Александр Беляев - Изобретения профессора Вагнера. Лаборатория Дубльвэ (сборник)

© А. Р. Беляев, наследники, 2016

© ООО «Издательство АСТ», 2017

– Дэзи… Я не перенесу ее потери! Дэзи – мой лучший друг… Я так одинока…

Гражданка Шмеман вытерла кружевным платочком красные подслеповатые глаза и длинный нос.

– Уверяю вас, – продолжала она, жалобно всхлипнув, – что это дело рук профессора Вагнера. Я сама не раз видела, как он приводил на веревочке собак в свою квартиру… Что он делает с ними? Боже! Мне страшно подумать! Может быть, моей Дэзи нет в живых… Примите меры, прошу вас!.. Если вы не сделаете этого, я сама пойду в милицию!.. Дэзи, моя бедная крошка!..

И мадам Шмеман вновь заплакала… Ее худые старые щеки покрылись красными пятнами, нижняя губа отвисла.

Жуков, председатель жилищного товарищества, круто повернулся на стуле и щелкнул пальцами. Он терял терпение.

– Успокойтесь, гражданка! Уверяю вас, что мы примем меры. А сейчас, простите… Я очень занят…

Шмеман глубоко вздохнула, поклонилась и вышла. Жуков вздохнул с облегчением и обернулся к секретарю правления Кротову:

– Фу!.. Измучила! Бывают же такие настырные бабы!

– Да… – задумчиво отозвался Кротов. – Бедовая старуха! А дело расследовать надо. Ведь это четвертый случай пропажи собак только на нашем дворе. Соседи тоже жалуются. Что за собачий мор? Я не удивлюсь, если действительно окажется, что собак крадет профессор Вагнер. Только на кой черт они ему нужны? Воротники на шубу делает? Странный человек! Подозрительный человек!

– Профессор!

– Что из того, что профессор? Может быть, он фальшивые деньги делает.

– Из собак?

– Ты не смейся. Бывали случаи! Собаки – особая статья. Ты обрати внимание: у него в комнате всю ночь свет. На оконной занавеске его тень часто видна. Шатается по комнате… Полуночник!

– Да, со странностями человек… На днях я еду домой в трамвае. Гляжу, напротив сидит профессор Вагнер. В каждой руке по книжке держит и обе сразу читает. Я в книжки заглянул. Одна – русская, все цифры разные, а другая – немецкая. И вот что удивительно: каждый глаз у него отдельно по строчкам бегает: одним глазом одну книгу читает, другим – другую. Кондукторша подошла к нему. «Билет, – говорит, – возьмите!» Он на нее один глаз поднял, а другим в книжку смотрит. Она так и ахнула. И публика вся на него уставилась. Смотрят, рты открыли от удивления, а он хоть бы что…

– Может быть, он с ума сошел?

– Все возможно…

Стукнула дверь. В комнату вошла Фима, старая экономка профессора Вагнера.

– Здравствуйте вам! Барин мой за квартиру деньги прислал.

– Были бары, да все вышли! – сказал Жуков.

– Ну, хозяин, что ли, Вагнер.

– А вот она нам скажет!..

– Расскажи нам, Фима, что твой «барин» с собаками делает.

Фима безнадежно махнула рукой.

– Много собак-то у него? Говори правду!

– Сколько у него собак, сказать не могу: не пускает он меня во вторую комнату, где они у него. А собаки есть. Слышно, как лают. Ночью раз подсмотрела я в щелочку. Ну что же? Сидит собака, привязанная на коротком ошейнике. Лечь не может. Спать ей, видно, смерть как хочется. Голова так и виснет. А он сидит около да ее так ласково под шеей щекочет: спать не дает. И сам он не спит. Он никогда не спит!

– Как же так не спит? Человек не может не спать.

– Уж не знаю как, а только совсем не спит. И кровать давно выбросил. «Чтоб ее, – говорит, – и звания не было! Кровать, – говорит, – только больным нужна».

Жуков и Кротов с недоумением посмотрели друг на друга.

– Вот сумасшедший!

– Не иначе, как сумасшедший, – охотно согласилась Фима. – Только привычка моя: пятнадцать годов живу я у него, а то давно бы от него ушла… Был человек как человек, а вот уже с год совсем на себя не похож. Прямо как бы не в себе.

– С чего же это началось у него?

– Кто ж его знает? Может, сглазу?… Сначала начал он вроде как гимнастику делать. Придешь к нему в комнату, он будто танцует: правой ногой вроде как польку, а левой – вроде как вальс. И руками по-разному отбивает. А потом глазами косить стал. Сидит перед зеркалом и глазами косит. Однажды смотрю на него, а у него один глаз в потолок смотрит, а другой – на пол. Я так всю посуду на пол и грохнула – обомлела.

– Собачку шмеманскую знаешь ты? Дэзи кличут.

– Беленькая, кудластенькая такая? Как не знать!

– Так вот, не утащил ли твой хозяин и эту собачку?

– Видать не видала, а все может быть. Заболталась я, а у меня там утюг остынет… Вот деньги!..

– Что ж так мало?

– Барин говорит, хозяин мой, что в ЦИКАПУ записан и право на дополнительную площадь имеет.

– Какая такая ЦИКАПУ? – спросил Кротов.

– ЦЕКУБУ! – догадался Жуков.

– Пусть удостоверение представит, а пока по-прежнему должен платить. Так и передай.

– Ладно! – И, утирая нос краем фартука, краснощекая Фима выбежала из комнаты.

– Придется сообщить милиции. Этот сумасшедший еще дом подожжет или укокошит кого!

Дело по обвинению профессора Вагнера в краже собак собрало полный зал публики. Знакомые, встречая друг друга, спрашивали:

– Вы тоже по «собачьему делу»?… По повестке?

– Нет, из любопытства!.. Профессор – и вдруг собак крадет!.. Что он, ест их?…

– А я по повестке. Свидетель. Ведь и у меня Тузик пропал! Хорошая собака. Думаю гражданский иск предъявить…

– Прошу встать!..

В зал входят судьи.

– Слушается дело по обвинению гражданина Ивана Степановича Вагнера в краже…

К столу подошел профессор Вагнер. На вид ему можно было дать не более сорока лет.

В его каштановых волосах, в окладистой русой бороде и нависших усах можно было заметить только несколько серебристых волосков. Свежий цвет лица, румяные щеки и блестящие глаза дышали силой и здоровьем.

«И про этого человека говорили, что он совсем не спит!» – подумал судья, с недоумением оглядывая обвиняемого. Он ожидал встретить изможденного старика. И уже с живым интересом судья стал задавать формальные вопросы.

– Ваше имя, отчество, фамилия?

– Иван Степанович Вагнер.

– Возраст?

– Пятьдесят три года…

В публике удивленно переглядывались.

– Занятие?

– Профессор Московского университета.

– В профсоюзе состоите?

– Состою. Работников просвещения.

– Партийный?

– Беспартийный. Под судом и следствием не состоял.

– Гражданин СССР?

– Да.

– Женат?

– Вдовец.

– Признаете себя виновным?

Профессор Вагнер неопределенно пожал плечами.

– Нет, не признаю.

– Но собак-то вы похищали?

– Разрешите дать объяснение после допроса свидетелей.

– Хорошо. Запишите, – обратился судья к секретарю. – «Обвиняемый виновным себя не признал». Вызовите свидетеля, участкового милиционера Ситникова! Что вы можете показать по делу?