людей.

– Да.

– Странное, да что там, попросту скандальное, мировоззрение для человека на столь высоком и ответственном посту.