Майкл Гир - Артефакт

Кралачек поставил на пол взрывное устройство и выпроводил из зала охранников. Метнувшись к Карраско, он сорвал с его запястий наручники и сунул ему виброкинжал.

— Я поставил часовой механизм на самую длительную задержку, которую позволяют обстоятельства. Выходите через заднюю дверь и уносите ноги. Не вздумайте обезвреживать мину. Взрыв замаскирует ваше бегство.

Он торопливо покинул зал, и Соломон освободил остальных пленников. Никита шел последним, прикрывая тылы, а Соломон энергично подталкивал дипломатов к выходу. Устройство в любую секунду могло сработать и сровнять купол с землей.

— Оказавшись снаружи, пригнитесь как можно ниже! — велел он. — Ныряйте в кусты! Спрячьтесь так, чтобы вас нельзя было увидеть с воздуха. Постарайтесь отойти как можно дальше и не поднимайте головы! — Он услышал рев двигателей последнего челнока, донесшийся со стороны главного входа.

Соломон остановился у безжизненного тела Спикера.

— Мы не оставим тебя, дружище. — Он перебросил труп через плечо и побежал к двери, сгибаясь под тяжестью тучного Архона.

«Слишком близко», — успел подумать он, когда гигантская рука швырнула его на землю, потом вновь подняла в воздух. Кувыркнувшись, Соломон упал и попытался встать, но мышцы отказывались ему повиноваться.

Малаков склонился над Солом и помог ему подняться. Сол почувствовал жжение в спине.

— Возьмите Архона! — крикнул он, но не услышал ответа и провалился в черноту.

Он смутно вспоминал пышную зелень, лицо Никиты, его шевелящиеся губы.

— Я не слышу! — крикнул он в ответ. Верхнюю часть тела жгло нестерпимой болью, а ноги словно отнялись. Руки были покрыты запекшейся кровью, во рту не хватало зубов.

— Мы нашли челнок! — Малаков кричал во весь голос, но Сол едва разбирал его слова. — Вам придется вести его! Форни Эндрюса взяли в плен! Кроме вас, никто не умеет управлять судном! Никто не сможет найти «Боз»!

Соломон кивнул. Голова словно налилась свинцом, и окружающее виделось сквозь туман мучительной боли. Он моргнул, пытаясь собраться с мыслями.

— Возьмите Архона, — прохрипел он, почувствовав, как чьи-то руки отрывают его от земли.

Ноги Соломона безжизненно болтались, серая пелена перед глазами сменялась непроглядной чернотой. Его подняли в челнок и пристегнули к креслу. Никита ссутулился рядом, на его лице застыла тревога.

— Если вы потеряете сознание в полете, мы все погибнем. Держитесь, капитан!

— В поясной сумке… — прошептал Сол, борясь с головокружением, — …маленькие красные таблетки с белыми полосками. Дайте мне одну. Как только заметите, что я отключаюсь, давайте еще.

Гулаги кивнул и вложил ему в губы таблетку. Сначала Сол даже не почувствовал ее во рту, но мгновение спустя его сознание заработало с удивительной четкостью. На экранах появились стены небольшого дока. Челнок стоит в ремонтном эллинге! Сможет ли он подняться? Соломон тщетно попытался сглотнуть и, с трудом вытянув руку, нажал стартовую кнопку.

Пробив крышу здания, челнок устремился в небо. Перегрузка вдавила Сола в кресло, перед глазами поплыли круги. Он почувствовал во рту пальцы Малакова, и мир вновь прояснился. Навигационное оборудование не работало, экраны оставались мертвыми. Соломон посмотрел на масс-детектор. Тот показывал, что челнок летит прямо на луну, и он включил боковое ускорение.

— Карраско вызывает «Боз»! — прохрипел он. — Карраско вызывает «Боз»!

Проклятие! Где же они?

— Они отвечают, капитан! — закричал Никита, но Соломон едва слышал его. Сбоку что-то хлюпало, он скосил глаза и увидел, что кресло пропитано его кровью, струйкой стекавшей на палубу.

— Никита… нам нужно попасть… в туннель, пронизывающий спутник. Вам придется… управлять челноком. Я… умираю… умираю… — Мостик заволокло серой пеленой, она смыкалась вокруг, подступая все ближе. Соломон собрался с силами, отгоняя сгущавшийся туман. — Вызывайте «Боз». Брайана… объяснит вам, что делать. Органы управления… похожи на те, что установлены в игровом отсеке… Все очень просто, Никита, вы справитесь… — Его накрыла темнота. — Я ничего не вижу… — каждое слово гулко отдавалось в голове. — Ничего не соображаю… Никита…

Конни остановившимся взглядом смотрела на Соломона, которого аккуратно извлекали из капитанского кресла челнока. Его тело было испещрено рыжими потеками и пятнами. В тесном помещении сгустился запах свернувшейся крови — запах приближающейся смерти.

— Осторожно, — предостерег Уилер. Брет Муриаки, согнувшись пополам, рассекал виброрезаком панели, мешавшие вынуть тело.

— Так-то лучше, — выдохнул он. — Теперь у нас появилась свобода действий.

На пульте медицинского комплекса вспыхнул огонек.

— Он мертв. — Уилер поднял лицо и посмотрел Брегу в глаза. — Надо спешить. Если Боз сумеет его спасти, это будет настоящим чудом.

Ледяной страх безжалостной хваткой стиснул сердце Конни. «Господи, только не это. Какой ужас — потерять Соломона сразу после смерти отца!»

Она отступила, облокотившись на окровавленную спинку кресла, пытаясь вернуть себе телесные и душевные силы.

— Такое чувство, будто только что наступил конец света. — Мягкий голос Никиты словно окутал девушку бархатом. Огромная ладонь легко, словно голубь, опустилась ей на плечо и осторожно повлекла ее к выходу. Конни послушно позволила вывести себя наружу, в оцепенении спустилась к люку и ступила в шлюз челнока.

— Вы хорошо себя чувствуете? — Никита пальцем поднял подбородок Конни и, повернув к себе лицо девушки, встревоженно посмотрел ей в глаза.

Собравшись с силами, Конни вымученно улыбнулась.

— Смерть собрала богатую жатву, Никита. Если еще и Сол умрет…

— Тс-сс!.. Запаситесь терпением. Наш корабль полон волшебными тайнами, и, думаю, он сумеет вернуть нам капитана.

— Я только что потеряла отца, и сразу… — Конни уронила голову, чувствуя, как к глазам подступают жгучие слезы. — Отец был для меня самым дорогим человеком, добрым, любящим. Почему судьба обошлась с ним так жестоко?

— Он пожертвовал собой ради человечества. Я был рядом в последние его минуты. Он посмотрел в глаза Эльвины… и умер, безмятежно и безболезненно. Его гибель оказалась спасением для всех нас. Разве можно пожелать более милосердной кончины человеку, который отдал жизнь за соплеменников? Нам нужно решить, что делать дальше, иначе жертвы Архона и Карраско окажутся напрасными. Останется ли Соломон в живых или умрет, мы должны забыть о печали и искать верный путь в сгущающемся мраке.

Конни смотрела на Никиту невидящим взглядом.

— Знаете, у меня никогда не было времени предаваться скорби. Всякий раз, когда что-нибудь случалось, именно мне приходилось взваливать ответственность на себя. Почему же, черт возьми, я решила, что теперь будет иначе?