Фриц Лейбер - Зеленое тысячелетие

— Необразованной? — взорвалась та. — После того, как я прожила с тобой все эти годы? У тебя в голове столько всяких гнилых идей, что ты сам сойдешь за университет. Но я его закончила. А теперь заткнись, потому что я должна сообщить Филу, где ему найти Мо Бримстайна, а может, и Биллига с котом.

Джек вихрем набросился на нее:

— Юна, ты не понимаешь, что говоришь, что делаешь. Поднимись на секундочку на второй этаж, и я тебе все объясню.

— Поднимись на второй этаж! — издевательски передразнила его Юнона. — Это ты расскажешь неопытным провинциальным девчонкам, пытающимся пробиться в ваш борцовский рэкет. Ну, а теперь, слушай сюда, Фил. Мо Бримстайн…

— Юна, — рявкнул Джек. — Не хотелось говорить на публике, но теперь скажу: за этим делом тебе и мне светит миллион долларов, если Биллигу удастся выбраться из переделки. Что вполне возможно, пока у него есть зеленый кот, которого он может продать правительству. И послушай еще, Юна. Биллиг потерял всю охрану, власть и все на свете и сейчас зависит от Бримстайна, меня и Куки.

Юнона сердито уставилась на него. На несколько секунд в столовой воцарилась тишина. Но вот Сашеверелл деликатно откашлялся.

— Джек, — неторопливо начал он, — я убежден, что ты глубоко уважаешь духовные ценности. Случается, твоя аура мигает и тускнеет, но в конце концов она всегда разгорается ярким и чистым светом. Вчера ты отказался от десяти тысяч долларов, которые давал тебе Мо Бримстайн, только для того, чтобы мы смогли воистину славить его и помочь изменить мир. Теперь, если ты действительно этого хочешь…

— Знаю, знаю, — нетерпеливо огрызнулся Джек, — но на этот раз деньги в самом деле большие.

Сашеверелл поднял глаза, как бы мысленно объясняя некоему божеству, насколько порочен мир.

— Какое-то время мне льстила твоя и Мери болтовня, — продолжал Джек. — Мне нравился ваш стиль, и я поддался на некоторые ваши идеи, подыгрывал насчет этих десяти тысяч долларов, хотя не могу поручиться, что я не выкрал бы у вас зеленого кота, когда бы вы вдоволь наигрались с ним, и не продал бы его Бримстайну. А теперь подбери ауру с ушей и запомни: на этот раз это действительно большие деньги.

Сашеверелл произнес:

— Мери, напомни мне завтра утром, чтобы я сжег наши черные свитера.

По выражению лица Юноны Фил понял, что наконец Джек сделал то, что доставляет ей радость. Но это произошло слишком поздно. В ее словах, обращенных к мужу, было больше горечи, чем удовлетворения.

— Еще минуту назад этот миллион был предназначен для тебя либо для тебя и Куки. К тому же Биллигу на этот раз не выбраться из переделки. Даже если и выберется, он из тех, кто потом убивает своих спасателей. И даже если миллион достанется тебе, я ничего не возьму. Пожалуйста, не воображай, что я от чего-то разомлела, хотя бы от того же зеленого кота. Просто я от тебя, Джек, больше ничего не приму — ничего никогда. — И, повернувшись к Филу, почти на одном дыхании она произнесла: — Бримстайн стоит за стойкой в баре «Глаза-на-лоб» в развлекательном парке «Все Радости Жизни». Я отведу тебя туда.

В этот миг, когда все смотрели на Юнону, спокойно-презрительный голос проговорил:

— А мы пойдем с вами.

Все одновременно повернули головы. Перед алтарем Счастливчика, гордо и независимо, стоял Карстерс. Слева от него был Ллевелин, на непроницаемо-черном лице которого выделялись только глаза. Справа в свободной позе высился Бак. Он зевал, но глаза зорко следили за всеми. Филу подумалось, что головорезы-умники напоминают дула пистолетов, которые они профессионально сжимали в руках. Слегка в стороне позади Бака замерла Митци Ромадка.

Карстерс негромко продолжил:

— Мы кое-что разузнали про зеленого кота. Нам показалось, что будет лучше, если мы сами загоним его дядюшке Сэму. А вы, ребята, поможете нам его найти. Кстати, ты, клоун, — обратился он к Филу, — спроси-ка у подружки, кто привел нас сюда. А, Митци?

Но та молчала. Фил подумал, что она выглядит слишком бледной и несчастной и излишне упрямо поджимает губы, празднуя свою страшную месть.

— Да, — продолжил Карстерс, — это она не так давно приползла к нам и попросила похитить тебя или сделать хоть что-нибудь. Можешь себе представить, клоун, твоя подружка настолько глупа, что решила, будто, увидев ее, мы обрадуемся и даже чем-то поможем. И это после того, как ее выгнали из банды, а она заложила нас Биллигу! Девичьи иллюзии умирают с трудом. Ну, а в результате — она помогла нам. После небольшого внушения она рассказала все, что знает о зеленом коте и о вас, ребятки, и еще дала пару адресов — и этот тоже.

Только теперь Фил заметил, что Митци взволнована и пытается что-то сказать, но не может. Он сообразил, что рот девушки заклеили чем-то прозрачным. Бак в это время вывернул ей запястье.

Картерс закончил свою речь словами:

— Больше говорить нечего. Ты, ты и ты, — он поочередно указал дулом на Джека, Куки и Сашеверелла, — остаетесь здесь с моим другом Ллевелином. Дорогая подружка Митци тоже остается здесь — на тот случай, если у тебя, клоун, возникнут дурацкие идеи. Все остальные идут со мной и Баком в обалденный поход во «Все Радости Жизни». По словам Митци, у каждого из вас есть свой плюс для поимки кота. Транспорт ожидает возле дома.

Пожав плечами, угрюмо встала Юнона. Дион почему-то совсем сник. Филу подумалось, удалось ли Дите и Опперли уйти от головорезов-умников.

Мери Экли взяла кукол, бросила их в большую сумку, подхватила жакетик-болеро и спокойно объявила:

— Ну, я готова.

Это были лишь немногие из сверкающих и светящихся рекламных щитов, что бросились Филу в глаза, пока он шел по упругой, затянутой резиновым покрытием и замусоренной пластиковыми бутылками дорожке развлекательного парка «Все Радости Жизни».

То, что правительство обрушило всю силу своего гнева на «Развлечения Инкорпорейтед», привело к определенным и вполне заметным изменениям во «Всех Радостях», по крайней мере, как показалось Филу, со времени его последнего посещения. Музыкальные бурлески были заперты на амбарные замки, рубероидные фигуры, за четверть доллара экстатически танцевавшие шимми, тоже исчезли. А у обслуживавших посетителей девушек платья прикрывали грудь на пару сантиметров больше, чем обычно. Нигде не было видно парней с бегающими глазками, предлагавших группкам посетителей услуги робота-крупье или вербовавших клиентов для разного рода сомнительных развлечений. На фасаде павильона кто-то нарисовал плакат с текстом: «Женщина с Четырьмя Молочными Железами!» Фил заметил, как Дион задумчиво разглядывает это уродство.