Владимир Чернышов - Волк

– Кто такие колонисты?

– Ты сам узнаешь их, как только увидишь.

– А поподробнее.

– Поподробнее расскажу, когда работу закончим и помоемся. – На последнем она почему-то сделала акцент.

– Тогда скажи, как тебя зовут?

– Зовут меня Ирис. Землянин, не поверишь, но я в который раз привожу тебя в чувство, и всякий раз ты задаёшь одни и те же вопросы. Это просто какой-то кошмарный сон, каждый раз одно и то же. Ты можешь что-нибудь другое спросить?

– Как меня зовут?

– Тебя зовут Землянин.

– Очень приятно познакомиться.

– О! Землянин, очередная промывка мозга пошла тебе на пользу. У тебя появились хорошие манеры.

– Разве раньше я ими не блистал?

– Ты вообще понятия о них не имел. Ты кати бочку, а не халтурь.

– Я качу, качу.

Подкатив бочку к ангару, где находился склад, Землянин обратил внимание на то, что её придётся вкатывать по довольно крутому подъёму. Большого беспокойства это у него не вызвало, а вот краснокожее существо наоборот глубоко дышало, собираясь с силами. От глубокого вздоха её грудь высоко приподнималась.

– Ты куда смотришь?

– Никуда.

– Вот и смотри в «никуда», прямо перед собой.

Как только бочка докатилась до подъёма, по которому предстояло её вкатить, стало ясно, что придётся изрядно попотеть, чтобы затолкнуть её наверх.

Землянин почувствовал, что мышцы отказываются ему повиноваться, ноги и руки, как ватные. В них не чувствовалось силы, непонятная и неприятная дрожь овладевала всем телом. Ступни ног постоянно на чём-то скользили, как будто под ними была мокрая глина, сердце бешено колотилось, вот-вот выпрыгнет из груди. Дрожащая слабость всё сильнее овладевала телом, он взглянул на Ирис, ей было нелегче. Она попискивала и напрягалась всем телом, через обтягивающий комбинезон была видна каждая мышца на её точёном теле.

– Ты будешь пялиться на меня или бочку толкать?

– Я толкаю.

– Сильнее толкай!

Когда бочку вкатили по крутому подъёму, Землянин и Ирис простонали в один голос:

– Давай передохнём!

Они оба стояли на склоне подъёма, держа бочку одной рукой, а другой рукой упираясь в колено, жадно ловя ртом воздух.

– Чёрт возьми, – возмутился Землянин, – что здесь происходит, какого чёрта я должен надрываться здесь?

– У тебя нет выбора.

– Какого выбора? Ты вообще кто такая?

– Я – Ирис.

– А почему ты, Ирис, на меня не похожа?

– Потому что я не такая, как ты.

– Я это уже заметил.

– Кончай ныть!

– Я не ною, я требую объяснений.

– Объяснение простое, ты в плену у колонистов. И если не прекратишь истерики, останешься здесь навечно!

– В плену значит? И как я сюда попал?

– Как и все мы, против нашей воли.

– Вот угораздило меня. Это сон, это самый кошмарный сон из всех, что я видел.

– В одном ты прав, это – кошмар, но это – не сон. Если мы потеряем самообладание, то нас распознают. Колонисты поймут, что мы вышли из-под контроля, и тогда этот кошмар будет продолжаться вечно.

Землянин успокоился, всё ещё глубоко дыша, восстанавливаясь после физической нагрузки. При очередном глубоком вздохе он заскользил по склону, а край бочки, в который он упёрся рукой, медленно последовал за ним.

– Держи, держи! – Зашипел Землянин, падая на четвереньки.

– Чего держать? – Переспросила Ирис, провожая его взглядом.

– За уши меня держи, креветка варёная.

Запыхавшееся существо поняло, в чём дело, и двумя руками и головой упёрлось в бочку, не давая ей скатиться вниз, пропищало:

– Быстрее!

Землянин, скользя по склону, поспешил взобраться наверх. Из последних сил они втолкнули бочку в ангар. Землянин, чувствуя свою вину, поспешил извиниться:

– Прости, прости меня за грубость. Я не должен так вести себя с тобой. Я не знаю, что на меня нашло. Это просто наваждение какое-то, я не хотел тебя обижать.

– Прости, я – просто засранец!

Ирис молча смотрела на него, пока он объяснялся, не проявляя ни малейшего раздражения или обиды на его оскорбление и грубость. И когда Землянин закончил свои извинения, невозмутимо сказала:

– Мне уже приятно, что ты извиняешься, даже удивительно, что ты это сделал. Возможно, на тебя повлияла твоя амнезия, стерев все твои стереотипы и предубеждения. Тогда подольше бы она продолжалась у тебя. Возможно, ты бы изменил своё отношение ко мне.

– Ирис, я осознал свою вину. Я приношу свои извинения и глубоко раскаиваюсь. Из твоих слов я понял, что подобные срывы у меня и раньше случались.

– Если ты это так называешь, то пусть будет так.

– А как ты это называешь?

– Вы, земляне, не привыкли к разнообразию разумных форм жизни. У себя на Земле, вы не только не признаете право на жизнь других земных существ, но и не цените жизнь себе подобных особей. Что же можно от вас ожидать, кроме предвзятого отношения и вашего высокомерия в отношениях с инопланетной расой.

– Ирис, неужели я такой?

– Гораздо хуже.

– Тогда зачем ты привела меня в чувство?

– Мы должны держаться вместе. Только так мы сможем освободиться. Ты согласен со мной?

– Я согласен. Ты прощаешь меня?

– Я простила тебя, но мне остаётся непонятен смысл слова «засранец», хотя, судя по твоему внешнему виду, я догадалась о его значении.

– Что ты имеешь в виду?

– Как ты думаешь, куда ты справлял нужду, находясь в скотском состоянии? И на чём ты скользил, когда мы надрывались под бочкой?

Эти слова полностью отрезвили его разум, и сейчас он в полной мере ощутил нелепость ситуации и подмоченность своей репутации.

«Лучше бы, чтоб это было сном». – Эта мысль высветилась у него в сознании, как яркий луч света.

– О! Землянин, ты стал таким же красным, как мои соплеменники, таким ты мне больше нравишься. Не расстраивайся, это всё мелочи, по сравнению с тем, во что мы влипли.

Ему захотелось не просто проснуться и стряхнуть с себя весь этот кошмарный бред, а испариться.

Бочку подкатили и поставили в ряд к остальным таким же бочкам.

– Сколько бочек осталось?

– Это была последняя. Теперь можно идти в своё стойло.

– Ирис, что это за скотское состояние, из которого ты меня вывела?

– Это я так называю состояние заключённых после обработки их мозга программой для зоны четвертого уровня.

– Что это за программа?

– Эта программа лишает тебя разумного облика, после обработки твоего разума ты становишься рабочей скотиной, не отдаёшь себе отчёта о происходящем, полностью повинуешься приказаниям и работаешь, пока не умрёшь от истощения сил. В таком состоянии бежать невозможно, поэтому колонисты редко сюда заходят, но появляются в самый неподходящий момент. Сама зона автоматизирована и работает, как часы, вернее работала, пока мы с тобой здесь не появились.

– Что это значит?