Лоис Буджолд - Мирные действия

Тетя Корделия прижала палец к губам, чтобы скрыть улыбку, но мама выглядела скорее встревоженной.

– Потом ты тоже растешь, но по-другому, – неуверенно сказала мама. – Не как в сказке. Жили долго и счастливо – не совсем полное описание.

Па нахмурил брови и произнес странным, неожиданно неуверенным голосом: – Я думал, что мы все делаем правильно…

Мама успокавивающе потрепала его по руке. – Конечно, дорогой.

Марк отважно произнес: – Если Карин хочет, чтобы я на ней женился, я женюсь. Если она не хочет – не буду. Если она хочет, чтобы я ушел, я уйду…, – последние слова сопровождались полным тайного испуга взглядом в ее сторону.

– Нет! – закричала Карин.

– Если она хочет, чтобы я прогулялся по центру города вверх ногами, я попробую. Все что она хочет, – заключил Марк.

Задумчивое выражение на мамином лице наводило на мысль, что по крайней мере его отношение ей понравилось… – Так ты хочешь только помолвки? – спросила она Карин.

– Здесь это почти то же самое, что и брак, – сказала Карин. – Даешь такую же клятву.

– Я так понимаю, ты относишься к этой клятве серьезно? – спросила тетя Корделия, двинув бровью в сторону обитателей таинственной кушетки.

– Конечно .

– Думаю, решать полностью тебе, Карин, – произнесла тетя Корделия с легкой улыбкой. – Чего ты хочешь?

Марк стиснул руки на коленях. Мама сидела, затаив дыхание. Па выглядел так, словно он все еще переживал насчет подтекста этой реплики про « жили долго и счастливо».

Это тетя Корделия. И ее вопрос не риторический. Карин молча задумалась, пытаясь во всей неразберихе найти истину. Истину, не больше и не меньше – ничто другое не сработает. Но где взять для нее слова? Того, чего она хотела, просто нет в традиционном барраярском перечне для выбора… право выбора, ага. Да. Она выпрямилась, оглядела тетю Корделию, потом маму с папой и наконец взглянула в глаза Марку.

– Никакой помолвки. Чего я хочу … я хочу – заключить опцион на Марка.

Марк оживился, просветлев. Теперь она говорила на языке, понятном им обоим.

– Это не бетанский обычай, – произнесла мама с растерянным видом.

– Это не какая-нибудь ненормальная джексонианская манера, нет? – подозрительно потребовал ответа Па.

– Нет. Это моя собственная новая манера. Я ее только сейчас придумала. Но она подойдет. – Карин вздернула подбородок.

Уголки губ тети Корделии приподнялись – она забавлялась. – Гм. Интересно. Ладно. Выступая в качестве… э–э… агента Марка в этом деле, я обязана указать, что настоящимй опцион не может быть ни бессрочным, ни полностью односторонним. У него есть временн ы е рамки. Статьи о продлении. О компенсации.

– Обоюдный, – выпалил Марк, затаив дыхание. – Обоюдный опцион.

– Да, это, кажется, решает проблему компенсаций. А что относительно сроков?

– Мне нужен год, – сказала Карин. – До следующей Середины лета. Мне нужен по крайней мере год, чтобы разобраться, что у нас получится. И мне ни от кого ничего не надо, – она впилась взглядом в родителей, – кроме невмешательства .

Марк нетерпеливо кивнул. – Согласен, согласен!

Па ткнул пальцем в Марка. – Он бы согласился на все что угодно!

– Нет, – рассудительно сказала тетя Корделия. – Думаю, ты еще увидишь, что он не согласится ни на что, делающее Карин несчастной. Или умаляющее ее. Или угрожающее ее безопасности.

Недовольство во взгляде Па приобрело уже серьезный оборот. – А так ли это? Как насчет ее безопасности от него ? Вся эта бетанская терапия не без причины!

– Действительно, не без причины, – согласилась тетя Корделия. Ее кивок потдвердил, что это серьезно. – Но полагаю, она подействовала… а, Марк?

– Да, мэм! – Он всей позой отчаянно пытался выглядеть Излечившимся . У него не очень-то получалось, но старался он явно искренне.

Графиня мягко добавила: – Марк в такой же степени ветеран наших войн, как и любой знакомый мне барраярец, Ку. Его просто раньше призвали на службу, вот и все. И, по-своему в странной и одинокой манере, он так же тяжело сражался и так же сильно рисковал. И так же много потерял. Наверняка ты не можешь дать ему меньше времени на выздоровление, чем потребовалось тебе самому?

Коммодор отвел взгляд, его лицо сделалось спокойнее.

– Ку, я не стала бы поощрять эти отношения, если бы думала, что они опасны для кого-то из наших детей.

Он оглянулся. – Вы? Знаю я вас! Ваше доверие выходит за пределы здравого смысла.

Она твердо встретила его взгляд. – Да. Так я получаю то, что лежит за пределами надежды. Как ты можешь припомнить.

Па невесело сморщил губы и коснулся трости-клинка носком сапога. На это ему нечего было ответить. Однако при этом зрелище мамины губы тронула занятная улыбочка.

– Хорошо, – бодро произнесла тетя Корделия в затянувшейся тишине, – я полагаю, мы сошлись во мнениях. У Карин будет опцион на Марка, и наоборот, до следующей Середины Лета. Тогда мы, возможно, соберемся все вместе, оценим результаты и проведем переговоры о его продлении.

– Так что же, мы должны просто стоять в сторонке, пока эти двое будут… встречаться? – выкрикнул па в последней, уже угасающей попытке негодования.

– Да. У них обоих есть та же свобода действий, что была… э–э… и у вас обоих, —– она кивнула на родителей Карин, – в тот же самый период вашей жизни. Признаю, что тебе, Ку, встречаться было легче – все родственники твоей невесты жили в других городах.

– Я помню, как ты боялся моих братьев, – напомнила мама, ее улыбочка сделалась чуть явственней. Марк понимающе распахнул глаза.

Карин этот необъяснимый кусочек истории изумил; по своему опыту она знала, что у всех ее дядей Друшняковых сердце мягче масла. Па стиснул зубы, хотя выражение его глаз и смягчилось при взгляде на маму.

– Согласна, – твердо сказала Карин.

– Согласен, – тут же эхом отозвался Марк.

– Согласна, – произнесла тетя Корделия, и, приподняв бровь, взглянула на сидящую на кушетке пару.

– Согласна, – сказала мама. С тем же необычным, лукавым весельем в глазах она выжидательно поглядела на па.

Он кинул на нее долгий, потрясенный взгляд, говорящий « и ты тоже?!». – Ты переметнулась на их сторону!

– Кажется, так. Не не присоединишься ли к нам? – ее улыбка стала еще шире. – Понимаю, в этот раз нам не хватает сержанта Ботари – врезать тебе в челюсть и помочь нам тебя уволочь против твоего желания. Но нам бы ужасно не повезло, попробуй мы отправиться за головой претендента Фордариана без тебя. – Она стиснула его руку сильнее.

Очень долгое мгновение спустя па наконец отвел взгляд от нее и свирепо нахмурился на Марка. – Ну, знаешь – если ты обидишь ее, я сам тебя прибью!

Марк испуганно кивнул.