Ким Робинсон - Красная Луна

Когда я подпрыгиваю на этой пыли, то погружаюсь не глубоко. Видимо, она хорошо спрессовалась под влиянием лунной гравитации. Впервые высадившись на Луне, люди еще этого точно не знали. Астронавты с «Аполлона» могли утонуть и просто исчезнуть в мягкой пыли, как в зыбучих песках. Но не утонули. Ученые вычислили, что будет именно так, и решили провести эксперимент и выяснить, доверившись своим расчетам. А астронавты поверили ученым. Один из них сказал так: «Работая в этой программе, я действовал слегка опрометчиво». Слегка! Ха! Это ведь настоящее доверие по фэншуй! Мы каждый день вверяем свою жизнь геомантам.

Сегодня я взял с собой все необходимое для повторения еще одного эксперимента программы «Аполлон», о котором я знаю. На его проведение астронавтов, как говорят, вдохновил Галилей, предсказавший результат. Вот тут у меня обычный молоток и перо. Похоже на голубиное, маленькое. Я протягиваю молоток в одной руке и перо в другой и бросаю их одновременно. Ух ты! Ха-ха-ха, вы это видели? Поверить не могу! Наверное, никогда в жизни не видел ничего более странного. Они упали не очень быстро, что само по себе удивительно, но чтобы с одной скоростью? Молоток и перо? Я с трудом верю своим глазам! Подождите-ка, повторю еще раз. Сложно подобрать перо перчатками. Сплошная пыль. Ну вот, получилось.

Ого! И снова все повторилось. Одинаковая скорость. Теперь я уверен в том, что это особенное место. Я в вакууме. По правде говоря, это пугает. Представлял себе это место совсем по-другому. Не просто как в Синьцзяне [5] Автономный район на северо-западе Китая с высокогорными хребтами и песчаными пустынями. или Тибете.

А теперь я снова пройдусь. Ого, глазам своим не верю! Мне хочется прыгнуть, и наверняка я смогу подпрыгнуть высоко. Ух ты! Попробую прыгнуть еще повыше, и еще разок. Я прямо как кролик, а то и кенгуру! Ха-ха-ха, простите, нужно взять себя в руки, но… Ха-ха-ха, ну ничего себе! Это не так-то просто. Прыг! На Луне так забавно! Но и страшновато! И вроде не должно быть смешно, но не могу удержаться! Не могу прекратить скакать! Да и зачем? Прошу меня простить, если я вдруг взлечу.

Когда я подпрыгивал, горизонт слегка смещался. Он такой близкий и такой неровный, что кажется, я могу заглянуть за горизонт, просто подпрыгивая! В поле зрения появляются белые вершины холмов за ближайшей тенистой впадиной, а потом снова исчезают, появляются и исчезают. Это так странно, ну до чего же странно!

В тот же день Та Шу и Чжоу Бао сели на поезд и поехали на юг. Уставший после прогулки Та Шу задремал и проснулся, только когда поезд с шипением остановился в кратере Шеклтон. После станции Петров большой комплекс выглядел очень солидно. Чем-то напоминал земные торговые центры. Та Шу вспомнил, как станция Макмердо в Трансантарктических горах постепенно разрослась до большого города. Так и здесь. Шеклтон – это лунный Макмердо, а станции на периферии – как полевые лагеря.

Они обнаружили, что большинство тех, кто им встречался на станции, по-прежнему взбудоражены известием о высадке американцев на северной оконечности кратера Ибн-Бадж, на Пике восьмидесяти одного процента вечного света. Это было самое солнечное место, еще не занятое тем или иным строением китайцев, что, несомненно, и объясняло выбор американцев. Посадочный модуль представлял собой старомодный цилиндр, по сравнению с китайскими он выглядел массивным. Не считая радиооповещения диспетчерской космопорта по прибытии, американцы не связывались с китайцами до посадки. А после позвонили в администрацию, чтобы поздороваться и пригласить ее представителей обсудить цель своего прилета.

После смерти Чена Яцзу и возвращения на Землю партийного секретаря Ли Бинвэня местное руководство постоянно менялось. Вышло так, что именно инспектор Цзян Цзянго спросил Та Шу и Чжоу Бао, не хотят ли они нанести визит новоприбывшим американцам. Он упомянул старую дружбу Та Шу с Джоном Семплом, а Чжоу Бао лучше всех местных китайских дипломатов говорил по-английски.

– С удовольствием, – ответил Та Шу. – Хотя, сдается мне, Джон не будет руководить той американской станцией.

– Это не имеет значения, – сказал инспектор Цзян. – Все-таки будет лучше, если этим займетесь вы. Личные отношения всегда важны.

От Шеклтона до американского посадочного модуля, стоящего на внешней стороне кратера Ибн-Бадж, предстояла короткая поездка по гребню. Солнце, как обычно, висело низко над горизонтом. Американский посадочный модуль выглядел как раздутый цилиндр на коротких ножках.

Прибывший из китайского комплекса Та Шу не мог избавиться от мысли, что это транспортное средство – просто кроха, напоминание о спускаемых модулях «Аполлона», еще сохранившихся на другой стороне Луны. Эти же серебристые цилиндры американцев в ширину были почти такими же, как в длину, а под толстой ракетой торчали шесть ножек.

Чжоу Бао подвез их прямо к цилиндру и связался с американцами по радио. Дверь шлюза открылась, оттуда выдвинулась кишка и присоединилась к дверце их кара. Через образовавшийся туннель они вскарабкались в посадочный модуль. На нижней палубе их встретили рукопожатиями трое американцев, представились они как Смит, Аллен и еще один Смит из НАСА, Госдепартамента и Национального научного фонда. Когда все расселись, Та Шу спросил Смита из ННФ, знает ли он кого-нибудь из его знакомых по Антарктической программе США. Оказалось, что они оба знают нынешнего главу Антарктической программы, и Смит ввел Та Шу в курс текущих исследований.

Когда они покончили с этими маленькими дипломатическими любезностями, Аллен поставил на стол лунный глобус. Наверху находился южный полюс, красные точки на нем отмечали китайские поселения.

– Итак, мы вот тут, – сказал Аллен, указывая на синюю точку среди красных прямоугольников.

– Да, – отозвался Чжоу с легкой улыбкой, – мы заметили.

– Мы полагаем, что вы не будете возражать против нашего присутствия, – сказал Аллен. – По ряду причин нам необходима станция на южном полюсе.

– Кто угодно может строить поселения на Луне в любом месте, не занятом существующими поселениями, – ответил Чжоу. – По Договору о космосе. Китай его подписал и согласился со всеми условиями. Статья девять договора гласит, что если любая сторона, подписавшая договор, считает, что действия другого государства помешают ее мирной эксплуатации и использованию космоса, то она может потребовать обсуждения таких действий.

– Да, – согласился Аллен. – Вообще-то мы и сами хотели сослаться на эту статью. Мы намерены заняться геологоразведкой этой области. Но опасаемся, что ваши работы здесь помешают нашим научным исследованиям.