Павел Шаров - Семь дней покорителей Венеры. Фантастика

С момента наступления на Венеру человека прошло уже сорок лет, а она все еще была окутана непроницаемым слоем облаков, представляющих собой пары соляной, серной и плавиковой кислот. Облака плавали на высоте сорок – пятьдесят километров над поверхностью при температуре десять-двадцать градусов по Цельсию и атмосферном давлении в одну атмосферу. Толстый слой атмосферы, содержащий девяносто процентов углекислого газа, шесть процентов азота и около четырех процентов кислорода, создавал на поверхности планеты давление, в восемьдесят раз превышающее давление воздуха на Земле. Углекислый газ задерживал инфракрасное тепловое излучение от нагретой солнечными лучами поверхности планеты, создавая на ней температуру в четыреста градусов по Цельсию.

Тем не менее на поверхности и в атмосфере планеты кипела производственная деятельность. На поверхности – усилиями роботов.

Когда сорок лет назад началась работа по преобразованию атмосферы планеты, температура на ее поверхности была около пятисот градусов, а давление – девяносто атмосфер. За это время шесть процентов углекислого газа было поглощено микроорганизмами, что снизило парниковый эффект и на один шаг приблизило человечество к достижению цели. Над кислотными облаками при давлении ниже одной атмосферы и температуре, близкой к нулю по Цельсию, стали плавать армады обитаемых атмосферных сооружений, и сейчас Эдуард Сергеевич в малый телескоп видел их как небольшие темные точки, кляксы в атмосфере Венеры. Вокруг планеты на высоте пяти тысяч километров обращались два десятка круглых зеркальных отражателей солнечных лучей, изготовленных из тонкой, отражающей свет материи. Эти искусственные светильники были предназначены для освещения ночной стороны планеты. Ночь там длится порядка шестидесяти земных суток.

Эдуард Сергеевич включил автоматический поиск цели, и на экране появилось оставляющее незабываемое впечатление создание человеческого гения – огромная орбитальная станция, обращающаяся на высоте в две тысячи километров от поверхности планеты. Станция представляла собой семисотметровой длины космодром цилиндрической формы, к которому примыкал участок с многочисленными отростками в разные стороны, оснащенный различной астрономической аппаратурой. В районе центральной части главного цилиндра раскинулись два крыла площадью несколько квадратных километров – преобразователи солнечной энергии, основная часть космической электростанции.

Недалеко от станции в космосе развернулась настоящая строительная площадка. В космическом пространстве висели различной формы объемные сооружения, которым предстояло в будущем стать плавающими в атмосфере объектами.

*

Майкл Симпсон – капитан международной орбитальной станции – сидел в глубоком мягком кресле и наблюдал привычную картину окружающего космоса. Как обычно, приведя себя в порядок после семичасового сна, он занимал место в отделе управления и делал перекличку производственных единиц для оценки состояния всего комплекса на Венере. Он только что связывался с Землей, разговаривал по безынерционной связи с председателем Всемирного Совета по космическим исследованиям Тазеевым, выслушал поздравления с наступающим сорокалетием начала работ по освоению Венеры. Капитан доложил председателю Совета о последних достижениях в работе и, в частности, о планомерном переходе от режима напряженных научных исследований и практического построения инфраструктуры к режиму нормального уклада жизни в атмосферных условиях.

Докладывать было о чем. Если на ранней стадии работы ни одного вопроса нельзя было решить без помощи с Земли или с Луны, что требовало огромных затрат, то теперь все реже и реже приходилось обращаться за помощью к землянам. Основные жизненно необходимые материалы: кислород, водород, гелий, азот, продукты питания – люди научились в достаточном количестве добывать в условиях планеты. На атмосферных станциях отработаны процессы получения чистых металлов из поверхностной породы с помощью микроорганизмов. Металлокерамика, строительные материалы, такие, как пустотелые углепластики, поливинилхлорид, даже средства производства, например, транспорт, все это научились делать здесь. Единственно, до чего было далеко, так это до производства элементной базы для вычислительной техники. Но самое, пожалуй, главное – то, что люди научились здесь жить, отдыхать, учиться, воспитывать детей.

После доклада капитан расслабился, набираясь сил в преддверии наступающего напряженного двенадцатичасового рабочего дня. На этот раз начало рабочего дня совпало с восходом Солнца. Капитан часто любовался картиной восхода, отличающейся от земной световыми переливами в слое атмосферы, вызванными быстрыми перемещениями огромных масс венерианской атмосферы.

Из состояния созерцания красоты венерианского Солнца его вывел сигнал связи. Начинался рабочий день. На экране появилось улыбающееся лицо Эдуарда Сергеевича.

– Здравствуйте, Майкл. Как дела?

– Привет, Эдуард. У нас все в порядке. А у вас?

– Сопровождаю большую ледяную глыбу в два миллиарда тонн. Контейнер с гелием прицепил к астероиду – подарок «лунатиков».

– Спасибо, Эдуард. Я все это уже знаю. Запускайте астероид на орбиту. Контейнер с гелием спустите на уровень строительной площадки. Жду вас к ужину.

– Хорошо, Майкл. До встречи.

Закончив короткий разговор с пилотом космолета, капитан связался с руководителем среднего атмосферного модуля в виде шайбы, купающейся в опасных кислотных облаках. Этот модуль, один из двадцати, работающих на самом опасном уровне над планетой, пропускал через втягивающие жерла кислотные облака, очищая атмосферу и вырабатывая водород, кислород, углепластики.

– Алло, Петрович! Находитесь в опасной зоне нарастающего урагана. Уходите вверх.

– Поздно, Майкл. Мы уже попали, – пропищал Николай Петрович, начальник четырнадцатого модуля.

Воздух во всех обитаемых атмосферных объектах на Венере состоял из кислорода и гелия. Причин тому было несколько. Во-первых, гелиевый воздух в семь раз легче атмосферного воздуха на Земле, состоящего в основном из кислорода и азота. Благодаря этому каждый кубический метр гелиевого воздуха при давлении окружающей среды в одну атмосферу обладал подъемной силой почти в один килограмм. Во-вторых, растворимость нейтрального гелия в крови вдвое меньше растворимости азота, что позволяет не бояться кессонной болезни (закупорки газом кровеносных сосудов) при быстром подъеме из области высокого давления в область низкого. В-третьих, гелий – более устойчивый к радиации газ, чем азот, что очень важно в условиях незащищенности Венеры от космичес- кого излучения в силу отсутствия у нее магнитного поля. К единственному неудобству можно отнести то, что за счет большей скорости распространения звука в гелии спектр речи смещается в сторону высоких частот, и человек, обладающий замечательным басом, начинает пищать, а тенора вообще слышат только кошки да мыши.