Дональд Кингсбери - Психоисторический кризис

На подавляющем большинстве планет с изначально кислородной атмосферой жизнь так и не успела пойти дальше одноклеточных, так что в масштабах Галактики мордовороты были относительно высокоразвитым видом. Но не настолько, впрочем, чтобы хотя бы заметить разницу между небом родной планеты и прозрачным полом танцевального зала! Мозгу этих животных не хватало до разума всего какой-нибудь четверти миллиарда лет. И тем не менее Кону было куда веселее толкаться лбами с ними, чем мериться интеллектуальными силами с юными владельцами памов у себя в Лицее… Бамм!!! Хотя не всегда… Подкравшийся откуда-то сбоку мордоворот так ловко поддел машинку, что перевернул ее. Скорчившись в кабине и глядя на окружающий мир под непривычным углом, адмирал печально размышлял о том, что этих мордоворотов, похоже, подправили генетически — уж больно сильно они бодаются!

Остаток вечера он прихрамывал на одну ногу и просадил остаток денег, развлекая юных девиц в верхнем зале, — тоже в своем роде столкновение интеллектов, но более безопасное. Когда ушибленная нога достаточно отдохнула и он решил идти дальше, было уже довольно поздно. Адмирал помнил, что его любимое «Веселое бистро» где-то по соседству. В этот час на галерее Ароматов было поспокойнее, так что можно было без помех пройти пешком мимо Большой Шахты и полюбоваться ее живописными окрестностями. Кон не был знаком с теперешним владельцем бистро, хотя Ригон был достаточно популярен в студенческой среде. В дни юности адмирала «Веселое бистро» было просто сомнительной забегаловкой, при Ригоне же его репутация хоть и осталась сомнительной, но в несколько другом, высокотехнологическом смысле. Во всяком случае, закон там по-прежнему не слишком уважали. Чтобы найти дорогу, Кону не нужно было заставлять пам рисовать на сетчатке маршрут — он еще с прежних времен был неизгладимо отпечатан в его мозгу. Два квартала после Большой Шахты, потом маленький переулок, направо и вверх по неприметной лестнице — и вот оно, бистро! Тут мало что изменилось, разве что появилась новая решетка странного вида, украшенная змеями.

Адмирал собирался пройти мимо, но, повинуясь старому рефлексу, поднялся по лестнице и открыл дверь.

Хаукум не сомневался, что его появление вызовет переполох. Правда, на планете с триллионом обитателей немало мест, где он мог бы остаться неузнанным, но только не в студенческом притоне! Публики в заведении оказалось немного, как обычно в третью вахту — в основном молодые люди, сидевшие за длинным столом, который занимал всю середину центрального зала. Первым Кона увидел тощий юнец, который немедленно толкнул локтем соседа. Заметив это, бармен скосил глаза на нового посетителя и тут же тихонько ретировался в заднюю комнату. Дальше узнавание нарастало как снежный ком — все-таки Второй был достаточно высоким рангом, чтобы создавать определенные неудобства. Впрочем, Кон даже не был уверен, что здесь студенты Лицея — ни по одежде, ни с помощью пама этого определить было нельзя.

Кон не успел выбрать столик, как в зале уже появился хозяин — крупный мужчина с затейливыми татуировками на лице, явно из мародеров. Он был неотразимо обаятелен, но доверять этому обаянию мог только глупец.

— Адмирал, вы снова с нами!

— Не прошло и пятидесяти лет, — сухо сказал Кон, бросив на собеседника оценивающий взгляд.

Этот молодец еще даже не родился, когда он в последний раз сидел здесь, за потертой стойкой бара.

— Но вы все еще в списке команды, — ухмыльнулся Ригон, жестом останавливая Кона, который собирался сесть. — Сегодня выпивка за мой счет, — сказал он, поворачиваясь и приглашая высокого гостя за собой.

Какова бы ни была цель этого визита, хозяин «Веселого бистро» предпочитал вести переговоры подальше от глаз клиентов. Он провел адмирала вверх по задней лестнице в свои личные апартаменты, снабженные усиленной защитой. Вначале за ними с пневматическим шипением закрылась стальная дверь, толстая, как в банковском хранилище, потом легкое потрескивание возвестило о том, что они прошли через завесу силового поля, которая, будучи включенной, была способна остановить бегущего человека.

Обстановка вокруг отличалась роскошью. На полках кассеты в оболочке из слоновой кости — книги поздней Империи, которые можно было читать лишь на древнем оборудовании. Гобелены на стенах были, по-видимому, подлинные севиннийские, а коллекция безделушек относилась к эпохе Раннего Междуцарствия. Электронные инструменты изысканной формы на одной из стен также выглядели как коллекционные экземпляры, но наверняка прекрасно работали. Кон уловил в воздухе тончайший аромат, волнующий и совершенно неуместный в огромном городе… что это? Может быть, дикие цветы в горной долине? Когда он последний раз был в диких горах?

— Извините… я не один, у меня дама, — тихо произнес Ригой. Потом позвал: — Мер!

Из спальни появилась носительница аромата — девушка или молодая женщина, которая, по-видимому, пользовалась здесь доверием. Она явно не ожидала гостей и вопросительно повернулась к Ригону с выражением легкого неудовольствия на лице. Ее волосы были уложены в корсет, а контуры глаз обведены металлом с бирюзовой инкрустацией. Домашнее платье со смелыми разрезами по бокам и босые ноги — не студентка.

— Мер… у нас гость. Адмирал… э-э… ученый второго ранга Хаукум Кон.

Голос самоуверенного человека, летящего ночью в тумане, по учебнику, между острыми горными пиками, а возможно, и над долиной с дикими цветами, в поисках места для посадки. Такой никогда не признается, что у него проблемы.

Мер протянула руку и сдержанно-вежливо приветствовала гостя. По ее расширенным зрачкам Кон понял, что девушка наслышана о его славе. Она была напряжена и понимала, незаметно обменявшись, видимо, взглядом с Ригоном, что тот в опасности. Готовая помочь своему повелителю, она время от времени переводила взгляд с адмирала на него, как будто ожидая инструкций.

Странно — они явно ждали, что Кон начнет чего-то требовать, и собирали все свое мужество, чтобы отказаться. Это было забавно — ведь он пришел сюда, повинуясь лишь приступу ностальгии. Но, впрочем, почему бы не пойти им навстречу и не придумать какой-нибудь повод потревожить их покой! Кон никогда не отказывался от услуг тех, кто готов услужить. Надо лишь не перегибать палку и не требовать того, на что человек не способен. Одно из правил хорошего правителя.

— О вас тут до сих пор ходят легенды, — с улыбкой сказал Ригон, готовя напитки.

Мер вызвала аэрокресло.

— Вот как? — Кон с достоинством сел. — Насколько я помню, по сравнению с нынешней молодежью я был паинькой.

— Наверное, ваши подвиги сильно преувеличили за эти годы.