Татьяна Толстикова - Наследие атлантов. или Длинный ген любви

Необычного вида и красоты «бархатные» деревья, растущие в строгом шахматном порядке на довольно большом расстоянии друг от друга, очень живописны. Такой яркой цветовой гамме позавидовали бы самые изысканные земные растения, которые, как известно, никогда не бывают абсолютно одинаковыми, как эти инопланетные. Чем дольше Таня рассматривала этот лес, тем больше убеждалась, что деревья, действительно, необыкновенно, просто сказочно хороши. К тому же, они казались очень пушистыми и мягкими, и поэтому их хотелось погладить, и даже сказать им что-нибудь хорошее. Жаль, что Таня не знала, как разговаривать с деревьями. Чтобы рассмотреть ближе так понравившийся ей лес, она продолжает свой полет уже совсем низко и летит между верхушками, слегка касаясь их своими легкими крыльями. Теперь она их рассмотрела очень хорошо. Снизу у деревьев «раскрыт» большой мягкий зонтик, а выше – размером все меньше и меньше, причем, каждый последующий несколько темнее и пушистее предыдущего. Стволы у них не серые и не коричневые, а полупрозрачные изумрудно-зеленые с какими-то фиолетовыми искрами и прожилками, светящиеся в ласкающих лучах светил. Длинные же волнистые ветви-листья, образующие зонтики, и источают тот дивный аромат, который так заинтриговал Таню, и которым благоухала вся планета. Дотрагиваясь до «веток», образующих ярко-зеленые «бархатные» зонтики с розовой серединой, Таня ощущала прикосновение мягкой шерстки сибирского котенка, хотя по силуэту эти растения скорее напоминали наши колючие ели. Поскольку деревья росли не густо, между ними повсюду была видна рыхлая красно-бордовая почва, совершенно лишенная какого-либо травянистого покрова, но призывно сверкающая разбросанными везде цветными кристаллами всевозможных размеров и оттенков. К одному из таких гигантских кристаллов Таня и подлетела. Дымчатый сверху и бледно сиреневый у основания, он как будто обрадовался приближению девушки, но посоветовал здесь не задерживаться, а отправляться дальше, так как ее очень ждут. Этот «разговор» Таня услышала в своем сознании. Во истину, это – лес чудес!

Здесь все поражало земное воображение Тани: и отсутствие звуков, и густой живительный воздух, и наличие четырех светил, равномерно освещающих деревья, да и саму планету со всех сторон. Небо было чистым и синим, всюду царил полный покой, пейзаж был так восхитителен, что просто захватывало дух, но нарастающая тревога не покидала девушку ни на одну минуту, заставляя не то, что-то понять, не то, что-то вспомнить. Эта тревога очень мешала наслаждаться полетом и красотой вида, мешала даже вдыхать этот ароматный воздух.

Тишина, запахи и краски этого волшебного места изменили и саму Таню: она как будто стала острее чувствовать, и как-то иначе смотреть на мир, ощущая себя его неотъемлемой частью, даже сестрой всем этим деревьям, минералам и другим существам, которых она пока не видела, но настойчиво искала взглядом. Но, увы, никого. Грани кристаллов под лучами здешних четырех «солнц» играли всеми цветами радуги и, как будто, приветствовали ее, задавали вопросы и объясняли, куда ей лететь, еще больше усиливая колдовское очарование необычного леса.

Наконец, ей надоело рассматривать лес, и она поднялась выше, чтобы увидеть, в какой стороне находится море, в существовании которого на этой чудесной планете была твердо уверена. И действительно, сине-голубое, в легких белых барашках море находилось рядом, за живописными сопками из серо-розового и красно-бурого песка. Этот факт наполнил душу каким-то радостным ожиданием, и Таня быстро полетела навстречу таинственной зовущей синеве. Казалось, достаточно нескольких взмахов больших перепончатых крыльев, которые были у Тани за спиной, и можно будет нырнуть в эту ласковую стихию, и так же легко и быстро плыть, как она сейчас летает.

В холодном поту, с ощущением полета и щемящим чувством тревоги она проснулась: «Что со мной? Почему я постоянно вижу этот сон? И что в нем так тревожит? Почему меня снова терзает мысль, что я должна что-то понять или вспомнить. Это чувство не покидает меня, даже когда я просыпаюсь. С психикой у меня все нормально, это я как врач могу достаточно объективно оценить, но… Я вижу такие яркие краски, помню эти волшебные запахи и пейзажи, у меня даже осталось такое ощущение, что я только что сложила крылья за спиной, приблизительно так, как это делают бабочки, садясь на цветок. Тут поневоле начнешь думать, что сходишь с ума. Мне кажется, если бы я хоть раз смогла долететь до моря, то непременно открылась бы какая-то тайна, которую мне почему-то обязательно нужно узнать, или я должна что-то понять, или вспомнить… О, Господи! О чем это я!? Мне двадцать восемь лет, я – дипломированный врач, а в голову лезут какие-то детские глупости! Нужно успокоиться, это всего лишь сон, конечно, несколько навязчивый, но, в сущности, совершенно безобидный».

Таня встала и нетвердой походкой отправилась на кухню, во всем теле еще жило ощущение стремительного полета и необыкновенная легкость. Машинально открыла холодильник, налила стакан молока, добавила в него ложку меда и поставила на огонь. Все движения замедлены, мысли, по-прежнему, заняты сном. Но вот теплое молоко выпито, и Таня, немного успокоившись, возвращается в постель. Засыпая, она мечтает долететь до моря.

На следующее утро проснулась она позднее обычного и долго лежала в постели, вспоминая подробности своего фантастического ночного полета, и то, что приблизиться к морю ей так и не удалось. На лоджии требовательно чирикал, скорее даже по-птичьи громко ворчал, воробей, которому Таня вечером забыла насыпать крошек. Он постоянно будил ее, едва всходило солнце, неистовыми воплями. Наконец, Тане удалось с ним договориться. Она оставляла корм на пластиковом столике лоджии, он по утрам угощался и не устраивал раннего концерта. Сегодня воробей громко и осуждающе возмущался, он даже охрип, стараясь привлечь внимание крепко спящей девушки. Вид у него был такой обиженный и воинственный, что Таня рассмеялась и быстро насыпала геркулесовые хлопья на столик, заслужив благодарный взгляд своего шумного пернатого друга.

Забарабанил долгожданный майский дождь. Весна в этом году была ранняя, но абсолютно сухая. Климат Земли продолжал катастрофически быстро меняться, напоминая безудержному человечеству, о созданных им проблемах окружающей среды. Таня долго стояла у окна, радуясь дождю вместе с деревьями, травой и воробьями, весело чирикающими и беззаботно барахтающимися в наконец-то, появившихся лужах. Вибрируя, пронзительно зазвонил мобильный телефон, высвечивая бабушкин номер.

– Танюшка, извини, что не даю отдохнуть в выходной, но что-то мне плохо. Ты же знаешь, с некоторых пор, я признаю только одного врача, да и мне нужно с тобой поговорить, – голос Майи Александровны был слабым и немного дрожал.