Артур Кларк - Рама II

Подхватив Николь за талию, Уэйкфилд спустил ее на землю. Такагиси и Уилсон уже находились на заднем сиденьи вездехода.

— Добро пожаловать на Раму, — приветствовал Уэйкфилд и проговорил в микрофон коммуникатора. — Табори, все в порядке. Все собрались и готовы. Переключаемся на ждущий режим.

— Поторопитесь, — подогнал его Янош. — Иначе съедим ваш ленч. Кстати, Ричард, прихвати с собой коробку «С» с инструментами. Мы тут обсуждаем сети и клетки, возможно мне потребуются самые разнообразные инструменты.

— Принял, — ответил Уэйкфилд. Он рысцой добежал до лагеря и нырнул в единственную большую палатку. Когда Ричард вновь показался снаружи, в руках он держал довольно тяжелый на вид ящик.

— Ну и дерьмо, Табори, — ругнулся он в микрофон, — чего ты туда напихал?

В ответ раздался смешок.

— Все, что может понадобиться для ловли биота. И еще сверх того.

Отключив передатчик, Уэйкфилд поднялся в вездеход и сразу же повел его от лестницы в направлении Цилиндрического моря.

— Глупее этой ловли биотов я еще ничего не слыхал, — брюзжал Реджи Уилсон. — Кому-то из нас не поздоровится.

В вездеходе на минуту воцарилась тишина. Вдалеке, в пределах видимости, маячил здешний Лондон.

— Ну и как вам нравится быть дублером? — произнес Уилсон, ни к кому не обращаясь персонально.

После неловкого молчания ему ответил Такагиси.

— Простите, мистер Уилсон, — вежливо проговорил он, — не меня ли вы имеете в виду?

— Безусловно, — свои слова Уилсон подтвердил кивком. — Или вам еще никто не объяснил, что в нашей экспедиции вы ученый номер два ? — После короткой паузы он продолжил. — Впрочем, вам нечему удивляться — на Земле я тоже не думал, что окажусь журналистом номер два.

— Реджи, мне кажется… — начала Николь.

— А вас, доктор, — перебил ее Уилсон, склоняясь вперед, — можно считать даже третьим номером. Я слышал, что говорили о вас наши славные вожди Браун и Хейльман. Им бы хотелось вообще оставить вас на «Ньютоне». Но раз уж нам может понадобиться ваше искусство…

— Хватит, — вмешался Ричард Уэйкфилд, в голосе его слышалась угроза. — Можно вести себя повежливей? — Через несколько секунд он добавил тоном ниже. — Кстати, Уилсон, — проговорил Уэйкфилд. — Если я не ошибаюсь, вы поклонник автогонок. Не хотите поводить этот багги?

Предложение оказалось как нельзя более уместным. И несколько минут спустя Реджи Уилсон, сидя в водительском кресле рядом с Уэйкфилдом, с хохотом гнал вездеход по дуге. Космонавты де Жарден и Такагиси только подпрыгивали на заднем сиденьи.

Николь внимательно следила за Уилсоном. «Опять с ним что-то не так, — размышляла она. — Третий раз за последние два дня». Николь пыталась вспомнить, когда же она в последний раз обследовала Уилсона. «Ни разу после смерти Борзова. Кадетов я осмотрела дважды… черт, — сказала она себе. — Размышления о Борзове заставили меня потерять осторожность». И решила сразу же обследовать всех в лагере «Бета».

— Кстати, мой добрый профессор, — проговорил Ричард Уэйкфилд после того, как, оставив пируэты, Уилсон по прямой погнал к лагерю. — У меня есть вопрос к вам, — он обернулся к японскому ученому. — Ну и как вы нашли наш «странный звук» в архивах первой встречи? Или доктор Браун убедил вас, что с нами произошла коллективная галлюцинация?

Такагиси покачал головой.

— Я ведь сразу сказал, что это новый звук, — он поглядел вдаль за загадочные механические поля Центральной равнины. — Это другой Рама. Я это знаю. Квадратики на юге выложены совершенно иначе, они не доходят до берега Цилиндрического моря. И свет включился до того, как растаяло море. Выключался от тоже иначе — сразу, не тускнея, как о том свидетельствовали исследователи первого Рамы. Крабовидные биоты бродят стаями, а не поодиночке. — Он умолк, все еще глядя через поля. — Доктор Браун уверяет, что все эти различия тривиальны, но, по-моему, в них есть смысл. Возможно,

— негромко проговорил Такагиси, — доктор Браун ошибается.

— А мне кажется, что он законченный сукин сын, — с горечью отозвался Уилсон, задавая предельную скорость. — Ну вот и лагерь «Бета».

Николь уже разделалась со своей порцией прессованной утки, восстановленной брокколи и картофельного пюре. Остальные космонавты все еще ели, и за длинным столом на время установилось спокойствие. На мониторе в уголке у входа отслеживалось положение крабов с помощью пятнышка, которое минут десять двигалось в одну сторону, потом поворачивало обратно.

— И что будет, когда они закончат этот участок? — поинтересовался Ричард Уэйкфилд. Он разглядывал компьютерную карту, приколотую к временной доске объявлений.

— Прошлый раз по одной из тропок между клетками они добрались до ямы, — отозвалась Франческа с другого края стола, — и высыпали в нее весь мусор. На этой новой территории они ничего не нашли, так что можно только гадать, чем все закончится на этот раз.

— Ну каково будет общее мнение? Наши биоты, конечно, местные мусорщики?

— Весьма похоже на то, — проговорил Дэвид Браун. — Одиночный краб, встреченный Джимми Пэком внутри первого Рамы, также показался ему мусорщиком.

— Мы льстим самим себе, — вмешался Сигеру Такагиси. Он дожевал последний кусок и проглотил. — Прежде сам доктор Браун утверждал, что нам, людям, не понять смысл происходящего на Раме. Наш разговор напоминает мне старинную индийскую поговорку о слепцах, ощупывавших слона. Ощупав по небольшому участку шкуры, все описывали его по-разному и ни один не был прав.

— Значит, вы считаете, что наши крабы работают не на местную санэпидемстанцию? — поинтересовался Янош Табори.

— Я не говорил этого, — возразил Такагиси. — Просто я предположил, что мы проявим самонадеянность, если так быстро решим, что уборка мусора является единственным делом этих шести существ. У нас явно не хватает данных.

— Иногда необходимо прибегать к экстраполяции, — раздражительным тоном отозвался доктор Браун, — даже дерзать, используя минимальный объем данных. Вы сами знаете, что наша новорожденная наука о Раме основывается скорее на сходстве, чем на уверенности.

— Прежде чем все мы увлечемся эзотерической note 42дискуссией о науке и ее методологии, — ухмыльнувшись, вмешался Янош, — хочу всем предложить поиграть. — Он поднялся. — Правда, первоначально идея принадлежала Ричарду, однако, как сделать из нее игру, придумал я сам. Дело в свете.

Янош быстро отпил воды из чашки.

— С момента нашего прибытия в Рамландию, — проговорил он официальным тоном, — произошло три изменения освещенности.

— Жми! Давай! — выкрикнул Уэйкфилд. Янош рассмеялся.

— Значит так, ребята, — продолжал невысокий венгр в более привычной для себя непринужденной манере. — Что-то приключилось со светом. То включается, то гаснет, то вспыхивает вновь. А что еще с ним будет? Предлагаю всем скинуться, скажем по двадцати марок. Пусть каждый сделает свои предположения о том, как далее будет меняться свет внутри Рамы. Выигрывает тот, кто окажется ближе всего к истине.