Дэвид Вебер - Война Хонор

И все же, мрачно подумала Фланаган, хевы по крайней мере запомнят, что мы огрызнулись. И она в ответе перед своими людьми, поэтому глубокое отчаяние не должно повлиять на её действия. Раз уж им всё равно суждено погибнуть, значит, она по крайней мере обязана сохранять ясность мысли и сделать так, чтобы их смерти хоть что-то значили, распорядиться ими с максимальной эффективностью. И кто знает, может быть, все-таки… Внезапно изображение на дисплее изменилось, и Саре Фланаган показалось, что у неё остановилось сердце.

Республиканский флагман был вовсе не таким болваном, как она считала.

Когда изображение в главной голосфере изменилось, Агнесса де Гроот осклабилась, как голодная волчица.

Катившийся ей навстречу вал манти представлял собой море красных огоньков. Это были бортовые системы маскировки в сочетании с автономными генераторами помех и ложных целей. Однако, насколько могла судить де Гроот, самих этих генераторов оказалось меньше, чем предполагалось, а её БИЦ насчитал меньше неприятельских кораблей, чем она боялась. Расклад получался удачный. Конечно, сохранялась вероятность того, что этот «удачный расклад» лишь видимость, созданная офицерами манти с помощью систем радиоэлектронного противодействия, но в этом она сомневалась. У неё создалось впечатление, что она застала манти совершенно неподготовленными и не имеющими представления, как отразить нежданную угрозу.

А только что, свирепо усмехнулась она, эта угроза резко возросла.

Крупные зеленые бусины трех её «супердредноутов» внезапно окружили облака мелких зеленых мошек: огромные корабли выпускали в пространство крылья легких атакующих кораблей класса «Скимитер». Источники в разведке утверждали, что манти по-прежнему используют НЛАКи прежних размеров, ограничивающихся параметрами дредноутов. Учитывая преимущество давно принятых Альянсом на вооружение усовершенствованных компенсаторов, это обеспечивало оптимальное сочетание вместимости и ускорения. А вот Флот Республики предпочел иную концепцию, в которой НЛАКи работали прежде всего как оборонительные базы, и их задачей было защищать боевую стену от ударов ЛАКов манти дальнего радиуса действия. А раз так, не имело смысла делать их более скоростными, чем те супердредноуты, которые они защищали, и всё это замечательное преимущество в тоннаже использовали для дополнительных бортовых ангаров ЛАК.

А это означало, что если НЛАК манти мог принять примерно сто двенадцать ЛАКов, то республиканский класса «Вольера» нёс на борту куда более двухсот.

В настоящий момент семьсот с лишним «Скимитеров» неслись навстречу в три раза меньшему количеству ЛАКов манти, причем те уже набрали такую скорость и приблизились на такое расстояние, что никакой маневр не позволил бы им избежать рокового столкновения.

Они все уже мертвы… и мертвы напрасно.

Эта мысль пронзила Сару Фланаган холодной, невыразимой горечью – она поняла, как позорно забыл Королевский Флот свой долг перед королевой и народом. Дело было не в Шумахере и аль-Салиле – вина лежала на всем флоте, от РУФ до самой Сары Фланаган лично. Где-то глубоко внутри неё юная Сара, которая некогда выбрала своей судьбой мундир войск своей королевы, содрогнулась от стыда.

У хевов были НЛАКи… и никто об этом даже не подозревал. Или, что ещё хуже, те, кто догадывался, держали свои догадки при себе. И вот результат. Полная катастрофа.

Глядя на огромное приближающееся облако вражеских ЛАКов, она отстраненно представила себе пикеты других систем. В отличие от Текилы большинство располагали по крайней мере дивизионом кораблей стены, или эскадрой линейных крейсеров, или хотя бы десятком крейсеров для поддержки ЛАКов, на которых лежало основное бремя защиты системы. Но все это не имело значения. Если хевы направили три НЛАКа к Текиле, защищенной таким слабым пикетом – о чем они точно знали, – то системы, где ожидается более или менее достойное сопротивление, они атакуют куда большими силами. А командование этих систем знает о приближении врага и его возможностях не больше, чем Шумахер с аль-Салилем.

Это будет лавина. Но не снега и каменных валунов, а боеголовок и энергетических импульсов. Волны ЛАКов и цунами бортовых залпов. Разбитые мантикорские корабли и искореженные ЛАКи. И никто не сможет эту лавину остановить. Сейчас уже нет.

Сквозь эти мысли она услышала собственный голос, отдавший приказ перенацелить ракеты. Тактики её «Шрайков» реагировали быстро, словно не осознавая полноту катастрофы. Она слышала, как аль-Салиль тоже судорожно отдает какие-то команды, но оставила их без внимания. Они отчасти противоречили сами себе… да если бы и не это – было слишком поздно.

Её эскадрилья произвела пуск, когда аль-Салиль всё ещё что-то бормотал. Фланаган по собственной инициативе, не следуя ничьим приказам, ударила по вражеским ЛАКам, а не по кораблям, чья мощная защита все равно была не по зубам легким ракетам «Шрайков».

Потом Сара обмякла в кресле и вцепилась руками в подлокотники, глядя на приближение конца света.

Де Гроот скривилась: одной эскадрилье вражеских ЛАКов все-таки удалось выпустить все до единой ракеты, имевшиеся на борту. Револьверные пусковые установки – главная особенность современных ЛАКов – могли вести огонь только очередями, а не залпами, как на старых моделях. Но разница была невелика, и эта единственная эскадрилья выпустила весь боезапас ещё до того, как республиканские ЛАКи сблизились с нею на дистанцию, позволявшую им нанести удар.

Мощный огонь глубоко вспорол строй легких кораблей де Гроот. Восемнадцать ЛАКов Флота Республики были уничтожены полностью, семь получили тяжкие повреждения, причем пять из них не подлежали восстановлению, и еще восемь отделались легким ущербом.

Но тут настал черед оставшихся семисот шестидесяти «Скимитеров».

«Тройная волна» коммандера Клаппа с ревом вырвалась на свободу. Магазины двухсот республиканских ЛАКов последовательно выпустили навстречу манти три стремительных ракетных вала. Оставшиеся пятьсот шестьдесят не открывали огня, выжидая.

На глазах Агнессы де Гроот первая волна яростных взрывов огненной метлой смела передовые зонды манти. Даже отсюда Агнесса ощутила отчаяние, охватившее врага, который понял, что происходит, но для них было слишком поздно.

Вторая волна взрывов хлестнула по манти, выжигая их сенсоры и, хоть и не надолго, ослепляя бортовую электронику. А потом, как и рассчитывал Клапп, третья волна ракет беспрепятственно прошила безнадежно расстроенную оборону мантикорцев.

После «тройной волны» уцелело тридцать три мантикорских ЛАКа.