Стерлинг Ланье - Угроза с Марса

На третий день Слейтер обнаружил, что понемногу привыкает к путешествию. Он лучше спал ночью, не ворочался и не ежился от холода. Он и прежде был хорошо тренирован, но одно дело — гарнизонная жизнь, и совсем другое — рукк. Теперь его мускулы окрепли. Он обнаружил, что даже к насекомым, не боящимся холода, можно притерпеться.

Земные блохи и вши сумели выжить на Марсе и во многих местах стали сущим бедствием. Комары и москиты днем сбивались в густые стаи, особенно у воды. По счастью, ночь обездвиживала большинство этих тварей, хотя кое-кого из них тепло спящего человека могло и разбудить. Слейтер один раз прикончил какую-то ползучую пакость — разновидность крабовой вши примерно в дюйм длиной, — после того как она разбудила его болезненным укусом. Видел он и пауков вдесятеро крупнее, но они, похоже, не хотели сталкиваться людьми, как и люди с ними. Щелкунчики им не встречались, а Хват мирно сидел в своей коробке.

Брин, когда Слейтер спросил его о пауках, пренебрежительно отмахнулся. Конечно, признал он, они больно кусаются и часто бывают ядовиты, но охотятся за более мелкой добычей — кроликами, крысами, мышами и птицами. Совсем другое дело, предостерег он Слейтера, — гигантские скорпионы. Они раздражительны и смертельно ядовиты. По счастью, встречаются они редко. Еще следовало избегать кровососов и отвратительной разновидности покрытого хитиновой броней слизняка. Любитель тепла, этот абориген планеты был сущим бедствием плато и скалистых утесов. Голодный слизняк, как бы мал он ни был, мог прогрызть себе туннель в человеческом теле за считанные секунды. Были также и песчаные ползуны. Как и большинство представителей изначальной марсианской фауны, они были небольших размеров, примерно с полметра длиной — во всяком случае, раньше. Терраформирование изменило их — теперь встречались ползуны размером с козлобыка. Они смахивали на бугристую, покрытую роговой броней камбалу всех мыслимых ярких расцветок. Передвигаясь на крохотных суставчатых ножках, незаметных под объемистым брюхом, песчаные ползуны разрывали землю в поисках необходимых минералов. Однако их чувствительные детекторы с той же легкостью обнаруживали минералы и в живых существах, которые, в конце концов, и впрямь изобилуют различными элементами. Слейтеру как-то не захотелось выслушивать рассказ Брина о том, как выглядит человек после того, как ползун закончит свою трапезу. Ползуны в основном охотились по ночам. Рассказы о рукке и его обитателях вкупе с ежедневными переходами, изматывавшими до предела, помогали Слейтеру притерпеться к новой обстановке. Он завидовал Накамуре, потому что того обучала Данна, но Слейтеру не светило оказаться на месте светловолосого великана. Данна объясняла Накамуре, как должен вести себя пришелец из таинственного южного клана. Она была терпелива и, как с глазу на глаз признавал Накамура, отменно справлялась со своими обязанностями.

— Черт побери, — жаловался он, — у нее отличная память. Стоит мне хоть в одном слове чуточку изменить акцент или неверно повернуть голову, как приходится повторять все снова и снова. Здорово похоже на первый год в Академии, только хуже!

Однако выглядел он уже не таким мрачным, и Слейтер подозревал, что его друг больше не считает девушку из рукка разновидностью опасного животного, которого следует уничтожить.

Десять дней спустя после ухода из форта отряд тянулся гуськом вниз по пологому склону, пробираясь через густые заросли, когда Мюллер вдруг жестом приказал: «Ложись!»

Слейтер давно уже перестал гадать, где они находятся и что именно станут делать там, куда направляются, и куда в конце концов попадут. Терпеть все тяготы пути, не зная точно, что тебе предстоит, было нелегко, но у него все-таки был опыт, который дается только умением подчиняться дисциплине.

Упав на живот под кактусом, выставив перед собой винтовку, он пристально смотрел на гребень склона — туда же, куда смотрели все остальные. Брин, лежавший рядом с ним, подмигнул ему. Рой мелких жучков ползал по их лицам, жадно поглощая пот. Слейтер не слышал ничего, кроме привычных звуков послеполуденного рукка, но хорошо понимал, что он здесь не судья.

Вдруг он увидел, что Данна встала, опершись на винтовку, и смотрит на заросший склон. Поднеся ко рту сложенные чашечкой ладони, она издала странный вибрирующий звук: «О-о-о, а-а-а, о-о-о!», отозвавшийся долгим перекатывающимся эхом. Совсем близко отозвался точно такой же клич, и на вершине холма выросла человеческая фигура, обеими руками держа над головой винтовку.

— Арта, — шепнул Брин на ухо Слейтеру. — Вот уж кто ходит бесшумно! Только не для твоего вождя или Данны. Они вместе придумали этот клич. Есть такое животное, которое, когда охотится, как говорите вы, поет. Ты знаешь о таком?

Покуда Арта Бург прыжками спускался по склону и здоровался с остальными, Слейтер успел признаться своему новому другу, что никогда не слышал о животном, которое поет охотясь. Вероятно, это был еще один образчик марсианской фауны, который пока еще не попал в справочники.

Бург направился прямиком к Мюллеру и вручил ему небольшой цилиндрик, который извлек из кошеля, висевшего на поясе. При нем были лук, винтовка и не слишком объемистый заплечный мешок. Глядя на него, можно было подумать, что он вернулся с прогулки по кварталу земного города. Слейтер остро почувствовал, насколько сам он грязен и запущен, хотя все мужчины в отряде пользовались руккерским депилятором, это по крайней мере помогало им не обрастать бородами. Слейтер не раз уже кисло гадал, сколько бы «Юнилевер Градко» или «Сюпарто трест» отвалили ему за тюбик этого снадобья.

— Я хочу, чтобы все немедленно подошли сюда, — объявил Мюллер после краткой беседы с Тау Лангом. Когда все, кроме старого консела, занявшего сторожевой пост выше на холме, уселись вокруг полковника, он безо всяких предисловий заговорил:

— Воин Бург доставил сообщение, которое подтверждает то, что я подозревал и раньше. В нем несколько пунктов, и я изложу их по порядку.

Во-первых, лейтенант Мохини Датт — глубоко законспирированный предатель. Она действительно индийского происхождения, но родилась на Марсе и лишь позднее была вывезена на Землю. Ее родители были фанатическими поклонниками Джей-Би Пелхэма. Мать умерла. Отец, чье имя вовсе не Датт, а Медавар, считается одним из организаторов побега Пелхэма. Вполне вероятно, что лейтенант Датт сейчас находится в пути к условленному месту встречи с ним. Ей может быть известно о жизни в рукке гораздо больше, чем она пыталась нам внушить. Кроме того, теперь становится очевидным, почему она так настойчиво стремилась попасть в наш отряд. У нее была бы возможность предупреждать Пелхэма о любых наших контрмерах. И она знает слишком много — не только о Пелхэме, но и о другом нашем деле — о людях Икс. — Голос Мюллера зазвучал вкрадчиво и мягко. — Милая девушка, но я предпочел бы, чтобы она умерла. Если кому-нибудь из вас представится возможность исполнить это мое желание, постарайтесь ни за что не упустить ее.