Дэвид Вебер - Флагман в изгнании

Ну, по крайней мере, Журден не так уж плох для гражданина комиссара. Кэслет подробно объяснил ему, почему Форейкер так важна для корабля. Ее талант в экстраполяции данных доходил до уровня волшебства.

Форейкер относилась к тем немногим офицерам-тактикам на Хевене, кто не опустил руки перед техническим превосходством противника. Она знала, что ее инструменты хуже мантикорских, но для Шэннон это был вызов, а не повод отчаиваться. Кэслет мог только надеяться, что Журден понял, как это важно, и готов стерпеть прорехи в революционной лексике Шэннон.

Он отмахнулся от этой мысли и наклонился через ее плечо, глядя на экран. Шэннон подключила все свободные компьютеры, чтобы расшифровать данные пассивных датчиков. Капитан «Вобона» нахмурился при виде ползущих по экрану световых сигнатур.

– Ну, и каковы твои выводы, Шэннон?

– Пока трудно сказать, шкипер. – Она еще раз увеличила изображение и заворчала: – Поближе бы… На таком расстоянии от пассивных датчиков толку мало, сэр.

– Гражданин коммандер , Шэннон! – прошептал Кэслет.

Она удивленно моргнула, потом пожала плечами, и Кэслет вздохнул. Ее ум явно занимали вещи поважнее, и капитан оглянулся на Журдена, как бы прося прощения. Комиссар явно был недоволен, но он отошел к дальнему краю мостика посмотреть данные по атмосфере. Таким образом он давал понять, что ничего не видит. Кэслет мысленно поблагодарил его и снова повернулся к Форейкер.

Она что-то бурчала себе под нос, вводя сложные команды. Кэслет терпеливо ждал, пока она вспомнит о существовании остальной вселенной и доложит, что происходит. К сожалению, она слишком увлеклась замечательными игрушками, которые флот наверняка создал специально для ее развлечения, и Кэслету пришлось окликнуть ее.

– Ну же, Шэннон! – сказал он резко. Она резко выпрямилась и с секунду непонимающе смотрела на него, потом улыбнулась.

– Извините, шкипер. Вы что-то сказали?

– Я сказал, чтобы ты доложила мне обстановку, – сказал он полным терпения голосом, каким обычно обращаются к маленьким детям.

Форейкер покраснела.

– Ах да, сэр гражданин коммандер. Проблема в том, что я не вполне уверена. Никак нельзя подойти хоть чуточку поближе? – заныла она.

– Нет, нельзя, – резко перебил ее Кэслет.

Шэннон знала их задачу и не должна была бы задавать такие вопросы – именно поэтому он не сказал ей, что и сам был бы не прочь подойти поближе. К несчастью, указания были очень четкими: присутствие «Вобона» нужно держать в секрете, что означало – не включать импеллеры там, где монти могли это засечь.

По мнению гражданина коммандера Уорнера Кэслета, указание было довольно глупое. «Вобон» находился в сотне тысяч километров от гиперграницы Каски; можно было подлететь, опознать цели и улететь в гиперпространство прежде, чем кто-нибудь успеет отреагировать, и он не понимал, почему нельзя так поступить. Вряд ли монти удивятся появлению хевенитского патруля рядом с системой. Они не стали бы приводить подкрепления, если бы не думали, что Хевен интересуется Каской. Присутствие наблюдателя только укрепило бы их в этом мнении. Насколько понимал Кэслет, в этом и состоял смысл операции «Магнит».

Ох уж эти приказы, подумал он. Похоже, когда человека производят в адмиралы, у него что-то случается с мозгами.

– Ну, шкипер, с такого расстояния я могу только гадать, – предупредила Шэннон.

– Так гадай.

– Есть, сэр. – Главный тактик нажала на клавишу, и внезапно два из тринадцати значков кораблей на экране оказались обведены белой рамкой. – Похоже, они провели перестройку даже глубже, чем я думала, – сказала она, – потому что от всех идут мантикорские излучения. Они, должно быть, почти полностью заменили активные датчики, но с этих двух читается Альфа-Ромео-Семь-Бейкер.

– С ума сойти, – пробормотал Кэслет. Форейкер радостно закивала. AR-7(b) – это стандартный поисковый радар, устанавливаемый на хевенитских дредноутах и супердредноутах. Он был немного хуже своего мантикорского эквивалента – как и все хевенитское оборудование, с горечью подумал Кэслет, – но большей частью это объяснялось тем, что мантикорцы располагали лучшими возможностями по обработке собранных данных. Сам по себе AR-7 был отличным прибором, не хуже мантикорского, так что грейсонцы вполне могли его оставить, если он сохранился после захвата корабля.

– Ага, – весело ответила Форейкер, но потом ее улыбка увяла. – Проблема в том, шкипер, что уверена я только насчет этих двух. Я задала компьютерам расчеты на сравнение ускорения и мощности импеллеров, но вы же знаете – монти теперь всюду ставят свой новый инерционный компенсатор. Мы пока только гадаем, насколько это усиливает их эффективность, а наши пташки никуда не торопятся, так что я не могу оценить максимальные мощности, но можно хотя бы проверить массы. – Она пожала плечами. – Наши супердредноуты меньше, чем их. Если бы хоть представить…

Внезапно раздался звуковой сигнал, и она прервалась. Пробежавшись пальцами по клавишам, она хищно усмехнулась.

– Ну вот, похоже, мне надо извиниться перед собственными компьютерами. – Она нажала еще одну клавишу–и еще три значка обзавелись белыми рамками. – Ладно, шкипер, все равно это чистые рассуждения, но вы послушайте. – Кэслет кивнул, и она постучала по одному из значков, не обведенных белым. – Я вот что сделала, сэр… ой, черт, я хотела сказать, гражданин коммандер. – Она вздохнула, глядя мимо Кэслета на Журдена со смесью раскаяния и нетерпения, потом дернула плечом. – Ладно, значит, я как можно точнее оценила мощность их импеллеров и сравнила с их ускорением. Про абсолютные массы это нам мало что скажет, но хоть узнаем, какие корабли крупнее других.

– Хорошо.

Кэслет постарался не вздыхать. Шэннон и правда не понимала, как раздражает, когда тебе объясняют то, что ты уже знаешь. С другой стороны, ее лекции включали и то, чего он не знал… иди то, что ему никогда не приходило в голову.

– Ладно, – продолжила Форейкер. – Что я вам точно могу сказать, шкипер, так это то, что вот этот корабль, – она снова постучала по экрану, – самый большой из всех, которые я проверила. Значит, это супердредноут.

Кэслет снова кивнул. Это было недоказуемое предположение, но почти наверняка оно было верным. Форейкер щелкнула по кораблям, которые она только что обвела белым, и он прищурился.

– Вот эти три – примерно той же массы, но они набирают равное ускорение с ноль девяносто пять мощности импеллеров. Если считать, что у них новые компенсаторы, это значит, что они мельче того крупного, но совсем ненамного. Предположим, что большой корабль – действительно супердредноут. Тогда эти три куда больше любого известного мне дредноута. Кстати, мощность импеллеров вполне соответствуют тем двум, у которых на борту наши радары.