Игорь Вереснев - Очарованные миражом. Звездная сага. Книга третья

Поцелуй длился долго. Наконец Пристинская отстранилась, перевела дыхание.

– А как же Ангел?

– Ангел – это Ангел, ты – это ты. Вы совсем разные, ты не представляешь, насколько. Для мужчины одной женщины недостаточно, так природой заложено, инстинкт. Самцу требуется много самок, в этом нет ничего предосудительного. Мусульмане давно это поняли и узаконили, а мы ханжески закрываем глаза, делаем вид, что адюльтер – не общераспространённое явление. Только не старайся уверить меня, что и в тебе не проснулось желание.

– При чём тут инстинкт, желание… – Елена высвободилась из объятий. – Мы люди, не животные. И это нечестно.

Она подняла корзинку и, не оглядываясь, пошла к нависавшим над березняком соснам. В душе настоящая буря клокотала. Обида на Альментьева, что так запросто применяет двойные стандарты во взаимоотношениях, на себя, что не способна быть стервой, даже если хочется. И ревность, дурацкая злость вырвавшейся из-под контроля похоти…

– Эй, подожди минутку! Дай замолвить словечко в свою защиту! – Аркадий догнал её и остановил, крепко обхватив за плечи. – Откуда такое предубеждение, что все мужчины – сволочи? Я и не планировал обманывать Ангела. В личных отношениях я всегда честен.

– Ты собираешься рассказать ей об… инциденте? Думаешь, ей это понравится?

– Очень понравится. Собственно говоря, это она обратила на тебя моё внимание и посоветовала познакомиться. Мы не знали, что ты – та самая Елена Прекрасная.

Елена позволила себя развернуть.

– Ты ещё скажи, ей нравится, когда ты занимаешься любовью с другими женщинами!

– Да. Но исключительно с красивыми! А принимать в этом участие – нравится вдвойне. Тебя это шокирует? Тогда мы займёмся любовью вдвоём. Ангел не обидится.

Елена засмеялась неуверенно и повела плечами, стараясь выскользнуть из-под руки мужчины.

– Я разве согласилась заниматься с тобой любовью?

– Пока нет. Но подумай, что тебя останавливает? Что мешает получить удовольствие? Рассматривай это, как забавное приключение. Ни к чему не обязывающий роман. Неужели у тебя не бывало отпускных романов?

Аркадий попытался вновь поцеловать, но на этот раз Пристинская не позволила.

– Не нужно… Я не говорю «нет», но не говорю и «да». Во всяком случае, не здесь и не сейчас. Может, во мне мало романтики, но мне надо подумать.

После лесной прогулки аппетит разыгрался не на шутку. Пристинская с трудом дождалась, когда придёт время обеда. Сунув под мышку одолженную куртку, она вышла на улицу и сразу же увидела Аркадия и Ангела, направляющихся к столовой. Солнце старалось во всю, и от вчерашних луж ничего не осталось. Дорожка, выложенная лазоревой плиткой, выглядела такой чистой и нарядной, что Елена не удержалась и поскакала вслед за парочкой в припрыжку, совсем как девчонка. Услышав, Аркадий оглянулся и засмеялся невольно.

– Вот это я понимаю проголодалась!

– Да, аппетит чувствуется. Спасибо, Ангел! – Пристинская протянула девушке куртку.

– Ой, да зачем ты её в столовую тащила! – отмахнулся Аркадий. – Потом занесла бы как-нибудь.

– А вдруг понадобится?

– У Ангела одежды больше, чем нужно!

– Да, много, – подтвердила девушка. – Я иногда не знаю, куда её девать. Хочешь, тебе что-нибудь подарю?

Она придирчиво осмотрела Елену и вздохнула.

– Нет, не подойдёт. У меня есть комплект белья – супер, но на тебя узковато. А жаль, ты бы в нём выглядела королевой. Хотя ты и так выглядишь, как королева.

– Подарить бельё? – опешила Пристинская, не понимая, как оценивать подобное предложение.

– Ладно, девочки, пойдёмте обедать, есть в самом деле хочется, – Аркадий обнял их за плечи и мягко подтолкнул к двери столовой.

Ангел первая плюхнулась за столик и, схватив ложку, зачерпнула суп. На лице её появилось разочарование.

– Всего лишь фрикадельки. Вот бы суп с теми грибами, что мы насобирали!

– Они же дикие, несъедобные, их в суп нельзя, – Елена удивлённо покосилась на неё. – А куда вы их дели, кстати?

Девушка хотела что-то возразить, но, поймав взгляд Аркадия, промолчала.

– Грибы мы отдали Ирочке, – объяснил тот. – Она их сушит и белок подкармливает.

– Белок, значит, не жалко, – вздохнула Ангел и принялась за суп.

По мнению Елены, он был весьма неплохо приготовлен. Прозрачный золотистый бульон источал аромат, заставляющий слюнки течь. И вкус ничуть не уступал. Фрикадельки оказались сочными, упругими и одновременно мягкими. Так и таяли во рту.

Едва Пристинская, расправившись с первым, положила ложку, как Ангел поинтересовалась:

– Лена, тебе понравилось?

– Что понравилось? – не поняла Елена. – Суп?

– Нет, грибы собирать.

– Очень понравилось.

– И мне. Всегда. Нравится.

Ангел зачерпнула ложкой фрикадельку, медленно поднесла ко рту и, томно прикрыв глаза, ухватила её полными алыми губками. Елена перевела взгляд на Альментьева, удивлённая таким представлением. Тот рассматривал подругу с явным удовольствием. Как любимую игрушку.

Покончив с фрикаделькой, девушка скосила взгляд на соседку:

– Лена, ведь правда, он такой мягкий, упругий, скользкий? Нам, девочкам, он нравится.

– Кто?

Елена спросила и тут же сама догадалась, очень уж красноречивой была интонация. Разговор так неожиданно и круто начал набирать фривольность, что кровь прилила к щекам. Соседи по столику заметили это сразу же.

– Маслёнок, – прыснула Ангел, – а вовсе не то, о чём ты подумала. Но я тебя понимаю!

Аркадий строго погрозил ей пальцем:

– Ешь быстрее! Видишь, у Лены уже тарелка пустая, а ты всё разговоры разговариваешь.

Елена залилась краской ещё сильнее. На миг возникло желание вскочить и сбежать подальше. Но парочка вела себя так, как будто и не случилось конфуза. Альментьев пододвинул к себе второе – плов, больше похожий на обычную рисовую кашу, – энергично заработал вилкой. Ангел положила ложку, склонила голову на бок и принялась разглядывать поглощаемое мужчиной блюдо. Недовольно скривила губки.

– Не люблю кашу!

– Зря. Тогда сок пей.

Девушка подняла стакан, поднесла ко рту. Помедлила, сделала маленький глоточек. Облизнула губы, нарочито демонстрируя розовый язычок. Она вела себя как капризный ребёнок. Но, может быть, так и ведут себя молоденькие любовницы миллионеров? Тогда инциденту в лесу удивляться не приходится. Пристинская сосредоточилась на каше…

– Ох!

Вилка, выроненная от неожиданности, полетела на пол – рука девушки лежала у неё на колене.

– Извини, я не хотела тебя испугать. Ты не подавилась?

В широко распахнутых глазах Ангела было сочувственно, но руку она и не пыталась убрать. Елена растеряно взглянула на Альментьева. Тот нахмурился, повернулся к спутнице: