Юрий Теплов - Спасенному рая не будет. Трилогия. Книга третья. Грязное дело

– Спи. Я постелю себе в кабинете.

– Спокойной ночи, Алеша!

Алексей постелил себе на топчане. И сразу же напомнил о себе камень в груди. Он долго ворочался, пытаясь уснуть. Но лишь под утро погрузился в сон. А может, это и не сон был, а забытье для отдохновения от терзаний. Забылся и увидел Онику. Она вышла из зеленого шатра, образованного кронами деревьев. Двигалась вроде бы ему навстречу, но не приближалась. Только ободряюще вскинула руку, будто произнесла: «Все будет хорошо, Алекс. Мы еще встретимся!» «Когда?» – хотел он спросить, но она исчезла.

С этим он и проснулся. В незашторенное окно заглядывали солнечные рассветные лучи. «Когда?» – спросил он сам себя. Ответа не было. Хандра, если и не иссякла, то отступила.

Заглянул в спальню. От скрипа двери жена открыла глаза.

– Как ты себя чувствуешь?

– Плохо.

– Ляг на спину, вытяни руки.

– Лечить меня собираешься? – слабо улыбнулась она.

– Сними ночную рубашку, молчи и расслабься.

В роли пациентки жена было послушной, как ребенок. Он разглядывал так знакомое ему тело, но не как муж или мужчина, а как анатом. Жена заметно похудела, под кожей проступила грудная клетка, а на животе появились поперечные морщины. Его ладони не нашли источника болезни, и он попросил ее перевернуться на живот.

Болевую точку он нащупал в затылочной части головы, где сосредоточены нервные узлы, управляющие психикой человека. Внутренние органы каждый по отдельности оставались здоровыми, но их взаимодействие дало сбой. Это могло произойти от душевного расстройства, от одиночества, усугубленного возрастом. Жена, хоть и была моложе его, но и ее шесть десятков лет были не за горами. Все это вызвало депрессию. Отсюда и тошнота, и рвота, и головная боль.

– Сейчас ты уснешь и проснешься здоровой, – сказал он.

– Хорошо бы, – ответила она и тут же погрузилась в сон.

Он почувствовал, что хочет уйти. Куда – неважно, хотя бы посидеть в скверике, где он когда-то проучил молодых отморозков. Но что-то удерживало его. Пожалуй, жена. Она должна увидеть его, когда проснется. Иначе депрессия вернется снова. Значит, необходимо дождаться ее пробуждения.

Из квартиры Алексей отлучился только раз. В холодильнике было пусто, как в подбитом танке. И он отправился в магазин за продуктами. Что стало с теми пацанами, которые когда-то пасли его по наущению покойного Клима? Похоже, они перестали наведываться не только в подъезд, но и во двор. Сидят, наверное, на игле либо словили вечный кайф от передозировки.

Жена проснулась, когда он сготовил и обед, и ужин. Вышла из спальни и сказала:

– Мне стало и в самом деле легче, Алеша.

– Так и должно быть. Давай ужинать.

Сидели за столом вместе, как в прежние времена.

– Наш Олег переехал из Англии в США. Вызов мне прислал. Ехать?

– Как хочешь.

– А ты как думаешь?

– Съезди, осмотрись. Не понравится – вернешься.

– Скажи, Алексей, зачем ты пришел?

Он будто споткнулся, набрав скорость. Действительно, зачем? Снова вдруг подступила хандра. Он оглядел комнату, взгляд его остановился на встроенной кладовке, где он хранил свои снасти. И ответ напросился сам собой:

– За рюкзаком и удочками.

И тут только понял, что его неудержимо тянет Остров, преобразивший и самого, и всю судьбу.

– Не обижайся, – сказал он жене. – Я соскучился по рыбалке.

Она грустно усмехнулась и отважилась спросить:

– С рыбалки сюда вернешься?

– Не знаю.

Он встал, решительно открыл кухонный шкафчик, экспроприировал у жены пачку геркулеса, отсыпал из банки в пакет муки, чтобы приготовить насадку. Достал из кладовки спиннинги и походный рюкзак с рыбацким снаряжением. Еще раз посоветовал жене навестить в чужой стране сына и вышел.

Сумерки уже перешли в ночь, на небе высветился месяц. Косой дождь остался на другом конце Москвы. Алексей добрел до метро, где в позднюю пору ловили клиентов проститутки и автомобилисты – бомбёры. Денег у него с собой было достаточно. Пилот выдал ему весьма приличный аванс.

Частника он нашел сразу же. Тот открыл дверцу:

– Куда, рыбак?

– На Оку.

– Ты знаешь, во сколько это обойдется?

– Во сколько?

– По ночному времени восемь тысяч.

– Поехали!

На свой Остров он прибрел, когда уже начало светать. Ступал в болотных сапогах по мокрой луговине, распугивая сонных лягушек. Птицы еще не начали веселый гомон. Невесомым покрывалом стелился по земле молочный туман. Длинными прядями он стягивался к реке и сгущался в знакомой заводи с песчаным мыском.

Алексей не стал ставить палатку. Развернув, раскинул ее на влажном песке, будто собирался прилечь. Замесил в речной воде мучной колобок. Автоматически, по сохранившейся привычке, зарядил кормушки сухим геркулесом, насадил на крючки катыши теста, забросил в кружение воды. И уселся на расстеленную палатку, бездумно глядя на проблескивающую сквозь клочья тумана воду.

Какое-то время в голове не шевелилось ни одной мысли. Затем прорисовался облик его умненькой дочки, которую он собрался навестить в Алма-Ате сразу после избирательной компании. Но Аленушка не задержалась в его воображении. Улыбнулась беглому отцу и скрылась в синей дымке.

Ему снова привиделись Чижи и ее обитатели. Игорь был еще живой, и счастливая Капитолина упивалась его любовью. Живая Магдалина ходила по комнате, покачивая тугими бедрами. Освободившийся от коросты и сбросивший с себя груз вины рыбак Петр смотрел на мир светло и задумчиво.… И он сам, далёкий потомок аэолов, уверовавший в свою особую миссию. Не состоялась миссия, потому что не дано изменить мир одному человеку. Это под силу лишь всему человечеству, если оно все-таки прозреет. А прозреет ли?..

Перед мысленным взором Алексея возникла нездешняя женщина с зеленоватыми локонами волос и ласковыми кошачьими глазами. Вот, оказывается, почему приманил его остров. Он хотел видеть Онику.

– Я жду тебя! – мысленно воззвал Алексей.

Ответа не было, но он не сомневался, что она услышала его зов.

Дрогнул и залился серебристым звоном колокольчик на одной из закидушек. Алексей глянул на него отрешенным взглядом и не стронулся с места. Вглядывался туда, где русловая струя огибала остров, задерживалась, наткнувшись на мель, и устремлялась к противоположному берегу. Дневное светило уже выползло на край неба, и его лучи, пронзая туманную завесу, коснулись чешуйчатой ряби воды.

В той стороне на бледно-голубом небе возникло белое облачко и стало быстро увеличиваться в размерах. Вскоре оно полностью закрыло солнечный диск. На середине реки слились в шевелящийся клубок клочья тумана. Густым белым дымом они наползли на остров, заслонили камышовый островок, береговые кусты и мыс с удилищами.