Александр Зорич - Красные звезды

Не говорю уже о коллекции оружия нашего с Тополем старинного друга, нувориша Соломона Курцмана, где было всё. Всё! Даже крупнокалиберный пулемет Гочкиса и малокалиберный пулемет Блюма!

Сияющая витрина оружейной комнаты уходила ввысь на добрых десять метров и тянулась в стороны Великой Китайской стеной.

Витрина была разделена на ячейки стандартного размера: два метра на метр.

Почти в каждой ячейке на фоне черного бархата на хромированных кронштейнах, эффектно подсвеченные светильниками, красовались они – орудия убийства.

Стволы, пусковые установки и трубы гранатометов…

Автоматы, винтовки и ружья…

Огнеметы и снайперские винтовки…

Ручные гаусс-пушки и арбалеты…

Уже виденные нами у бойцов Ловчева «перфораторы» и что-то совсем неопознаваемое, похожее на помесь ежа с блюющим удавом…

Я говорю «почти в каждой ячейке», потому что были и такие, в которых свет не горел и ничего не хранилось. Пустовали они временно или постоянно? Как знать…

Чудов нажал несколько кнопок на пульте дистанционного управления. С потолка спустились манипуляторы.

Затем он набрал шифр первой ячейки, и манипуляторы уверенно двинулись к ней.

Вслед за тем пришел черед второй ячейки и третьей…

Не прошло и минуты, как ловкие механические конечности выложили перед нами на оружейный стол три одинаковых вороненых дробовика – из таких дырявят друг друга герои и антигерои полицейских боевиков.

– Мы называем их дробовиками. – И почему мы с Тополем не удивились? Тут, правда, Чудов добавил:

– Но – «дробовиками» в кавычках, – и наши лица вытянулись.

– Откуда кавычки?

– В реальности ракетомет «Штурм» имеет мало общего с традиционным помповым ружьем…

С этими словами Чудов взял со стола «дробовик в кавычках». Открыв подствольный трубчатый магазин, он обнажил его содержимое.

Вместо привычного крупнокалиберного патрона с пластиковой гильзой там покоилось нечто невообразимо хайтековое. Я бы сказал – помесь миниатюрной ракеты с танковым бронебойным снарядом-«катушкой».

– Это РУП-4, то есть «ракета универсальная программируемая четвертой модели», – сказал Чудов. – Она выстреливается из «Штурма» крошечным вышибным зарядом. На безопасном удалении от стрелка ракета включает маршевый двигатель и летит к выбранной цели.

– Вышибной заряд, чтобы не было отдачи, да? – сообразил Тополь.

– Совершенно верно. В условиях пониженной силы тяжести – как на Луне – традиционное пулевое оружие отбрасывает стрелка на многие метры. В невесомости еще и закручивает, причем непредсказуемым образом. А такие решения, как в «Штурме», позволяют воевать где угодно. Даже на борту космической станции!

– На борту станции? А как же разгерметизация?! – мне было обидно, что про отдачу Тополь сообразил первым, поэтому я тоже решил блеснуть интеллектом. – Одно попадание ракеты из «Штурма» – и в обшивке будет метровая дыра!

Чудов сделал важное лицо.

– Для таких случаев есть специальные режимы подрыва. Боеприпас-то программируемый. Но предлагаю пока что оставить теорию и перейти к практике.

После этого наш новый командир показал, как «Штурм» заряжается и разряжается, как устроен прицельный комплекс и какие можно выставить режимы для взрывателя ракеты РУП-4.

Я, конечно, ожидал наглядной демонстрации стрельбы – как читатель «Евгения Онегина» ждет рифмы «розы» – «морозы». Надеялся, что Чудов эффектно разнесет учебную мишень или, на худой конец, ближайшее мусорное ведро. Ну, чтобы впечатлить нас, новичков. Увы, командир опергруппы спешил перейти к следующему пункту развлекательной программы и вновь взялся за пульт.

– Ну а это лазерный автомат «Сверчок». И тоже, представьте себе, в кавычках.

– Он не лазерный? – попробовал угадать я.

– Он не автомат. «Сверчок» – это самозарядная винтовка, – отчеканил Чудов.

Тополю снова не терпелось блеснуть:

– Автоматическая стрельба из одноствольного ручного лазерного оружия невозможна из-за проблем с охлаждением, верно?

– Верно, – вздохнул Чудов. – Поэтому из «Сверчка» можно стрелять с темпом не выше двух импульсов в минуту. Зато каждый его десятимегаваттный импульс по своим поражающим возможностям эквивалентен танковому снаряду калибра сто миллиметров.

Я присвистнул.

– Так, выходит, более легким оружием является ракетомет «Штурм»?

– Именно так. Причем «легким» в обоих смыслах. У «Сверчка» в снаряженном состоянии – восемь кило веса.

– Но в невесомости это же не такая большая проблема? – Я прямо не уставал наблюдать за тем, как сильно мой товарищ хотел понравиться, пролезть в любимчики!

Однако Чудов порыва не оценил:

– Это, извините, стандартное заблуждение землян – насчет невесомости, – сказал он, мрачнея. – Ведь объекты в любом случае сохраняют свою физическую массу. Или, если угодно, массу инерции… К примеру, если во время боя на борту космической станции вы резко обернетесь, держа в руках «Сверчок», на ваши мышцы всё равно поступит изрядный импульс сил инерции… Но, к счастью, наша экипировка позволяет не замечать такие вещи.

– Мышечные усилители, встроенные в скафандр? – Я тоже хотел показать, что не пальцем делан.

– Вот именно. И сейчас я вам всё это выдам.

С экипировкой провозились неожиданно долго.

Всему виной была точная подгонка под наши фигуры – у меня были руки длиннее среднего, у Кости – ступни слоновой ширины, да и плечищи гренадерские…

Мы последовательно примерили и освоили космическое термобелье, сапоги с бронированными подошвами и магнитными присосками, штаны скафандра, куртку, дополнительную накидку корпускулярно-радиационной защиты и, конечно же, шлем.

Шлем, я вам доложу, был настоящим произведением искусства!

Уж насколько были хороши горшки на наших КАЗах, но шлемы Космодесанта давали им фору!

Во-первых, они имели умную анатомическую доводку – не давили на уши, не жали затылок. Гипоаллергенный материал подбоя впитывал пот и совершенно не раздражал кожу, волосы – и те не электризовались (чего про КАЗовский шлем, увы, не скажешь).

В шлем был встроен не только инфракрасный визор, но и лидар – лазерный радар.

Естественно, на внутреннюю поверхность бронестекла, имеющего управляемую поляризацию, выводилась уйма информации от бортового компьютера. Не говоря уже про всякие развлекательные сервисы, ведь жизнь космодесантника состоит не только из боев и рейдов. В минуты досуга я, будучи обладателем такого шлема, мог спокойно поиграть во «В тылу врага 5» или же перечитать «Отцов и детей» (а чего? мне в школе так нравилось, что я абзацами наизусть знал!).

– Ну а теперь самое главное, – сказал Чудов, когда мы упаковались по самые брови. – Вот эта штука, – он со значением потряс в воздухе поясом, набранным из отдельных прямоугольных сегментов и увенчанным массивной шестиугольной пряжкой, – называется ААС, Агрегат Антисиловой, и стоит дороже, чем вся остальная экипировка космодесантника, вместе взятая.