Дэвид Вебер - Дорога ярости

– Но…

– Ваш друг Монкото может согласиться нам помочь, а может и не согласиться, – бесстрастно продолжала она – В любом случае я появлюсь у AН-двенадцать в течение следующих девятнадцати дней. – Она бросила на него взгляд, в котором мелькнула странная неутоленная жажда, страстное, хищное желание чего-то. – Тисифона, Мегера и я ни за что не пропустим этот шанс. Ни за что.

Он закрыл рот. Бен Белькасем был не из пугливых, но Алисия часто пугала, просто ужасала его. Она ему ничем не угрожала, но ему было не по себе от одержимости, обжигавшей, как переохлажденный лед. Когда ее называли сумасшедшей, он возражал, он не соглашался совершенно искренне. Сейчас инспектор утратил свою былую уверенность. Ее ничто не остановит, не сможет остановить, и он пытался понять, что в этом состоянии было от Тисифоны, если Тисифона вообще существовала, а что было ее собственным.

«Бесстрашный» договорился с другими флагманами наемников о встрече в добром полумиллионе километров от Рингболта, потому что было ясно: приближающееся судно быстрее и маневреннее, чем любой из них. Пока что оно не проявляло никаких признаков враждебности, но Монкото рассеял свои суда, расположив их достаточно редко, чтобы иметь возможность перехвата, при попытке чужака проскочить мимо них к планете, и достаточно густо, чтобы можно было сосредоточить огонь. Сигналы готовности бодряще звучали в его головной гарнитуре киберсвязи.

Он следил за приближающимся судном с оттенком восхищения. Кто бы это ни был, замедляется он внушительно. Он уже залез внутрь предела Пауэлла планеты, но сбрасывал скорость более чем на тринадцать сотен «же». Если он выдержит такой темп и далее, то остановится (относительно «Бесстрашного») на расстоянии всего пяти тысяч километров. Если намерения его враждебны, то это дистанция атаки камикадзе. Легкий крейсер «Змея» наконец подошел на расстояние визуального контакта, и Монкото поскреб затылок, когда командир крейсера продублировал ему свой дисплей. Транспорт? Не может быть!

Но судно перед ним было и оставалось грузовиком, слегка потрепанным, совершенно непримечательным… с приводом мощнее, чем у линкора.

– Мы подошли на дальность связи, Фархад. Поприветствуем их? – поинтересовалась Мегера через динамик внутреннего оповещения. Сзади послышался смешок Алисии.

Инспектор понравился Мегере, и он удивлялся тому, как она нравится ему и как он наслаждается ее едким и порой вульгарным юмором. Она даже сконструировала себе голову, впалые щеки и рыжая грива которой производили неизгладимое впечатление. Ее флирт с инспектором в госпитальном отсеке, когда роботы трудились над его рукой, стал привычным развлечением для всего населения «альфа-синта». Мнение инспектора об искусственном интеллекте изменилось существенно и навсегда.

– Вы идентифицировали «Бесстрашный»?

– Ну да. Такой же большой и безобразный, как вы его описали. Я его уделаю на половине привода.

– Мегера, ты бы не могла вести себя поприличнее? – чопорно вступила Алисия, и Мегера фыркнула.

– Ничего, Мегера, – улыбнулся Бен Белькасем. – Пожалуйста, свяжитесь с ними.

– Натурально, – отозвалась Мегера, и инспектор оправил форму для придания своему облику большей официальности. Багаж его остался где-то на Виверне, но Алисия с Мегерой облачили его в темно-синий мундир «Звездного Курьера», и своим новым нарядом он был вполне удовлетворен.

– Адмирал, судно идентифицирует себя как частный грузовой транспорт «Звездный Курьер». Они запрашивают лично вас, – доложил офицер связи.

Монкото поскреб нос. Странности продолжаются, подумал он, впервые со дня Рингболтского рейда улыбнувшись. «Частный транспорт» – явная липа! Что он представлял собою на самом деле…

– Подключите его ко мне, – приказал он и с интересом посмотрел на привлекательную молодую женщину в темно-синем с серебром костюме. Он с удовольствием любовался ее высокой прической из волос тициановского оттенка и ожидал, пока дойдет сигнал. Вот ее глаза отреагировали на дошедший от «Бесстрашного» сигнал, и она заговорила.

– Адмирал Монкото? – спросила она музыкальным контральто, и он кивнул. Прошло некоторое время, пока его кивок промчался сквозь разделяющее их корабли пространство, и она продолжила: – У меня на борту человек, который хочет с вами поговорить.

Ее изображение исчезло, вместо нее на экране появился маленький человечек с большим крючковатым носом, в форме того же темно-синего цвета и с рукою на перевязи.

– Здравствуй, Симон, – сказал новый собеседник и, не ожидая ответа, продолжил: – Извини, что ввалились без предупреждения, но на то есть причины.

Бен Белькасем краешком глаза наблюдал за Алисией, выходя к пассажирскому лифту на флагманском корабле Монкото. В ней происходило что-то, прожигающее дыры в той Алисии Де Фриз, которую он когда-то встретил, и положение усугублялось. После того как они покинули Виверн, между проявлениями этого нового проходили часы, сейчас промежутки между вспышками становились все меньше. Это совершенно определенно не была Тисифона, что только усугубляло положение. Как будто Алисия сама выгорала изнутри у него на глазах. Он чувствовал, что она как бы ускользала прочь. Но сейчас она была совершенно нормальной, и этого было достаточно.

– Сколько лет, сколько зим, Фархад, – послышался сочный тенор, и Симон Монкото протянул руку для приветствия.

– Да не так уж и много, – возразил инспектор, с улыбкой продлевая рукопожатие.

– А вы, конечно, капитан Теодозия Мэйнворинг, – сказал Монкото, и Алисия улыбнулась, не подтверждая его предположение. Монкото не обратил на это внимания; его глаза были прикованы к Бен Белькасему, и юмор уже угас в его глазах. – У тебя для меня что-то есть?

– Есть… точнее, у капитана Мэйнворинг.

– Да? – удивился Монкото, но сразу спохватился: – Прошу прощения, мои коллеги уже собрались и ожидают нас. Сюда, пожалуйста, капитан Мэйнворинг.

Алисия кивнула и последовала за высоким, широкоплечим наемником в лифт. Она обратила внимание на его лицо: суховатый нос, глубокая морщина спускается до переносицы, и ей не нужна была Тисифона, чтобы почувствовать его жажду мести, острую и зазубренную, взывающую к ее собственной.

Выйдя из лифта, они попали в зал, сразу ощутив на себе заинтересованные взгляды.

– Капитан Мэйнворинг, господин Бен Белькасем, мои коллеги, позвольте представить…

Он начал с коренастого и седовласого адмирала Юсуфа Вестфельдта. Коммодор Тадеоши Фалькони был ростом с Монкото, но очень худ, нервно подвижен. Капитан Эстер Тарабано – стройная темнокожая женщина с очень спокойным лицом и удивительно нежными глазами.