Энн Маккефри - Планета под следствием

— Сколько времени ушло на то, чтобы расчистить пещеру?

— Этого никто не делал. Никто не хотел. Пришел Саток; он делал вид, что сочувствует нам, и сам пошел искать тела. Он принес несколько клочков одежды и настоял на том, чтобы мы все пошли в пещеру и отслужили поминальную службу. Не знаю, почему люди согласились на это. Думаю, все были просто в шоке. Это было худшее, что когда-либо происходило здесь...

— Не совсем, — пробормотал Диего. — Принеси-ка сюда фонарь.

Крисак повиновался. От фонаря поднимался чад, но кислый запах в стерильном воздухе пещеры приносил даже какое-то облегчение. Когда парнишка поднял маленький светильник, перед ними открылись чистые стены и пол пещеры.

— Может быть, здесь и был обвал, — фыркнул Диего, — но кто-то хорошо потрудился, чтобы все расчистить.

— Но этого не может быть! — воскликнул Крисак. — Пещера уже много лет завалена! Никто сюда не заходит, кроме Сатока. Все вроде как боятся этого места...

— Это очень плохо, — пробормотал Диего; пришедшая ему в голову мысль была больше похожа на строку из стихотворения:

— Все должно быть наоборот...

— Что?..

— Похоже, у этого места больше причин бояться людей...

— Что это значит?

— Не знаю. Просто пришло в голову.

— Послушай, может, мои соплеменники и ошибаются, следуя за этим слизняком, но я все равно не желаю, чтобы их оскорбляли чужаки...

— Ладно, ладно. Я ничего такого не имел в виду. Давай посмотрим, что там еще.

— Есть что-то еще? — Крисак поднял фонарь высоко над головой, сделал шаг в сторону открывшегося входа, пригляделся и тихонько присвистнул:

— И еще как есть...

Даже в этом слабом свете был виден тщательно расчищенный туннель; пол был каменный, покрытый толстым слоем пыли, но вот стены и потолок как-то странно отсвечивали белым. Крисак провел рукой по стене, понюхал пальцы:

— Ничем не пахнет...

Диего присмотрелся повнимательнее, поскреб стену ногтями — на гладкой поверхности не осталось ни царапины.

— И неудивительно. Это петрасил.

— Что это такое?

— Это вещество, которое используют в рудниках и шахтах, чтобы предотвращать обвалы. Оно как бы спаивает между собой поверхность камней. Это очень стойкое вещество. Ничто не проникает сквозь его. Интересно, откуда Саток достал такое количество петрасила?..

— Думаешь, это он сделал?

— А кто еще? Крисак застонал:

— О нет... Не могу поверить, что он мог сделать такое...

— Что? — спросил Диего, поворачиваясь в ту сторону, куда как завороженный уставился Крисак. Мгновением позже он разглядел очертания черепов и костей разных размеров, заваленных камнями, вмурованных в скалу.

— Ублюдок! Он мог хотя бы вынести их наверх для достойного погребения! — прорычал Крисак.

— Судя по всему, они все еще частично завалены камнями, — признал Диего. — Может быть, он не мог их вытащить без того, чтобы не устроить еще один обвал. Поэтому он попросту замуровал их...

— Даже без достойной песни?

— Но ведь ты сказал, что в пещере была поминальная служба.

— Да, но...

— Послушай, я вовсе не хочу выгораживать этого типа, но они были уже скелетами, когда все здесь было покрыто петрасилом. Мне кажется, у него ушло много времени на то, чтобы откопать эту часть пещеры, а потом скрепить.., по крайней мере, должно было. Пошли посмотрим, как далеко тянется этот туннель.

— Я, конечно, был тогда совсем малышом, — конвульсивно сглотнув, проговорил Крисак, — но мне кажется, что пещера действительно была очень длинной. Пол шел под уклон — я помню это, потому что было очень тяжело идти назад и маме приходилось брать меня на руки. Еще я помню, что там, дальше, у пещеры были маленькие зубы. — Крисак указал вперед, туда, куда не достигал свет.

— Ты имеешь в виду сталактиты и сталагмиты? — спросил Диего. — Такие заостренные штуки, свисающие с потолка или торчащие из пола, похожие на муравейники?

— Ну да. Правда, я никогда не видел таких муравейников, но ты понял правильно.

Они пошли вперед; сперва их шаги отдавались шарканьем, потом гулким эхом. В глубине туннеля пол также был покрыт петрасилом, а вдоль коридора были установлены металлические решетки. Некоторое время пол, как и говорил Крисак, шел под уклон; однако затем от туннеля ответвился новый, недавно прорубленный коридор, ведущий вверх.

— Раньше здесь такого не было! — проговорил Крисак, сворачивая в новый проход.

Диего прошел несколько шагов следом, этого было вполне достаточно для того, чтобы увидеть, что пол покрыт петрасилом, а с потолка свисают корни деревьев и кустов, похожие на заледеневшие кости.

Против воли Диего содрогнулся.

— Вероятно, этот коридор ведет к дому Сатока — если, как ты сказал, он живет над пещерой.

— И все это сделал он? — проговорил Крисак. — Но как он смог?

Диего пожал плечами:

— Если у тебя есть все необходимые инструменты, это несложно. Мне интересно только, где он мог их взять. Пойдем дальше; я уверен, нам удастся докопаться до причины, по которой он все это делает.

До причины они не докопались, однако поняли, что же именно делает Саток.

Когда Диего и Крисак направились в нижнюю пещеру, о которой как раз и вспоминал Крисак, они обнаружили, что здесь не все покрыто петрасилом; однако там, где прежде были сталактиты и сталагмиты, теперь зияли только круглые отверстия, а в стенах пещеры кое-где виднелись небольшие туннели, похожие на змеиные норы.

Когда Мармион удалось наконец сбежать с тщательно приготовленного обеда в ее честь, организованного Торкелем Фиске, она попросила Фабера договориться о том, чтобы на следующее утро ее доставили в Килкул: ей хотелось посмотреть на это поселение вблизи.

— Попроси Салли и Милларда посмотреть, что они тут могут сделать, хорошо, Фабер, дорогой? — прибавила она, позволив себе роскошь зевнуть, не сдерживаясь.

— А если что-нибудь пойдет не так, следует ли мне вспомнить о моем ранге? — спросил Фабер. Он был полковником в отставке, в настоящее время работавшим на нее по долгосрочному контракту.

— Хм-м, я бы предпочла, чтобы этот аргумент ты приберег напоследок, если это возможно. Торкель за ужином упоминал, что мы можем использовать все, что только нам понадобится для наших исследований. Так мы и поступим.

Вставала она необыкновенно рано для людей ее круга и положения. И была гораздо менее удивлена, увидев в столь ранний час Виттэйкера Фиске, чем был удивлен он.

— О, Вит! В такой час — и уже на ногах? Что случилось?

Он хмыкнул.

— Скорее этот вопрос стоит адресовать тебе, Марми. — Он склонился над ее рукой и легко коснулся ее губами. — Ранняя пташка?

Она улыбнулась, но тут как раз появился Фабер со старинной гусеничной машиной 4х4, избавив ее от необходимости комментировать очевидный факт.