Дмитрий Зимин - Бог играет в кости

– Ладно. – он выглядел так, будто я ему шоколадку предлагаю.

– Хотя нет, не надо. – я вспомнил о ребенке. – лучше вали из города. Во избежание.

– Семью я к матери в деревню отправлю. У мелкого – аллергия на всё подряд, ему в городе вредно.

Я внимательней оглядел хакера Максима Ванадиевича.

– Ты же понимаешь, что влезаешь в неприятности?

– Кто-то же должен? А всю жизнь с оглядкой на шантажистов жить…

– Дело твое. Хотя – уважаю. – я поднялся. – Семью вывези, жилье смени. Есть где перекантоваться?

– Найду. И вам, уж простите, не скажу. Сам вас найду.

– Добре. Главное, рой.

– Нарою, не беспокойтесь. Меня эти уроды тоже достали.

Выйдя из подъезда, я сломал телефон, выгреб потроха и разбросал детальки по сугробам.

А потом поехал к Лильке. Отца втягивать не хотелось, а о ней, кроме Михалыча, никто не знал… Руку дергало, а Лилька умеет делать удивительный массаж…

По дороге попросил остановить возле супермаркета. Во-первых, негоже являться к любимой женщине с пустыми руками, а во-вторых, купил новый телефон. День-два попользуюсь, потом еще что-нибудь придумаю.

Вставив новую карту, набрал Михалыча, объяснил про парнишку-хакера и попросил найти кого-нибудь, чтобы присмотрели. Во избежание.

Потом позвонил отцу:

– Привет, па. Прости, сегодня – никак. Да, новый номер. Я машину разбил. Не справился с управлением. Да движется дело, движется. На всех парах… Пытаюсь разобраться. Разумеется, не оставлю.

Отец – человек аналитического ума. Он прекрасно всё поймет.

***

Кое-как ухватив одной рукой коробку конфет, вино и букет роз, поднялся на Лилькин этаж. Плечом позвонил в дверь. Каждый раз дух захватывает, когда её вижу… И всё думаю: что она во мне нашла?

– А я решила, что ты новую любовницу завел.

– Ага. Работа называется. У нас там…

– Да, я слышала. Соболезную. Хороший был человек?

Я удивился. Никогда она не интересовалась моими делами. И меня это полностью устраивало.

– Откуда ты узнала?

– Новости, Воронцов. Иногда я включаю телевизор.

– Ах, да. Прости. Я забыл, что бывает на свете такой волшебный ящик с картинками.

– Бедненький. Ну проходи, мой руки, я тебя кормить буду…

В Лилькиной уютной кухне, рядом с супницей, из которой пахло чем-то аппетитным, казались очень далекими и смерть Кремлева, и Лубянка с её специфической действительностью, и даже сегодняшнее покушение.

ДЖОН ТРАСК, ЛОНДОН

Заметив на обочине торговца горячими сосисками, он приказал остановиться. Андрэ, ничего не спрашивая, открыл дверь и поставил ногу в разношенном мокасине, с ярко-розовой подошвой, на тротуар.

Наблюдая через стекло, как секретарь, в своей обвисшей шляпе и тяжелой крылатке, грузно идет по тротуару, Траск думал, что его помощник напоминает оплывшего снеговика. Вот он приближается к продавцу и терпеливо ждет, когда его обслужат. Сосисочник прекрасно знает, чего хочет этот вежливый господин, и улыбнувшись ему, как старому приятелю, сноровисто укладывает еду в бумажный пакет. Чистые детские глаза Андрэ внимательно следят за окрестностями, а пухлые руки никогда не находятся слишком далеко от кобуры с автоматическим Смит-и-Вессоном, скрытой широким плащом…

Следующая остановка перед въездом на Лондонский мост. Траск успевает доесть всё, что было в пакете: сосиску в тесте, щедро сдобренную горчицей и майонезом, жареные кольца лука, картофель – в детстве ему не были доступны эти простые удовольствия. Только овсянка – как правило, холодная и липкая, сухое печенье, пережаренный стэйк из дешевого мяса, жидкий чай…

Мать любила мыльные оперы. Ей нравилось наблюдать за перипетиями жизни вымышленных аристократов. Она копировала их речь, прически и макияж героинь, и заставляла маленького Джона вести себя так, будто он родился в роскошном дворце… Про уличную еду, хрустящую, зажаренную до румяной корочки, она всегда говорила, что это недостойно. Недостойно чего? – спрашивал сын, едва поспевая за ее размашистым шагом. – Просто недостойно. Нужно знать себе цену, знаешь ли… – он как наяву представлял ее хриплый от табака голос.

…После того, как следы пиршества были удалены, лимузин остановился. В салон неуверенно заглянул человек, терпеливо ожидавший на тротуаре, под порывами промозглого ветра и моросящим дождем. Поправляя сползающие с влажной переносицы очки, он ухватился бледными пальцами за край двери и вопросительно посмотрел на Траска. Дождавшись кивка, скользнул в салон и устроился на узеньком откидном сиденье, стараясь занимать как можно меньше места.

– Как ты думаешь, Андрэ… – начал Траск, будто не замечая пассажира. – Почему не сработала поистине грандиозная рекламная компания, которую поручили мистеру Беннету? Может, потому, что она не была столь уж… великолепной?

Траск уже забыл, что лично одобрил все мероприятия, и даже, в пароксизме щедрости, выдал премию исполнителям… Андрэ, зная манеру хозяина разговаривать с подчиненными, реагировал лишь пожатием тяжелых плеч.

– Мы действовали по вашим указаниям… – проблеял пассажир.

Если бы Беннет начал с признания вины и просьб о прощении, Траску бы это быстро наскучило, но подчиненный допустил промах, и Андрэ испугался, что теперь беседа затянется.

– Через тридцать минут мы должны быть в Хитроу… – напомнил секретарь.

Он прекрасно знал о манере босса развлекаться, и ничуть не возражал, когда не сам служил предметом насмешек и издевательств. Но сейчас действительно не было времени. Андрэ знал, какой тон нужно взять, чтобы отвлечь Траска. Экзекуция подчиненного могла затянуться надолго, а самолет четвертый час стоит на полосе. Каждая минута обходится в огромные суммы, а расходы потом спросят с него…

– Поговори с ним ты, Андре. – Траск внял намеку и со вздохом отвернулся к окну.

Помощник кивнул.

– Мистер Беннет… – начал он не оборачиваясь, уверенный, что тот ловит каждое слово. – Вы должны действовать таким образом…

Секретарь дал четкие инструкции по исправлению ситуации, сложившейся в средствах массовой информации, и связанной, как Андрэ был уверен, все с теми же непредсказуемыми личностями, что вредили осуществлению Плана. Траску о своих умозаключениях он говорить не стал: хватило истерики после новостей с фондового рынка и аварии с танкером.

Мистер Беннет выслушал указания и задал несколько толковых уточняющих вопросов. Андрэ еще раз убедился, что нанял правильного человека – с гибкой совестью, беспринципного и умеющего держать язык за зубами… Затем клерк неловко поклонился затылку Траска и выскользнул из салона под дождь, напоследок послав благодарный взгляд в спину Андрэ. Мистер Беннет прекрасно понимал, что только благодаря помощнику избежал жестокой порки.