Кир Булычев - Похищение Тесея

…Комиссар Милодар, конечно же, угадал ее мысли. Это, к сожалению, отличает его от остальных людей в Галактике.

— Молодые люди, — сказал он. — Я вам искренне сочувствую, но работа еще не закончена, и я категорически возражаю против того, чтобы мои агенты позволяли себе отвлекаться на любовь в то время, когда работают телохранителями.

Кора вырвалась из-под обалдевшего Густава, вскочила с дивана и почему-то принялась ставить на место опрокинутый журнальный столик. Густав, опомнившись, встал на колени на ковер, чтобы собрать с него разбитые чашки и прочую мелочь, свалившуюся со стола. Он старался не смотреть на Милодара.

— Я вам этого, комиссар, никогда не прощу, — искренне заявила Кора. — И если бы я не знала, что это вовсе не вы, а только ваша голограмма, то я бы задушила вас собственными руками.

— Голограмма! — воскликнул Густав. — А я-то ломаю голову, когда господин комиссар смог забраться на корабль, если мы отлетали без него.

С этими словами он кинул в Милодара книгой воспоминаний первой жены физика Эйнштейна, которую схватил с рояля. Комиссар инстинктивно отшатнулся, но книга все равно прошла сквозь его плечо.

— Правильно, — сказал Густав. — Это только голограмма.

— Тем не менее я категорически возражаю против метания в меня предметов, — заявил Милодар. — Я нахожусь при исполнении обязанностей, и вы нанесли моральную травму высокому должностному лицу.

— Что вас принесло, комиссар? — обиженно спросила Кора, которая уже пришла в себя. Она наклонилась и подобрала с пола книгу.

— Разумеется, завтрашние дела, — ответил Милодар. — Я спешил сюда, будучи совершенно уверен, что молодые люди обсуждают завтрашнюю тактику поведения. Ведь именно завтра нас может ждать засада. Все четверо убийц из Рагозы исчезли еще до возвращения принца Густава и агента Орват. Их поджидал быстроходный корабль. У них в запасе было несколько часов, чтобы подготовить встречу и уничтожение принца. Поэтому естественно, что я отложил все дела и примчался к вам. К сожалению, я застал совершенно непотребную эротическую сцену. Я подозреваю, что в своей Древней Греции в результате непрерывного общения с сатирами, нимфами и другими козлами вы совершенно распустились и думаете лишь о сексе. И мне стало стыдно… — Комиссар понурился.

— А теперь позвольте мне сказать два слова. — Принц Густав остановил поднятой рукой готовую уже броситься в бой Кору. — Я разговариваю сейчас с вами как глава независимого государства, комиссар, и прошу об этом помнить. Хорошо?

— Хорошо, — произнес Милодар на тон ниже. Он был чуток на перемены в политической обстановке.

— И хоть вас это совершенно не касается, — продолжал Густав голосом и тоном царя Тесея, — для вашей информации могу заверить вас, что агент Кора Орват, которая по крайней мере трижды спасла мне жизнь и находилась при моей особе несколько субъективных лет на труднейшей работе, ничем — ни жестом, ни словом — не дала мне надежды на какое бы то ни было сближение с ней. И никаких иных чувств, кроме глубочайшего уважения к госпоже Коре, я не испытывал. Да, сейчас, в нашем времени, в безопасной обстановке, наступила реакция. И я позволил себе дотронуться до госпожи Коры. Я прошу за это у нее прощения. Но не у вас, комиссар. Густав протянул Коре руку, и та сказала: — Спасибо, ваше высочество. — Для тебя я — твой друг Тесей, — ответил принц. — Да, Тесей. Но я должна сказать, что для меня в жизни не было более сладкого поцелуя, чем тот, который у нас с тобой почти получился, но был прерван этой жалкой копией сексуального извращенца, липового гражданина государства Кувейт…

— Кора! — взмолился комиссар. — Давай не будем переходить на личности. Я к вам не приставал, а то, что позволил себе пошутить… Бог мне судья! Любите друг друга, дети мои, и я буду счастлив.

Голограмма позволила себе скатить по щеке большую слезу, которая сорвалась и упала на ковер.

— Не обращай внимания, — попросила Кора принца. — Это его обычные штучки.

— Тогда, если вы не возражаете, — сказал Милодар, — я хотел бы начать обсуждение возможных событий завтрашнего дня и нашей тактики. В нашем распоряжении не так много времени — одна ночь. И мы будем работать.

Черт побери, вздохнула Кора, одна ночь! Ну почему ее нужно губить тактикой и стратегией? В конце концов я всего лишь влюбленная женщина.

— Навигатор, — произнес Милодар, — попрошу вас принести все последние материалы по обстановке в Рагозе.

Навигатор вошел почти мгновенно — крейсер «Честь-2» невелик. Он нес чемоданчик с документами и кассетами.

Интересно, давно ли он стоял за дверью? Мы совсем забыли, что не одни на корабле. А будем ли когда-нибудь одни? И Кора поняла, что это в высшей степени сомнительно. Она кинула взгляд на Тесея, но тот уже перебирал пачку вчерашних газет и журналов, только что телепортированных через Галактический центр.

— Пока они не прилетели, — сказал Густав, — может быть, у нас остается шанс, что они не успеют подготовить народное восстание, чтобы нас достойно встретить.

— Это вчерашние газеты, — сказал Милодар. — Не надо себя утешать.

Крейсер «Честь-2» опускался к столице Рагозы осторожно, прощупывая эфир в поисках опасностей. Но ничего чрезвычайного услышать не удалось.

— Опускайтесь! — приказал комиссар. — В конце концов нас не возьмешь даже прямой наводкой. Мое присутствие на борту остается тайной. Я буду посредником между вами и Галактическим центром. Никто не должен догадаться, что я здесь.

По лицу Тесея, который, как и Кора, успел прикорнуть лишь на два часа, скользнула усмешка.

— Милый, — сказала Кора, заметив усмешку. — Не забудь, что наш комиссар Милодар оставляет на борту только свою голограмму. А ей ничего не грозит, так что считай, что дядя шутит. И не стоит его недооценивать.

— Мудрые слова, — согласился Милодар, — можно составить славное кладбище из героев, которые меня недооценили.

— Где опускаемся? — спросила Кора, пропустив браваду мимо ушей.

— На столичном Космодроме, — сказал Густав. — Мне стыдно таиться.

— Но на вас может быть совершено покушение! — возразил Милодар.

— Милодар! — возмутился Густав. — Я потратил полночи, чтоб убедить вас в том, что дома, на глазах у всей страны, они ничего не посмеют сделать. Иначе зачем им было тратить столько сил, чтобы убивать меня в Древней Греции?

— Я все понимаю, — сказала голограмма. Но потом махнула рукой.

Впрочем, если и оставались сомнения, то они были тут же разрешены посланием с планеты: «Кораблю «Честь-2», исполняющему специальное задание ИнтерГпола по доставке принца Густава. От Центральной диспетчерской. Вам предлагается посадка на площадке «один» Центрального космопорта. Наводка производится нами».