Алексей Иващенко - Война внутри

– Приятно познакомиться, Сергей. – Юра одаривает собеседника белозубой улыбкой. Старик думает, что радостного вокруг происходит мало, но люди повсюду улыбаются, словно идиоты. – Вы из пилотов гомункулусов? – скорее утвердительно уточняет солдат. – И как, уже довелось водить?

– Нет, – просто отвечает старик, хотя и слабо представляет, о чём конкретно его спрашивает Юрий.

– Да-а-а? – задумчиво тянет парень. – Мне вот тоже пока распятие не давали. – Машет сухим прикрытым стигматом на правой кисти и грустно продолжает: – Только в учебке прибивались раз на тестовой модели. Но это же не то. Верно я говорю?

– Без понятия. – Сергей макает имитацию куриного крыла в соус, засовывает в рот, сочно похрустывая ровной трубкой хряща, заменяющей кость.

– Точно не то! – задумчиво произносит парень, обращаясь, скорее, сам к себе. – Кстати, вы знаете, что таких, как вы, пилотов тут называют умирающими? Знаете почему?

– Да жуй ты уже! Достал. Тянет на меня вас, что ли? С какой только фабрики сходите?

Парень молниеносно отворачивается и накидывается на свой хумбургер. Сразу чувствуется выправка. Но его глаза глупо косят, бегая по Сергею. При этом парень отводит их каждый раз, когда старик полосует его в ответ кривым взглядом.

Пару минут они молча едят, сидя рядом. За это время Юра приканчивает хумбургер с большой порцией картошки и принимается за двойной чизхум.

– Да успокойся ты уже! Ветер подует – так глаза и останутся пучиться, словно титьки у коровы, – не выдержав, вспыхивает Сергей.

Парень давится и в ужасе устремляет взгляд только на свой поднос. Видимо, пытается представить глаза в форме вымени. Сергей хмыкает. За спиной чувствуется приближение человека. Уолтер?

– О, Плакса, ты с нашей кавалерией общаешься? Правильно, мы тут все братья. Братья, и будем друг за друга держаться! Слава Сверхчеловеку! Никто не будет забыт! – заканчивает фразу кричалкой парень за спиной. Юра поворачивается к Сергею и делает умоляющее лицо, опуская уголки бровей вниз.

– Свобоша и чешть! Все будут шпашены пошле победы! – выдаёт Юра необходимый ответ с набитым ртом. Его глаза просят Сергея и его ветер ничего с ними не делать.

– Кстати, вы слышали, что сказал Дегтярёв? Что молчите? Не слышали? Вчера по главному каналу выдал. Да ладно! Быть не может. Сейчас тогда подавитесь со смеху! – продолжает парень за спиной. Юра утыкается в свою еду и поглощает её с удвоенной скоростью, всем своим видом показывая, что к стоящему сзади он никакого отношения не имеет.

Второй парень обозначается на боковом обзоре Сергея. Высокий, бритый, как все, с немного вытянутым лицом и огромным улыбчивым ртом. Чёртовы улыбки! В руке парень держит расползающийся бигхум. По скромному мнению Сергея, нормально откусить бигхум могут лишь бабуины, способные обхватить губами огромный апельсин. Но стоящий сзади человек справляется.

– Так вот. – Парень прерывается, откусывает кусок сэндвича и жуёт.

Жуёт, жуёт.

Глотает.

– Дегтярёв сегодня на главном распинался! – вновь со значением выдаёт парень. И снова откусывает. Все молча жуют вместе с ним. Парень за спиной глотает и продолжает: – Выдал, не, ну вы сейчас просто обделаетесь от смеха! – Прикасается ладонью к спине Сергея, наклоняется ближе и произносит доверительным тоном без грана извинения, при этом выдыхая горячий воздух прямо старику в ухо: – Простите, конечно, за мои ругательства. – Распрямляется, вновь откусывает кусок. Задумчиво жуёт. Проглатывает. – Нет, ну это просто что-то! – Начинает хихикать, не в силах удержаться от волнующей его шутки.

– Слушай, ты!.. – Сергей сдерживается, перебирая в голове несколько не делающих честь эпитетов. – Просто иди отсюда и поешь вон там где-нибудь.

– Да чего вы так, я же просто…

– Нет! Даже не начинай оправдываться, иначе, клянусь свободой, честью и Сверхчеловеком, я получу ещё один инфаркт за этот месяц.

– Ну ладно, я же не знал, что у вас тут своя, особенная атмосфера.

– Просто иди!

Высокий с бигхумом уходит.

Какое-то время Сергей с солдатом сидят молча. Минуты через три Юра начинает хмыкать и глупо извиваться, сдерживая смешки. От этого Сергею тоже становится смешно, но он прикладывает титанические усилия, чтобы себя не выдать.

– Извините, – наконец говорит Юрий серьёзным тоном, но, не сдержавшись, прыскает пережёванной едой. – Извините, – сокрушённо извиняется парень вновь.

– Да ладно… Попробуем ещё раз. Я Сергей. – Старик протягивает руку.

Юрий вытирает свою лапу с тонкой кистью и узловатыми пальцами о салфетку и жмет руку собеседнику.

– Приятно было познакомиться, Сергей. – Встаёт. Думает и зачем-то виновато добавляет: – А Плакса, ну это потому, что я вечно жалуюсь на то, что мне не нравится жестокость этой войны. Понимаете? Такой у меня взгляд. Мне даже приятно, – заканчивает он, но, словно застеснявшись, отворачивается и уходит.

Сергей даёт себе немного времени – позволить разойтись новым знакомым и не встретить ещё кого-то. Встаёт, выбрасывает остатки в биоблок (все обёртки от еды – органические), выходит в коридор. Через двадцать минут назначена общая церемония приветствия, было бы неплохо занять сидячее место. Да ещё и в туалет заскочить. А Юра ему понравился. Старик тихо смеётся.

Церемония заканчивается на удивление быстро – полчаса какой-то мужчина вещает про боевые заслуги и перспективы их базы. Речь предназначается явно для молодёжи – её тут большинство. Стоят, ловят каждое слово, разинув рты.

Старики отсиживаются на незамысловатых, но очень удобных стульях по краю просторного зала. По окончании церемонии какой-то громкий военный строит пареньков ровными рядами и уводит через дальнюю дверь. Старшему поколению объявляют отдых. Все нерешительно мнутся на стульях и только начинают потихоньку подниматься, как полный усатый мужчина (Сергей его запомнил по инциденту со стаканами) вскакивает:

– Мужики, предлагаю не расходиться, а для начала познакомиться. Всё-таки вместе служить.

Отвечает ему одобрительное ворчание, как у стаи ленивых собак в сиесту. Сергей размышляет, насколько некорректным будет сейчас встать и молча уйти. Зал оставляют последние представители обслуживающего персонала, и, кроме их компании будущих пилотов, никого не остаётся. В дверь нерешительно заглядывают ещё два каких-то старика лет за шестьдесят пять. Оба не очень высокие, тощие, в стандартной одежде станции. Судя по всему, они мялись возле входа в помещение всю церемонию. Чем ближе они подходят к группе, тем увереннее становятся. Старики из зала с интересом притихают. Сергей сидит немного в стороне и делает вид, будто ему неинтересно. Как-то он подустал за сегодня со всей этой беготнёй. Почитать бы какую-нибудь хорошую книгу.