Джеффри Лорд - Бронзовый топор

– Да, правда. Но не уводи дело в сторону, Краснобородый, – он поднял вверх черную жемчужину. – Ты будешь сражаться со мной или заключим сделку?

Геторикс протянул огромную руку и вынул жемчужину из пальцев Блейда. Одно мгновение он изучал сверкающее черное яйцо, затем швырнул его в толпу. Раздался звон сброшенной со стола посуды, сверкнули кинжалы, яростная схватка возникла и кончилась, словно вспышка пламени в гаснущем костре.

– Вот на что она годится, твоя игрушка, – сказал Краснобородый. – Я не люблю черный жемчуг; мне нужен белый – принцесса Талин. Но ты верно сказал: у нас есть свои законы. И насчет женщин они особенно строги. Если вы обручены, то я не могу отнять ее – только через твой труп! Что ж, она того стоит… И когда я тебя убью, она будет принадлежать мне! Все по закону – даже король Вот не скажет ни слова против, потому что в его землях действует такой же закон. Ярл говорил мне. – Краснобородый усмехнулся и огладил бороду. – Да, я благодарен тебе, принц Блейд. Я не мог убить тебя изза угла и не мог бросить вызов из-за женщины – наши обычаи не одобряют такие вещи. Но ты облегчил мою задачу. Я убью тебя и заберу твою женщину, она сама будет следить за поединком и скажет Воту правду, если тот спросит.

Геторикс повернул голову, и Блейд проследил за его взглядом. К трону шла Талин, которую сопровождали четыре кайры. На мгновение разведчик застыл на полувздохе, пораженный, не способный вымолвить ни слова. Никогда он не видел Талин такой прелестной, такой величественной и такой бледной. Кайры причесали и красиво уложили ее золотистокаштановые волосы, закрепив их лентой на лбу. На маленьких ногах Талин пламенели башмачки из пурпурной кожи, а гибкое девичье тело облегал желтый шелк длинного платья, схваченного на талии красным пояском.

Она шла – и платье металось, шелестело, то падая свободными складками, то обтягивая бедра и колени. Стан ее казался невероятно тонким, а груди, колыхавшиеся под тугим шелком – полнее и больше, чем представлялось Блейду. Талин увидела его, и замерла, подняв одну руку к влажным алым губам, а другую положив на грудь. Она смотрела на Блейда блестящими карими глазами, и в них светилась любовь и бился страх – страх за него.

Ее губы были подкрашены, веки подведены, и Блейд, с внезапной яростью подумал, что Краснобородый велел нарядить и приготовить девушку для себя. Словно он, Ричард Блейд, уже валялся в кровавой луже на полу.

Талин протянула к нему руку, губы ее беззвучно шевельнулись, но кайры подтолкнули девушку к креслу рядом с троном. Разведчик отвернулся. Ей придется смотреть, придется вынести муки ужаса; он избавил бы девушку от страшного зрелища, но это было не в его власти.

Краснобородый внимательно наблюдал за ним. Перед троном уже сдвигали столы, расчищая место для схватки.

– Ты бросил мне вызов, – сказал Краснобородый, – и я имею право выбора оружия.

– Да, – кивнул Блейд. – Сам я буду сражаться топором. Пусть его принесут.

Геторикс улыбнулся, огненная борода зашевелилась, ленточки затрепетали.

– Незачем, – он покачал головой, – я выбираю это!

Он поднял вверх обе ладони. Пожалуй, они побольше медвежьих лап, решил Блейд, и вдвое больше его собственных.

Рев восторга поднялся в зале. Пираты предвкушали редкое развлечение. Блейд понял, что им уже доводилось видеть, как эти руки душили, разбивали черепа, ломали ребра… Он напряг волю, приказывая ей подстегнуть медлительную память. Когдато, в другом, почти забытом мире, он умел убивать голыми руками… Это назывались… как?.. дзюдо?.. каратэ! Да, конечно! Он был мастером каратэ и убивал человека одним ударом… Сможет ли он вспомнить нужные приемы?

Краснобородый снял плащ, рубаху и швырнул их в сторону. Теперь предводитель пиратов был обнажен до пояса, и сердце Блейда сжалось. Ему, крупному, сильному мужчине, не раз встречались люди еще более рослые и могучие, но никогда прежде он не видел подобного тела. Торс Краснобородого казался почти нечеловеческим, похожим на застывшую бронзовую статую, отлитую в мастерской неведомого скульптора. Кожа, потемневшая под лучами солнца и морскими ветрами, бугрилась гигантскими мускулами. Его плечи были гораздо шире, чем у Блейда, бицепсы – вдвое большего обхвата, ноги, перевитые сухожилиями, выглядели как дубовые стволы.

Разведчик напряг память. Он сжал вытянутые пальцы правой руки, превратив ладонь в рубящее лезвие. Да, все правильно! Прикоснувшись краем ладони к бедру, он сквозь плотную ткань кильта почувствовал твердость мозоли, что тянулась от кончика мизинца к запястью. Это ощущение словно приоткрыло шлюзы памяти. Правая рука – топор из плоти… несокрушимый, смертоносный!

Но он еще многое должен вспомнить. Захваты и броски… удары по нервным узлам… множество грязных приемов уличной драки, которыми он когда-то владел в совершенстве.

Блейд снял кожаную безрукавку, стянул тунику и сунул одежду шагнувшему к нему человеку. Повернув голову, он заметил, что Ярл низко склонился над столом, уткнув взгляд в кружку с вином. Он посмотрел на Талин. Девушка сидела в кресле, напряженно вытянувшись; лицо ее было белым, как мел. Блейд заметил, как дрожат ее пальцы на подлокотниках, как в углу прикушенного рта алеет капелька крови.

Краснобородый вышел на середину расчищенной площадки. Блейду показалось, что размерами она напоминает боксерский ринг. Бокс? Мысли медленно ворочались у него в голове. Может ли бокс чем-нибудь помочь ему?

Краснобородый поднял руку, требуя тишины.

– Боги любят шутить, – сказал он, – и ни один человек не знает, что они решат. Я, Геторикс, прозванный Краснобородым, говорю: если мне придется потерять мою жизнь и мою власть – значит, так суждено богами и так должно быть. Тогда вы должны признать своим вождем этого человека, – огромный палец Геторикса указал на Блейда. – Вы подчинитесь ему, а Ярл станет его учителем и наставником.

Блейд усмехнулся, признав незаурядный ум противника. Краснобородый сделал все, чтобы прослыть справедливым, создать легенду о своем благородстве. Это ему очень пригодится в случае объяснения с Вотом. Конечно, он не думал о поражении – он считал соперника уже трупом.

Краснобородый опустил руку и посмотрел на Блейда. Тот напряг мышцы, потом заставил себя расслабиться. Он попытался составить план схватки. Каратэ! Слово опять всплыло в его памяти. Удары ногами… Когда-то он хорошо владел этим искусством…

Краснобородый усмехнулся Блейду и махнул рукой виночерпию.

– Последнее, принц Лондонский, – мы должны выпить чашу смерти. Таков наш обычай.

Виночерпий наклонил кувшин и рубиновая струя хлынула в чашу. Блейд протянул руки и принял ее белый, как алебастр, череп, украшенный золотыми рунами. В челюстях скалились зубы – огромные, превосходно сохранившиеся. Блейд пил – и череп, казалось, хохотал над ним.