Орсон Кард - Говорящий от имени мертвых (Голос тех, кого нет)

– Квим, пожалуйста, не рассказывай мне сказок. Проводи меня к дому Говорящего, я хочу поговорить с ним.

Они шли по берегу вдоль реки. Водяные змеи линяли, поэтому частички сброшенной кожи вместе с сучками превратили землю в липкую грязь. Это моя следующая тема, думала Новинха. Я должна выяснить, что заставляет этих мерзких маленьких тварей сбрасывать кожу. Тогда может быть удастся добиться чего-нибудь полезного от них. Или, по крайней мере, удержать их от засорения берега зловонными отбросами в течение шести недель в году.

Утешало лишь одно, что сброшенная кожа, кажется, удобряет почву; мягкая ранняя трава была гуще в местах линьки змей. Это была единственная приятная, нежная форма естественной природы Луситании; все лето люди приходили на берег реки полежать на узкой полоске естественного газона, извивающегося между зарослями тростника и жестокой степной травы. Липкая грязь из змеиных шкур, такая неприятная на первый взгляд, обещала много хорошего в будущем.

Квим, по-видимому, думал о том же.

– Мама, сможем ли мы когда-нибудь посадить около дома участочек речной травы?

– Это первое, что пытались сделать твои бабушка с дедушкой. Но они не представляли, как это сделать. Речная трава опылялась, но не давала семян.

А когда они пытались пересаживать ее, она росла какое-то время и умирала, она никогда не возрождалась на следующий год. Я думаю, ей необходима близость воды.

Квим сморщился и зашагал быстрее, было заметно, что он немного злится. Новинха заметила это. Квим всегда очень близко принимал и расстраивался, когда природа не вела себя, как хотелось бы ему.

Скоро они подошли к дому Эндера. Дети, как всегда, играли на прассе они громко говорили, стараясь перекричать друг друга.

– Это здесь, – сказал Квим. – Я думаю, тебе следует забрать Олхейдо и Квору.

– Спасибо, что проводил, – произнесла она.

– Я не обманываю, между добром и злом всегда была борьба.

– Все дело в том, – сказала Новинха, – что из них больше делает людям. Нет, нет, Квим, я знаю, ты хочешь мне подробно объяснить, но…

– Не надо снисходительности, мама.

– Но, Квим, это естественно, ты ведь всегда снисходишь до меня.

Его лицо пылало злобой.

Она подошла и робко, нежно дотронулась до его плеча, оно вздрогнуло, как от электрического тока.

– Квим, – сказала она, – прекрати постоянно учить меня о добре и зле.

Я достаточно прожила, а ты еще ничего не видел в жизни.

Он сбросил ее руку и пошел прочь. Она громко хлопнула в ладоши. В тот же момент дверь открылась. На пороге стояла Квора.

– О, мамочка, ты тоже пришла поиграть?

Олхейдо и Эндер играли в космические звездные войны. У Эндера был мощный компьютер с большой разрешающей способностью и многообразными голографическими эффектами. Они оба манипулировали армадами из двадцати кораблей. Игра была сложной и требовала внимания, поэтому никто из них не взглянул на нее и не поздоровался.

– Олхейдо, скажи мне, чтобы я замолчала, а то ты отрежешь мне язык и сделаешь бутерброд на ужин, – сказала Квора. – Нет, лучше ничего не говори, пока не кончится игра.

– Пожалуйста, присядьте, – буркнул Эндер.

– Сейчас ты будешь убит, Говорящий, – с восторгом закричал Олхейдо.

Больше половины флота Эндера исчезло в дыму взрывов. Новинха села на стул.

Квора пристроилась на полу рядом с ней.

– Я слышала, как вы с Квимом разговаривали около дома, – сказала она, – вы так кричали, что все было слышно.

Новинха почувствовала, что краснеет. Ее раздражала мысль, что Говорящий слышал ее препирательства с сыном. Ее семья не связана с его работой. Она не одобряла его игр в звездные войны. Это было таким архаичным и немодным. Вот уже тысячи лет в космосе не было ни одной войны, за исключением борьбы с контрабандистами. Милагр был настолько мирным, что никто не владел оружием страшнее дубинки констебля. Олхейдо никогда не видел войны. А теперь игра захватила его. Возможно, тяга к войне была порождена эволюцией, заложившей в мальчиках желание разорвать противника в клочья и смешать с землей. А может быть, насилие, царившее дома, породило слабость к подобным играм. Моя вина, опять моя вина.

Внезапно лицо Олхейдо скривило разочарование, весь его флот был разгромлен.

– Я не видел! Я не верю, что тебе удалось это! Я не видел, как все произошло!

– Ладно, не хнычь, – сказал Эндер, – проиграй все назад и увидишь, как я все обделал, это будет тебе наука на будущее.

– Я думала, что Говорящие – это нечто вроде священников. Вы хороший стратег, где вы так хорошо научились тактике боя?

Говорящий хитро улыбнулся и ответил:

– Иногда разгораются битвы и похуже, когда нужно заставить людей говорить правду.

Олхейдо прислонился спиной к стене, его глаза были закрыты, он заново проигрывал игру.

– Вы суете нос в чужие дела, – сказала Новинха, – к тому же не очень умно заметаете следы. Это что, тактика Говорящих от имени Мертвых?

– А, это и привело вас сюда? – Эндер рассмеялся.

– Что вы хотели найти в моих файлах?

– Я приехал Говорить от имени Смерти Пайпо.

– Я не убивала его. Мои файлы никак не могут быть связаны с вашей деятельностью.

– Вы вызвали меня сюда.

– Я изменила свое решение. Сожалею, простите меня. Я не давала вам права…

Его голос стал тих и нежен, он встал перед ней на колени так, чтобы она могла слышать его слова.

– Пайпо что-то узнал от вас, или сам что-то открыл, свиноподобные убили его именно поэтому. Вы скрыли эту информацию в своих файлах, чтобы никто не увидел ее. Вы даже отказались стать женой Лайбо, чтобы не дать ему право доступа к вашим файлам. Вы запутали и разрушили свою жизнь и жизни всех, кто любил вас, и только для того, чтобы сохранить секрет от Лайбо, а теперь и от Майро.

Холод внезапно охватил Новинху, ее руки и ноги начали мелко дрожать.

Он пробыл всего три дня и уже знает больше, чем кто бы то ни было, даже Лайбо не догадывался об этом.

– Все ложь, – крикнула она.

– Послушайте, донна Иванова. Это не сработало. Лайбо все равно умер, так ведь? Каковы бы ни были ваши секреты, их сокрытие не спасло ему жизнь.

И также не спасет жизнь Майро. Невежество и обман не могут спасти ничьей жизни. Знание спасет всех.

– Никогда, – прошептала она.

– Я понимаю ваше желание скрыть все от Лайбо и Майро, но что для вас я? Я ничто для вас, поэтому безразлично, если я узнаю тайну и это убьет меня.

– Мне вообще безразлично, живы вы или мертвы, – произнесла Новинха. Но я все равно не дам вам доступа к файлам.

– Как вы не понимаете, что у вас тоже нет права завязывать глаза другим. Каждый день ваш сын и его сестра ходят в лес к свиноподобным и, благодаря вам, не знают, что может быть следующее слово или следующий шаг будет последним, смертельным. Завтра я пойду вместе с ними, потому что не смогу Говорить от имени Пайпо, не поговорив со свиноподобными.