Дмитрий Веприк - Карты рая

— И что теперь?

Ответа не последовало. Бричард просто не услышал последней фразы, потому что уже выскакивал в коридор.

Это не было уходом по-английски. Просто, как у хорошего солдата, сейчас на первом месте для него стояли готовность номер один, собственный номер в боевом расписании, ответственность за свое отделение и все с этим связанное. Для мыслей по поводу Сато в его голове осталось довольно мало пространства. Ей не стоило на это обижаться, потому что для мыслей о судьбе Федерации, галактического человечества, своем долге и родной матери места осталось еще меньше. Если честно, о матери сержант не думал абсолютно.

Тревога была вызвана тем, что «Эскалибур» засек одну из тех пиратских баз, которые согласно приказу генерал-коммодора следовало найти и уничтожить. Вбегая в оружейную и проворно надевая боевой скафандр, Бричард не задумывался, чем будет заниматься Сато — или те три девушки, которые попеременно ею становились. Все три были азартны, страшно любопытны и способны на сильные поступки, но в предстоящих событиях им предстояло довольствоваться ролью зрителей.

Бричард не был бы в этом уверен, если бы вспомнил, что они очень быстро всему учились.

Большой Квидак тоже очень быстро всему учился. За короткое время, прошедшее с тех пор как двум приятелям пришла в голову идея побродить по экзотическим развалинам, монстр успел освоиться с языком инглиш, общими понятиями и составить о человеческой цивилизации некую сумму общих представлений.

Что именно это за сумма представлений, было известно только самому монстру. Чего, в сущности, очень жаль. При всех отрицательных сторонах своей личности — главными из которых были жажда власти и абсолютный эгоизм — монстр был существом своеобразным и самодостаточным. То есть он был носителем оригинального и совершенно независимого взгляда на человечество, а мало на свете информации столь бесценной, как свежий и оригинальный взгляд на нас самих.

Но Большой Квидак ни с кем не делился своими взглядами. Тварь была совершенно лишена потребности в самовыражении. Во всяком случае в человеческом понимании этого слова. Зато она имела острую потребность в самореализации. М-м? Вы хотите сказать, что не знаете, что такое самореализация? Ну, тут тоже возможны смысловые разночтения. Остановимся на том, что стремление к самореализации есть стремление к действиям, изменяющим мир в том направлении, в котором нам хотелось бы его изменить.

Поэтому несколько суток спустя — само собой, имеются в виду биологические сутки — тварь дождалась, когда оба представителя космических рас окажутся возле нее, и высказалась.

— Мы хотим дать вам знать, — начала она, — что нам надо сделать близкими себе еще и многих других.

Монстр обладал фантастической памятью и редкой способностью к аналитике. Вот что у него отсутствовало напрочь, так это способность к грамматике и умение внятно выражать свои мысли. Человек и рыжий чужак переглянулись. У обоих блеснула одна и та же догадка. Для полной уверенности не хватало небольшого подтверждения.

— Мы будем находить других людей, — пояснил монстр. — Мы будем давать им ясность, — монстр выразительно дернул хвостом, — и они будут приводить к нам других людей, владеющих деньги и власть.

Несмотря на свойственную ему грамматическую корявость, на этот раз монстру удалось выразиться достаточно ясно.

— Я понял! — заявил Гардинг. — Хозяин хочет, чтобы мы с ним отправились в обитаемые районы и нашли людей с деньгами и влиянием.

— Гур-рых-вар-хва-хар! — ответил Гырр.

«И не только, — перевела электронная коробочка. — Смотри на вещи шире. Хозяин хочет, чтобы мы помогли ему захватить власть над миром».

— Так именно! — прошелестел Большой Квидак.

Таким образом, прояснилась тема совещания. В развернутом виде монстр, наверное, определил бы ее так: «Некоторые предварительные меры и первоначальные действия, долженствующие привести нас к господству над обитаемой вселенной». Множественное число не означало, что тварь собиралась с кем-то властью делиться. Дело даже не в том, что она была не менее самолюбива, чем какой-нибудь абсолютный монарх, скверно воспитанный и склонный от природы к неизлечимой паранойе. Просто монстр еще не успел окончательно разобраться в грамматических нюансах множественного и единственного числа.

Гардинг выглядел смущенным. Его не беспокоило, что планы монстра ставят под угрозу суверенитет, а может быть, и существование космического человечества. Загадочное вещество, которое Большой Квидак вводил под кожу своим жертвам, навсегда избавляло от такого недостатка, как эгоизм. Отныне они были осуждены отождествлять свои интересы с интересами монстра.

— Видишь ли, хозяин… — неуверенно начал Гардинг. — Дело в том, что нас разыскивает галактическая полиция. Мы для того и забрались в этот район, чтобы отсидеться, пока не уляжется шум.

Последними словами он нарушил важное правило общения с монстром: избегать всяких аллегорий, отвлеченностей и образных выражений.

— Что понимать «уляжется шум»? — поинтересовался Большой Квидак.

— Ну, я хотел сказать, пока о нас не забудут, — поправился Гардинг, тут же создав повод для следующей ошибки.

Он бы точнее выразил мысль, если бы сказал «о нас перестанут вспоминать». С точки зрения формальной логики память о чем-то или о ком-то исчезает только с гибелью последнего носителя информации. А поскольку информацию не только носят, но еще и ею обмениваются, то срок забвения отодвигается в самые неопределенные дали. Иначе говоря, пусть Гамлет уже замазал щель глиной, в которую превратился Александр Македонский, но память о Македонском все равно жива в сердцах наших.

— Слишком долго время ожидать, — проскрипел Большой Квидак.

Гардинг посмотрел на монстра и задумчиво почесал щеку.

— Хозяин считает, что нам надо рискнуть? — уточнил он.

Монстр не отвечал. Именно потому, что его подчиненные были обречены отождествлять свои интересы с его собственными, у него не было поводов страдать свойственной диктаторам манией самоутверждения. Он вообще предпочитал, чтобы те сами работали головой, а он только направлял их работу по нужному пути.

— Рыры-выр! — произнес рыжий чужак. — Олд-звг! Что значило: «Надо рискнуть. У хозяина большие планы и великая цель».

— Я понимаю! — сказал Гардинг. — Но как? Мы же с тобой до такой степени засветились… Придумал! Надо отправиться на одну из независимых территорий, не связанных договором о выдаче.

— Вырр! — сказал собакоголовый чужак. «Верно!» — перевела коробочка.

— Почему бы нам ни отправиться на Северные Канделябры? — воодушевившись, предложил Гардинг. — Там можно набрать сколько угодно людей, за которых никто не будет переживать, и никто не станет удивляться, если они вдруг поменяют род занятий.