Мэрион Брэдли - Результативная терапия

— Спуститесь в холл, а из него пройдите в процедурную, — сказал он. — И… я увижу вас в моем кабинете; когда все будет позади.

Колби все не уходил, и вблизи Роуму было видно, как дрожат его руки, а тонкие губы крепко сжаты. Наконец, Колби повернулся и вышел из комнаты. Роум отправился к себе в кабинет.

Телекамеры были установлены таким образом, что Роум и женщина могли видеть на широком экране каждый уголок помещения, куда только что вошел Колби, и женщину, молодую очаровательную женщину, сидевшую на тахте в свободного покроя неонайлоновом халатике. Миссис Колби присмотрелась к женщине на экране и вздрогнула:

— Это… это ужасно, — она тяжело задышала. — Она… ведь она — это я, доктор.

— Вы можете и не смотреть, миссис Колби, если это зрелище для вас слишком болезненно, но я бы посоветовал вам посмотреть все. Для вас это зрелище будет своего рода катарсис-терапией. И не забывайте, что вы больше никогда не увидите своего мужа. Понаблюдав, как он хладнокровно убивает ваше подобие, вы перестанете горевать о том, что потеряли его, — голос Роума звучал успокоительно. — Помните при этом, что этот мужчина — ненормален. Человек, способный на хладнокровное убийство, даже если он знает, что его жертва — робот, человек, который пришел сюда, зная, что это всего лишь иллюзия, и который после пяти недельного ожидания все еще цепляется за желание осуществить убийство — такой человек опасно болен, миссис Колби.

— Я, я знаю. Ох! — миссис Колби сдавленно охнула, когда две фигуры на экране начали ссориться. Она закрыла лицо руками.

— Пожалуйста, миссис Колби, будьте мужественной, глядите дальше, — успокаивающим тоном сказал Колби.

— Неужели, — ее голос дрогнул, — неужели это исцелит его?

— Полностью, мадам. Он разрядится, полностью исцелится сегодня.

Хелен Колби зажмурилась.

— О, нет — застонала она. — Фрэнк, Фрэнк — неужто это я довела тебя до этого…

Роум следил за происходящим на экране с профессиональным равнодушием.

— Тяжелый случай, миссис Колби, чрезвычайно тяжелый. Садизм и буйство

— вы поступили мудро, направив его ко мне. Сейчас его нервы не выдержат…

— внезапно он повысил голос:

— Да ведь это вы должны были лежать там сейчас!

Он нажал кнопку на столе. Вошли два дюжих санитара, которым доктор отрывисто приказал, показывая на экран:

— Заберите пациента — из камеры для убийств — и приберите андроида. Пришлите сюда Демеллу, с успокоительным для миссис Колби, — добавил он, взглянув на рыдающую девушку. Он встал из-за стола и, обойдя вокруг тахты, положил руку ей на плечо.

— Мужайтесь, — сказал он. — Я приказал дать вам успокоительное. Сестра отведет вас наверх. Полежите, пока не почувствуете себя лучше, а затем кто-нибудь из персонала вызовет вам такси и поможет добраться домой.

Он кивнул центурианке, вошедшей со стаканом воды и парой капсул; затем он оставил кабинет и спустился в холл к камере для убийств.

Колби расслабленно висел на руках санитаров, его ладони были еще в крови. Он был весь в поту, руки и ноги бессильно свисали, из полуоткрытого рта вырывались слабые всхлипывания. Но его глаза горели живым огнем.

Процедура завершилась успешно. Он полностью очистился от преступных желаний. Он ощущал теперь холод и ясность мыслей, и освобождение. Он был снова здоров душой. Он поднял глаза на Роума, стоявшего перед ним в своем белом костюме. И он сам удивился, насколько умиротворенным был его голос:

— Ну и как, доктор?

— Все прекрасно, мистер Колби. Вскоре вы будете выписаны как прошедший курс лечения, — голос Роума звучал твердо.

Колби оглядел свою испачканную одежду.

— Могу ли я пойти к себе и привести себя в порядок?

— Спустя минуту, мистер Колби, — произнес Роум ровным и спокойным тоном. — А пока проследуйте за мной.

Колби дернулся назад, сопротивляясь, на руках санитаров.

— Что это значит? Куда вы меня тащите? Лечение завершено, не так ли? И я чувствую себя совершенно здоровым…

Роум толкнул дверь; санитары втащили Колби в помещение. Он сразу же понял, куда он попал. Громоздкий, такой реальный и такой старомодный предмет в этом гуманном, лишенным преступлений мире — электрический стул нельзя было спутать ни с чем.

— Ну, не совсем завершено… — мягко произнес Роум, обращаясь к беспомощному Колби. — Убийство, сэр, наказывается смертной казнью. — Он сделал паузу. — Видите ли, ваше лечение еще не совсем завершено. Вы не можете совершить преступление без наказания — ведь именно наказание венчает преступление.

Колби попытался вырваться, собрав все свои силы.

— Но я не… это был только андроид, копия…

Роум подошел к электрическому стулу, опустился на колени и начал закреплять электроды на место.

— Испытание, сэр; испытание нормальности вашей психики. Последнее испытание. Намерение, планирование и способ совершения убийства. Если мы,

— засмеялся он, — выпустим вас без этой заключительной процедуры, у нас не будет уверенности в том, что вы исцелились. Ваш характер потребует от вас совершения новых убийств или у вас разовьется сильный комплекс вины, и в итоге ваше заболевание может усугубиться.

Он поднялся с колен и подошел к рубильнику. Для убийц у нас имеется только один вид процедуры, мистер Колби.

— Но вы не можете поступить так, — закричал Колби, его голос был хриплым и неузнаваемым. — Это был робот… я подписался… это убийство… убийство…

Роум взялся за рубильник.

Доктор мельком взглянул на тело, которое затем вынесли из его кабинета.

— Да, — произнес он, обратившись к миссис Колби после подписания документа, — он умер исцеленным.

Он вручил женщине чек, слегка поклонившись.

— Прошу принять, мадам, я вычел только стоимость робота и текущие расходы.

Она не нашлась, что сказать, и покинула кабинет, тихо попрощавшись. Роум проводил ее полуулыбкой. Затем он выбрал пишущий стержень и сделал запись в медицинском журнале: «Колби, Фрэнк, выписан исцеленным», он взглянул на часы и дописал: «11:52. 5-е эйнштейна 2467 года».

После этого он позвонил по телефону, чтобы передать сообщение полицейским психологам.