Джек Вэнс - Станция Араминта

Проходили столетия, резиденции расширялись и постоянно реконструировались. Теперь их украшали карнизы из резного дерева и местных полудрагоценных камней, мебель, привезенная с Земли, Альфанора или с Моссабея. Светские дамы каждого Дома были убеждены, что их Дом превосходит другие богатством и безукоризненностью стиля.

В каждой семье постепенно сложился свой уникальный характер. Как мудрые Вуки отличались от легкомысленных Диффинов, точно так же осторожные Оффоу совершенно не походили на отчаянных Клаттуков. Соответственно, невозмутимые Ведеры не одобряли излишне эмоциональных Лаверти.

В Речном Домике на реке Леур, неподалеку от Агентства, жил Хранитель, Генеральный директор станции Араминта. В соответствии с законом, он был членом Общества Натуралистов Земли и местной Штромы — маленького объединения Натуралистов на Трое.

Станция Араминта довольно рано обзавелась отелем, аэропортом, больницей, лицеем и театром «Орфей». На местных виноградниках начали выпускать прекрасное вино, которое шло на экспорт, в распоряжении богатых туристов была дюжина охотничьих домиков среди дикой природы.

С таким объемом работы сотрудники бюро уже не справлялись. Пришлось проявить своего рода гибкость, и появились «внештатники» — вначале просто временные рабочие, позже — руководители среднего звена. Среди внештатников было множество людей, рожденных в одном из домов, но не нашедших вакансии в своем бюро. Таким образом, понятие «временный рабочий» было расширено и включало в себя сельскохозяйственных рабочих, служащих отелей, механиков аэропорта, а на самом деле, Хранитель не обращал на эту рабочую силу внимания до тех пор, пока им не предоставлялось право на постоянное проживание в резиденции.

Другим источником дешевой рабочей силы было население Атолла Лютвен, который находился всего лишь в трехстах километрах к северо-востоку от станции Араминта. Там жили йипи — потомки сбежавших слуг, нелегальные иммигранты и тому подобное.

Таким образом на станции Араминта появились йипи. Они жили в общежитии недалеко от аэропорта и получали разрешение на работу только в течение шести месяцев.

Шло время, население Атолла Лютвен выросло до неимоверных размеров. Хранитель уведомил об этом штаб-квартиру Общества на Земле и потребовал от нее решительных мер, но к этому времени для Общества наступили тяжелые времена, и оно не оказало никакой помощи Заповеднику.

Йипи-Таун начал привлекать туристов. Чего стоила хотя бы гостиница «Аркадия», построенная полностью из бамбуковых стволов и пальмовых листьев! На террасе этого заведения прекрасные девушки йипи предлагали туристам ромовый пунш, коктейли с джином, рюмочку на ночь, спотыкач, солодовое пиво и кокосовую брагу. Все это было изготовлено и разлито в Йипи-Тауне. Более интимное обслуживание можно было получить в известном всему Хлысту Мирсеи Дворце Кошечки.

Туристический поток увеличился еще больше после того, как Умфау (титул правителей йипи) предложил новые экзотические развлечения.

4. Штрома

Сначала члены Общества Натуралистов, посещая Кадвол, поселялись в Речном Домике. В конце концов терпению Хранителя пришел конец, и он предложил оборудовать специальный дом для приезжающих Натуралистов. Этот план, который был вынесен на обсуждение ежегодного собрания Общества (проводимого на Земле), был воспринят по-разному. Строгие консерваторы начали жаловаться, что статус Заповедника постоянно пытаются обойти если не так, то этак. На что другая сторона отвечала: «Хорошо, но если мы отправимся на Кадвол для научных изысканий или просто отдохнуть в приятном окружении, нам что, жить в палатках?»

Общее собрание приняло компромиссный план, который не устраивал ни ту, ни другую сторону. Строительство нового поселения было разрешено, но в определенном месте: на Трое, на берегу фиорда Штрома. Это место совершенно не подходило для задуманного, и, очевидно, было выбрано для того, чтобы охладить пыл сторонников строительства.

Однако вызов был принят. Появилась Штрома — городок узких высоких домов, выкрашенных в черный или темно-коричневый цвет с дверными и оконными рамами, выкрашенными в белый, голубой и красный цвета. Дома были построены на восьми уровнях, но все смотрели на прекрасный фиорд Штрома.

На Земле Общество Натуралистов было обвинено в разбазаривании средств. На последнем ежегодном собрании все записи и документы Общества были переданы Архивной библиотеке, и исполнительный директор ударил в гонг собрания в последний раз.

На Кадволе население Штромы не получило официального сообщения об этом событии, однако почувствовало, как мгновенно иссяк источник финансирования. Молодежь потянулась на заработки. Некоторых больше никогда не видели на Кадволе, другие, более удачливые, возвращались обратно и привозили с собой новые капиталы. Так или иначе, Штрома выжила и даже достигла относительного благосостояния.

5. Глауен Клаттук

С того момента, как Рудель Найрманн впервые высадился на Кадволе, прошло около девятисот лет. На станции Араминта лето начало уступать свои права осени, приближалось шестнадцатилетие Глауена Клаттука, рубеж, за которым кончалось «детство» и начинался «кандидатский период». В этот день юноша должен был узнать свой «Индикатор статуса» или проще ИС: номер, который подсчитывал компьютер, обработав массив генеалогических данных кандидата.

Это число редко у кого вызывало удивление и менее всего у самого именинника; он задолго до роковой даты, еще строя свои планы на будущее, подсчитал его на пальцах.

Количество вакансий в каждом бюро было по-прежнему ограничено числом сорок — половина мужчин, половина женщин. Тот, кто получал ИС менее 20, считал, что жизнь удалась; от 21 до 22 — смотрел на будущее с оптимизмом; от 23 до 24 — не терял надежды, 25—26 молил Судьбу о снисхождении, а более 26 — присматривал недорогой домик в поселении внештатников.

Положение Глауена в генеалогическом списке было не из лучших. Его покойная мать была родом из внешнего мира; его отец, Шард, приписанный нынче к Бюро В, был третьим сыном второго сына. Глауен был разумным и реалистичным молодым человеком, поэтому он надеялся на ИС 24, что давало крохотную возможность получить в будущем постоянное место в агентстве.

6. Дни недели

Последнее замечание относится к дням недели. На Кадволе, так же как и в большинстве мест Сферы Гаеана, сохранилась традиционная семидневная рабочая неделя. Используя номенклатуру из так называемой таблицы металлов, жители Кадвола избежали режущих ухо современных эквивалентов (таких как «Понедельник», «Вторник» и так далее). Лингвистическое замечание: Первоначально каждый термин сопровождался определителем айн (буквально: «Это день»), таким образом, первый день недели назывался «Айн-орт», или «Это день железа». Постепенно частица «айн» потерялась, и дни недели стали называться просто именами металлов.