Антон Антонов - Ген бесстрашия

Второй «заяц» был для Набурбазана гораздо важнее, а пустынный мирок без разумной жизни не мог считаться полноценным территориальным приобретением. Поэтому Забазару пришлось атаковать Рамбияр — наудачу, с колес, без толковой разведки и серьезной подготовки.

Вот и получилось, что о рамбиярских колдунах и о бандах мятежников, которые воевали против местных князей, но после оккупации в считанные дни переквалифицировались в партизан, Забазар узнал только после инцидента с катером.

Он, разумеется, тотчас же отдал приказ выловить всех колдунов и прилюдно сжечь их на медленном огне по древнему моторо-мотогальскому обычаю — но ведь было уже поздно.

Парадный катер генерала Забазара стоял в секретном доке на орбите миламанской планеты Рай Рио Ман, а моторо-мотогал по имени Забатаган давал показания миламанской разведке.

— Мы успеем предупредить «Лилию Зари»? — спросил у своих подчиненных высокопоставленный миламан по имени Мир Ка Мин, отвечавший в центре за всю операцию по поиску и доставке в Ми Ла Ман носителя гена бесстрашия, когда стало ясно, что генерал Забазар совершенно точно угадал маршрут крейсера.

— Нет. Они уже ушли из точки рандеву, — ответили Мир Ка Мину подчиненные, и тогда был объявлен мозговой штурм. Требовалось срочно найти ответ на вопрос «Что делать?» — который, как оказалось, имеет мистическое значение не только для землян.

Когда корабль находится в гиперпротранстве, с ним невозможно поддерживать связь по информационному каналу. Можно лишь послать «гонца» — сверхветового почтового кибера. Но пока он долетит до «Лилии Зари» и «Тени Бабочки», они успеют подойти к Рамбияру достаточно близко, чтобы моторо-мотогалы сумели их засечь.

К тому же «гонца» придется направлять по тому же опасному маршруту, и если мотогалы сядут ему на хвост, то «Лилии Зари» не поможет никакая маскировка. «Гонец» выведет врагов прямо к крейсеру, даже если тот будет еще далеко.

Так что предупредить «Лилию Зари» никак невозможно. Больше того — кажется, «Лилию Зари» вообще невозможно спасти.

Миламаны, интеллектуальный уровень которых вызывал зависть у друзей и ненависть у врагов, искали выход и не видели выхода.

Однако кроме миламанов в совещании участвовал Забатаган, который, собственно, и принес своим нанимателям дурную весть.

Миламаны с трудом переносили его присутствие — не потому что он принадлежал к расе врагов, а потому что физиологические особенности этой расы внушали миламанам отвращение. Этот серый цвет лица, пергаментная кожа, мощные обезьяньи челюсти с длинными клыками, а главное — запах, который не в силах отбить никакие ванны и дезодоранты.

И однако же именно Забатаган подал из своего угла спасительное предложение.

— Вы могли бы неожиданно напасть на Рамбияр, — хрипло и жестко произнес он по-миламански. Этот нежный щебечущий язык в его устах казался таким же странным и неуместным, как скрипка в руках биндюжника.

Между тем, в Главном штабе союзнических войск Мотогаллии подполковник Забатаган работал старшим переводчиком мобильной группы сопровождения генерала Забазара и именно в силу этого имел доступ к секретам высшей категории.

— Моторо-мотогалы не имеют права оставить однажды завоеванную планету. Если это случится, они покроют себя страшным позором. Даже Забазару такого не простят. Да он и сам себе не простит, хоть и относится к вопросам чести с пренебрежением.

— И наше нападение на Рамбияр наверняка отвлечет мотогалов от «Лилии Зари», — с полуслова понял Мир Ка Мин.

— Но для этого удар должен быть достаточно мощным, — предупредил Забатаган.

— Выводить большие силы в глубокий тыл противника? — в сомнении покачал головой пожилой миламан в армейской форме. Ему было лет сто, хотя земляне или моторо-мотогалы могли бы в этом усомниться. Он выглядел моложе иных пятидесятилетних.

Миламаны живут долго — если, конечно, их не убьют на войне.

— Не в тыл, а в нейтральную зону, — поправил военного Мир Ка Мин. — Рамбияр находится в ничейной полосе.

— Все равно, — отозвался военный, носивший звание адмирала. — Придется снимать войска с фронта, прорывать окружение, нарушать баланс сил в зоне боев — и все ради спасения какого-то одного крейсера.

— Не какого-то, а с носителем гена бесстрашия на борту. Груз этого крейсера может раз и навсегда изменить баланс сил в нашу пользу, так что эта экспедиция важнее любых сиюминутных тактических построений. К тому же у нас есть резервы. Сколько кораблей сейчас находится на ремонтных базах?

— Эти корабли ждут на фронте, — упрямо стоял на своем адмирал.

— Ничего, фронт без них не рухнул — продержится и еще несколько недель. Тем более, что мотогалы тоже будут вынуждены отреагировать на нашу акцию, и им станет не до попыток прорыва на главном направлении.

— Как знать, — не сдавался адмирал, хотя уже понимал, что его слово значит не слишком много. Мир Ка Мин — приближенный самой королевы, и хотя раса миламанов придерживается демократических принципов управления, на войне эти принципы отступают перед правилом единоначалия. А Верховный Главнокомандующий миламанских войск Адмирал Ее Величества Тай Ва Тин принадлежит к тому же кругу, что и Мир Ка Мин. Больше того — они близкие друзья, тогда как адмирала Май Не Муна в ставке недолюбливают за его прямоту и пренебрежение к субординации.

Так что дело можно было считать решенным, особенно после того, как тунганец Кья-696, тоже присутствующий на совещании, заметил:

— Нам наверняка помогут рамбиярские партизаны и колдуны. В крайнем случае, они наведут порчу на мотогальские войска, а может, и на их звездолеты.

Миламаны, несмотря на свой поэтический склад ума, не особенно верили в порчу, зато их очень заинтересовали партизаны. Тунганец не мог точно сказать, сколько их, но был уверен, что очень много. О том же твердил и Забатаган.

— В нападении на временный космодром участвовали десятки тысяч. А это был всего лишь один отряд из близлежащего города.

Не прояснили ситуацию и приглашенные в кабинет Мир Ка Мина рамбиярцы. Они в один голос уверяли, что сражаться с захватчиками готовы все жители Рамбияра от грудных младенцев до глубоких стариков. При этом говорившие показывали поочередно на босоногую девочку лет двенадцати и седовласого старца лет ста двадцати.

Старец важно кивал головой, а девочка, взяв слово, принялась горячо убеждать миламанов, что по зову колдунов на сторону партизан встанут не только разумные рамбиярцы, но также звери и птицы, деревья и травы, ветры и воды, цунами и вулканы и разные неодушевленные предметы.

Перечисление предметов несколько затянулось, и Мир Ка Мин был вынужден прервать девочку.