Артур Кларк - Рама II

Сразу же, вскрикивая и бормоча, рядом оказалась вторая птица, перепугав Николь почти до смерти. Она не позволяла Николь продолжать, пока, отодвинувшись в сторонку, та не показала, как инструмент режет упругий трос.

Скальпель помог быстро закончить операции по спасению. Вельветовая птица поднялась в воздух, оглашая окрестность радостными музыкальными криками. Партнерша присоединилась к ней, выражая в криках не меньшую радость. И парочкой волнистых попугайчиков они принялись играть над головой Николь. Потом исчезли, и Николь медленно опустилась на землю.

Она была довольна собой. Собиралась вернуться на стену и ожидать вот-вот уже готовых явиться спасителей. И она побрела на север, напевая народную песенку о Луаре, которую помнила с детства.

Через несколько минут Николь вновь оказалась в компании. Точнее, у нее появился проводник. Как только она сворачивала не туда, летевшая над головой вельветовая птица поднимала немыслимый шум. Он прекращался лишь тогда, когда Николь сворачивала в нужную сторону. «Куда это меня ведут?» — подумала она.

На площади метрах в сорока от октаэдра птица опустилась на ничем не выделяющийся участок металлической мостовой. Несколько раз поскребла когтями и взмыла вверх. В сторону поползла крышка и птица исчезла внизу. Потом появилась и снова исчезла. Вновь вынырнув, что-то проговорила, обращаясь к Николь, и начала опускаться.

«Понимаю, — подумала та. — Кажется, меня приглашают в свой дом. Надеюсь, не в качестве обеда».

Николь не знала, чего ожидать. Но отверстие в мостовой обошла кругом без тени страха. Ею двигало любопытство. На миг промелькнуло беспокойство

— как бы явившиеся спасители не застали ее под землей, и Николь постаралась убедить себя в том, что они обязательно вернутся.

Прямоугольная крышка оказалась большой — метров десять в длину и шесть в ширину. Когда птица поняла, что Николь следует за ней, она спустилась вниз и уселась ждать на третьем карнизе. Опустившись на корточки возле отверстия, Николь заглянула в глубины. Вблизи посвечивали огоньки, они уходили вниз. Николь не могла точно определить глубину коридора — очевидно, более двадцати-тридцати метров.

Бескрылому человеку было сложно спускаться вниз. Отвесный коридор попросту представлял собой большую дыру с широкими карнизами по краям. Все они были одного размера — метров пять в длину и один в ширину — и отстояли друг от друга примерно на три метра. Николь старалась быть осторожнее.

Свет сюда поступал сверху — из отверстия в мостовой и редких фонариков, размещенных через каждые четыре карниза. Они были окружены какой-то прозрачной и непрочной на взгляд оболочкой. В каждом фонарике горел огонек на жидкости.

Вельветовый приятель Николь терпеливо дожидался ее во время спуска, оставаясь всегда в трех карнизах под ней. И Николь казалось, что, если она сорвется, огромная птица подхватит ее. Впрочем, эту гипотезу проверять не хотелось. Ее разум лихорадочно торопился. Николь уже поняла, что птицеподобные создания не являются биотами. А это значило, что перед ней инопланетяне. «Но создателями Рамы, — решила Николь, — они быть не могут. Слишком уж примитивны их технические достижения».

Николь вспомнила бедных и отсталых майя, обнаруженных в Мексике конкистадорами. Испанцам казалось немыслимым, чтобы предки этих невежественных и бедных людей могли воздвигнуть храмы и города. «Что, если и здесь произошло нечто подобное? — подумала Николь. — Что, если искусные мастера, создатели этого корабля, выродились в примитивных птиц?»

Когда Николь опустилась метров на двадцать, до слуха ее донесся шум бегущей воды. Шум усилился, когда она спустилась на карниз, являвшийся полом уходящего вглубь горизонтального коридора. Он продолжался и по другую сторону отвесной шахты.

Крылатый ее проводник, как обычно, оставался в трех карнизах под ней. Николь показала на тоннель за своей спиной. Птица взлетела, а потом опустилась, зависая над каждым из уровней под Николь и давая понять, что ей надлежит опускаться.

Но Николь не хотела сдаваться. Она вынула фляжку, поднесла ко рту, показала, что пьет. И снова указала в сторону темного тоннеля. Птица трепетала крыльями над ней, явно раздумывая, что делать, и наконец исчезла во тьме, пролетев над головой Николь. Секунд через сорок Николь заметила во мраке огонек: приближаясь, он увеличивался в размерах. Птица вернулась с большим факелом в когтях.

Примерно пятнадцать метров Николь следовала за птицей. Они оказались в комнате по левую руку. Там была большая цистерна с водой, лившейся в нее из трубки, уходящей в стену. Достав масс-спектрометр, Николь проверила состав: чистая Н2О, прочих примесей не более одной части на миллион. Постаравшись не забыть про манеры, Николь сложила руки чашечкой и напилась из струи. Вкус был непередаваемо восхитительным. Покончив с питьем, Николь направилась дальше в глубь тоннеля. Птица впала в неистовство, она взлетала и опускалась, что-то треща. Тогда Николь изменила направление и вернулась к отвесной шахте. Возобновив спуск, она заметила, что вокруг потемнело, и подняла голову: оказалось, выход на поверхность Нью-Йорка закрылся. «Надеюсь, это не значит, что меня отсюда не выпустят», — подумала она.

Еще в двадцати метрах ниже параллельно поверхности разбегалась новая пара темных тоннелей. Тут, на втором уровне, вельветовая птица свернула в глубь одного из них и с факелом в когтях провела Николь метров на двести. Следуя за птицей, она вступила в большую круглую комнату с высоким потолком. С помощью своего факела птица засветила несколько расположенных по периметру масляных ламп. А потом исчезла — почти на час. Николь терпеливо ждала. Поначалу она оглядывала темную комнату, похожую на грот или пещеру. Никаких орнаментов или украшений в ней не было. Николь задумалась — как дать понять птицам, что ей пора уходить.

Вельветовый ее приятель вернулся с четырьмя спутниками. Николь слышала взмах крыльев и непрекращающуюся трескотню в коридоре. Первым влетел спутник (или спутница) ее птицы — Николь представляла их себе парой — с двумя новыми линолеумовыми птицами. Приземлившись, они неловким шагом приблизились к Николь, чтобы как следует рассмотреть. А потом уселись в противоположной части комнаты, и внутрь влетело новое вельветовое создание, на сей раз коричневое, с небольшой манно-дыней в когтях.

Дыню положили перед Николь. Все птицы внимательно глядели на нее. Николь аккуратно вырезала осьмушку своим скальпелем, отпила из середины глоток зеленоватой жидкости, а остальное отнесла хозяевам. С одобрительными криками, явно относящимися к точности разреза, они передавали дыню друг другу.