Дуглас Адамс - Доктор Кто. Пиратская планета

Балатон зажимал уши руками и завывал:

– Надо его перенести! Люди же услышат! О, боже, о, боже, мы же не можем вывести его на улицу! Или можем?

– Нет, не можем, – твердо отрезала Мула.

– Окно в кухне наверняка открыто! Открыто? Открыто же? Уверен, что открыто!

Окно было закрыто.

– Надо перетащить его к нему в комнату… Придется нести… Боже, как все неудобно, как некстати… Капитан объявил Золотой Век Процветания, я не хочу пропустить весь праздник…

Мула уже начинала подозревать, что это дедуля окончательно спятил, а не Праликс. Брат тем временем корчился, трясся и визжал в агонии. Такого она еще никогда не видела.

– Дедушка, мы не можем никуда его нести. Ты что, не видишь: ему очень плохо. Надо скорее привести к нему помощь, а ты только и думаешь, что будет, если соседи услышат! У тебя что, вообще никаких чувств нет?

Балатон вскочил, как подброшенный; все его сморщенное маленькое личико собралось в узелок.

– Ты сама прекрасно знаешь, что будет, если об этом донесут!

Все ее непокорство мигом улетучилось, стоило только Праликсу издать новый пронзительный вой.

Она ничего не сказала, а только схватила брата за дрыгающиеся ноги и потащила вон с кушетки. Балатон вроде как уцепился за руки и вроде как помог ей отбуксировать Праликса к нему в комнату. Пока она пыталась уложить его в постель, дедушка стоял поодаль, бесполезно трясясь и всплескивая руками, после чего, правда, кинулся за новыми одеялами – весьма разумная мера, подумала Мула… если бы он не принялся затыкать ими окна, чтобы хоть как-то заблокировать несущиеся из дома звуки.

– Я впервые придумал делать это много лет назад, – радостно сообщил он, – когда твоя бабушка рожала. Сработало неплохо.

Мула бросила запихивать Праликса в кровать. Он неистово бился, сбрасывая одеяло, стоило его как следует подоткнуть.

– Почему он так? Почему? – пробормотала она.

– Почему? – Балатон притулился на краешке кровати и положил руку на пылающий лоб внука. – А почему ты задаешь такие странные вопросы? Я уже потерял сына и не хочу потерять еще и внука. И тебя – не хочу. Почему вы, молодые, не можете просто успокоиться и радоваться тому, что жизнь сама, в изобилии и просто так вам дает, а вместо этого только все запутываете своими вопросами? Вопросы, всегда вопросы! Ты поймешь, что потеряла, когда потеряешь достаточно, попомни мои слова! И с чем ты тогда останешься?

Мула мешком осела на кровать рядом с ним.

– Не знаю, дедушка. И с чем же я останусь?

– О! – взвыл старик в отчаянии. – Опять эти вопросы! Ну почему ты все время спрашиваешь!

Праликс издал новый мучительный вопль, и тут в дверь внезапно и настойчиво постучали.

Что за радость впервые ступить на новую планету! Как она выглядит… как она пахнет… общее планетарное ощущение от планеты… приятный уровень опасности. Вот это все Доктор и пытался сейчас оценить, стоя на пороге своего корабля, посредством излюбленного научного метода «открой-дверь-и-посмотри».

Два солнца, довольно крутые холмы, отвратительного дизайна крепость наверху, пустыня налево и очень, очень сверкающий город направо.

Доктор хорошенько втянул воздух (меняя тела, он всегда старался заручиться выдающимся носом) и обдумал результаты.

Планета была неправильная. Она неправильно выглядела, неправильно пахла и в целом ощущалась тоже неправильно. Совершенно, абсолютно неправильно. Что ж, отлично! Он зашагал вперед.

Они с К-9 и Романой были готовы к новым приключениям.

– Прошу прощения, – в голосе Романы звучала мука. – Но так дело не пойдет.

– Какое еще дело?

Ее нога зависла равно над порогом и ни дюймом дальше.

– Последняя моя надежда была на неисправность сканера. Ну, знаешь, старая машина… Такое случается.

– Но дело же не в этом, – Доктор постарался не обидеться.

– Нет, – согласилась Романа. – Сдаюсь. Эта планета – действительно не Калуфракс. Так что… – Она пожала плечами и обезоруживающе улыбнулась, – я просто неподходяще одета. Вернусь через секунду.

Дверь захлопнулась, и Доктор остался в одиночестве на краю пустыни. Он прислонился к ТАРДИС, снаружи выглядевшей как небольшой, грустный, синий сарайчик, а совсем не самая выдающаяся машина во Вселенной.

– Неподходяще одета? – обратился он к синей двери, такой надежной и успокоительной. – И что это должно означать?

Он быстро оценил собственное облачение – плащ, ботинки, очень длинный шарф… Оно отлично годилось на все случаи жизни. Доктор решительно выбросил проблему из головы.

– Ну, хоть тебе-то переодеваться не надо, а? – наклонился он к К-9.

– Ответ отрицательный, хозяин.

– Хороший песик.

Доктор выпрямился и обозрел раскинувшуюся перед ним пустыню. Потом прищурился на солнца. Было немного холодно… – тоже не слишком-то правильно для пустыни. Очевидное объяснение не заставило себя ждать.

– Все дело в Черном Страже! – объявил Доктор и остался очень доволен тем, как это звучит.

Точно. Очень похоже на правду. Страж был созданием неимоверной и ужасающей силы. Он просто подменил Калуфракс другой планетой, как горошину под наперстком. Доктор стоял на живом свидетельстве космической ловкости рук. Сам того не желая, он был очень впечатлен.

Облегчение, что это не капитанская гвардия, живо сменилось у Мулы ужасом – на пороге стоял Кимус.

Кимус был лучшим, что случилось у нее в жизни. Тихий Праликс против энергичного Кимуса… вечно озабоченный Балатон против веселого Кимуса – какой разительный контраст. Самое странное, что Кимус преспокойно терпел ее семью – потому, что, кажется, питал к ней самое искреннее расположение. А, может, он вообще был такой человек… человек действия и единственный в ее жизни, кому она вроде бы просто нравилась.

Впрочем, сейчас Мула думала, что этот Праликсов припадок с воплями наверняка будет слишком даже для Кимуса.

Как бы там ни было, гость ворвался в дом на всех парусах. Проигнорировав не только мрачную, как туча, физиономию Балатона (как обычно), но, кажется, и измученное выражение лица Мулы. Он был весьма симпатичный молодой человек; единственное, что слегка портило пригожую физиономию – это слегка перекошенная улыбка.

– О, Мула! Ты слышала новости! – воскликнул он. – А, старикан, и ты здесь – привет-привет!

– Изволь выказать хоть немножечко уважения, Кимус! Уважения! – проворчал Балатон временно оставив панику ради шанса позлиться.

– Ах, простите-простите, я просто ошеломлен добрыми вестями, – Кимус так и лучился ироническим энтузиазмом. – Вы разве не слыхали? Мы все будем богаты! Опять. Капитан, наш великий и милостивый вождь, которого мы никогда в жизни не видали, объявил… ни за что не угадаете! Новый Золотой Век Процветания. Ага, снова. Знамения в небе. Публичные работы. Все высыпали на улицы с таким видом, будто это самое замечательное, что когда-либо случалось на свете, а ведь сами еще завалы драгоценностей и прочего барахла с прошлого раза не расчистили. Ради всего святого! Да ведь прошлый Золотой Век Процветания был всего пару недель назад! К чему это все, я вас спрашиваю?