Михаил Клыков - Там, где цветёт огнецвет. Повесть

– Ой, мама! – взвизгнула Юлька, плюхнувшись на глину. Она попыталась встать, но куда там! Ноги и руки разъезжались, и девочка продолжала беспомощно барахтаться в скользкой жиже. Впрочем, остальные ребята оказались в не менее беспомощном положении.

– Вот теперь я понимаю, что чувствует корова на катке! – глубокомысленно заявила Яся.

Наконец, со смехом и визгом, перемазанным с ног до головы жёлтой грязью ребятам удалось доползти до края, где их вытянул Сергей со сбежавшимися помощниками.

– Ну как? Я же предупреждал! – рассмеялся Сергей. – А теперь живо в душ! Эта грязь богата кальцием и может обжечь кожу.

– Ага, уже жжётся! – ответил Павлик.

– И чешется! – добавила Валя.

В домике ребята сразу скинули грязную одежду.

– Всем в душ! Слышали? – скомандовала Яся. – И тебя, Пашка, это тоже касается!

– Ой, ну и липкая она! – Юлька пыталась оттереть бок. – Как смола!

– А ты не так моешься, – подмигнул ей Павлик.

– А как?!

– Видела, как машины и роботов от грязи отмывают? – и Павлик направил на сестру струю воды из душа.

Юля взвизгнула и с воплем: «Ах ты так!!!» направила душ на брата. А Яська, рассмеявшись крикнула Вале: «Валька, наших бьют!» и схватила свою душевую сетку…

– Ну вы даёте! – Валя, фыркая от смеха, сидела на диване и выговаривала друзьям. – Это надо было додуматься! В салки душем играть! А если бы домик затопили?

– Но мы же не затопили? – виновато потупившись, глянула на неё Яся.

– Ну да… Немного заигрались… – пожал плечами Павлик.

– Ладно, герои-исследователи, надо готовится ко сну, – резюмировала Юля. – Смотрите, завтра Лу или Зуйке не проболтайтесь! Или Альке! Подумают, что мы не серьёзные исследователи, а так… посмотреть прилетели.

– Как быстро стемнело! – Валя села на койку и посмотрела в окно.

– Сказанула тоже! – усмехнулся Павлик. – Здесь сутки всего восемнадцать часов!

Ребята улеглись. Но уснуть на новом месте никак не удавалось.

– Ребята, – послышался голос Яси. – А я всё-таки не поняла…

– Что ты не поняла? – переспросила её Юля.

– Ну, эта глина, в которой мы сегодня извозились. Как она может быть и липкая, и скользкая одновременно?

– Пулемёт у нас – единственный настоящий учёный, – усмехнулся Павлик, – даже засыпая, она решает интересные вопросы!

– А ты не смейся, Пашка! – отозвалась Яся. – Мне просто интересно.

– Я не смеюсь. Мне кажется, что всё очень просто, – Павлик приподнялся на локте, глядя на девочек. – Она сама очень скользкая, поэтому и скользит сама по себе…

– Паш, а можно попонятнее? – попросила Юля.

– Хм… – Павлик задумался. – Вот смотрите: если взять и намазать этой глиной две пластины и приложить их друг к другу, то они будут скользить, как смазанные маслом. То есть слои глины друг к другу не липнут.

– А липнет она к пластику. И к нашей одежде, – подхватила Валя. – Потому, что наши комбинезоны из синтетической ткани, а сапоги из пластика.

– Ага! А ещё она липнет к коже, точнее к жиру. Потому что кожа у любого человека покрыта салом, – закончила Юля.

– Понятно, – согласилась Яся. – Глина прилипла к нашим подошвам, и мы на них катались, как на тефлоновых ботинках для кёрлинга.

Ребята замолчали, пытаясь заснуть. Но сон по-прежнему не шёл. Павлик встал и направился к выходу.

– Паш, ты куда? – спросила его Юля.

– Не спится. Пойду посмотрю, какие здесь звёзды.

– Чужие, – почему-то вздохнула Юля. – Комбинезон одень.

– Нет, я сейчас в одних трусах пойду! – добродушно усмехнулся Павлик.

Павлик оделся и вышел из дома, решив прогуляться. Ночь только началась и до полной темноты было ещё далеко. Из-за ветра, дувшего со стороны видневшихся на горизонте гор ощущалась знобкая прохлада, даже несмотря на то, что от нагретых жарким дневным солнцем дорожек из кварцебетона поднималось ощутимое тепло.

Мальчик, несмотря на надетый комбинезон, зябко поёжился. Стояла полная тишина, нарушаемая лишь плеском воды, текущей неподалёку от базы реки. Большинство обитателей базы спали, мимо прошли, направляясь к обсерватории, только Илан и Вейда, семейная пара астрономов, с которыми Павлик познакомился ещё днём.

Он поднялся на крышу дома. Здесь фонари, освещавшие территорию станции, не засвечивали небо, лишь мерцал силовой барьер по периметру. Павлик лёг на крышу и посмотрел на звёзды. «Жалко астрографа нет, надо завтра попросить на базе, а ещё взять у Илана местную звёздную карту. Где здесь Солнце?»

Павлик любил астрономию и сейчас наслаждался красотой звёздного неба. Звёзды мерцали в вышине, складываясь в незнакомые созвездия. И лишь белёсая полоса Млечного пути, пересекавшее небо была единственным знакомым мальчику объектом. Павлик был рад ему, как старому другу, встреченному в толпе незнакомых людей. Незнакомые созвездия… Чужие звёзды… Чужие… Мальчик вдруг почувствовал какой-то неприятный, тоскливый укол в сердце. Чужие звёзды…

«Зачем мы здесь? – неожиданно подумал Павлик. – Здесь, на чужой планете, далеко от дома. Зачем?»

А зачем вообще люди куда-то стремятся? Срываются с насиженных мест… Едут, плывут, летят куда-то… Зачем? Затем, что хотят увидеть: что там, за горизонтом?

«Что там, за горизонтом? – прошептал Павлик, глядя на звёзды. – Что там, за горизонтом? За линией, к которой, как бы ты ни бежал, ни ехал, ни летел, нельзя приблизиться ни на шаг?»

Там тайна. Она и зовёт, манит людей, притягивает к себе. Завораживающая, будоражащая воображение тайна…

«И нас позвала сюда тайна. Тайна загадочного цветка, тайна легендарного огнецвета…»

Павлик сел и посмотрел на огни станции.

«Хорошо бы цветок оказался здесь, – подумал Павлик. – Не всю жизнь ведь его искать по Галактике. А было бы здорово доказать всем, что огнецвет – не сказка. Но с другой стороны? Ну найдём мы здесь огнецвет, который все считают легендой. И что? Я всем докажу, что не гоняюсь за сказками, а провёл настоящее исследование. И что дальше? А дальше… Будет, как с голубой ланью – все скажут: огнецвет нашли учёные с базы, а Павлик и девчонки так, посмотреть летали…» И Павлику вдруг стало обидно. Обидно до слёз.

Павлик был немного похож на девочку («Что поделать, если мы с Юлькой – близнецы и похожи друг на друга», – вздохнул Павлик) и по характеру был спокойным, осторожным и рассудительным, что многими мальчишками воспринималось, как робость и нерешительность. Понимал его только Димка Смирнов. Ну, и Яся с Валей, конечно. Юлька – это особый разговор. Она его сестра, и у них никогда не было никаких тайн друг от друга. Павлик и Юля доверяли другу самые сокровенные мысли и переживания. А девчонки… Они и есть девчонки. Всех жалеют, всем сочувствуют…

С Димкой они подружились давно, ещё на «Посейдоне». Хотя по характеру Димка был совсем иным: неугомонным, озорным, решительным, но он как-то сразу признал Павлика лидером. «У тебя голова, а у меня ветер свистит, – честно признался Димка. – Так что, Пашка, ты давай думай, а я буду делать то, что ты придумаешь». Так и повелось в их дружном тандеме: Павлик был лидером, а Димка его помощником. И тогда, после катастрофы «Зари», Димка был единственным, кто понимал Павлика и помогал ему. Ведь все тогда сгоряча посчитали Павлика просто трусом. Это потом, когда всё выяснилось, многие поняли, как жестоко обидели его, но не все…