Питер Гамильтон - Обнаженный Бог: Финал

– Нет, я никого не хочу убивать.

– Это хорошо, значит, мы можем об этом потолковать.

– Так говорите же быстрее.

– Все очень просто, я не хочу вас дурачить. Вы уже решили, что отступитесь от Новой Калифорнии ради того, чтобы избавиться от меня. Ну так я вам собираюсь сказать, что я и в самом деле польщен. Знаете, есть одна только чертова цена, какую назначают за башку одного мужика. Так что за это я собираюсь вам сделать одолжение. Я отошлю всех моих людей на поверхность планеты, всех одержимых отсюда, из Монтерея и других астероидов, всех с флота, всю эту чертову массу народа. Таким образом никому не будет принесен вред и вы вернете всех хозяев тел, какие я держу здесь. Я даже и антиматерию оставлю. Как это вас устроит, адмирал?

– Мне это представляется совершенно невероятным.

– Ну, дерьмо вместо мозгов, значит, ты хочешь кровавую баню. Может быть, тогда я отдам приказ зарезать всех заложников прямо сейчас, пока ваши орудия еще до нас не добрались.

– Нет уж. Пожалуйста, не надо. Прошу извинения. Я только должен спросить: почему? Почему вы делаете такое предложение?

Аль наклонился поближе к датчику, передающему его изображение на «Прославленный».

– Слушайте, я только пытаюсь сделать то, что справедливо. Вы собираетесь убивать людей. Может, на это я вас натолкнул, а может, и нет. Но теперь, когда здесь пахнет убийством, я пытаюсь его остановить, я же не проклятый богом маньяк. Так что предлагаю вам выход, который поможет нам обоим выглядеть порядочными.

– Дайте мне как следует понять: вы собираетесь перевезти каждого одержимого на планету, разоружить свой флот и вернуть астероиды?

– Ну, медленно, но верно. Вы поняли. Взамен того, что нам дадут сохранить наши тела, мы уезжаем и не надоедаем вам больше. Вот и все. Сказочке конец.

– Передвижение столь большого количества народа на планету займет много времени.

– Эммет, мой помощник, говорит – около недели.

– Понятно. И пока мои корабли остаются на месте в бездействии, какую гарантию вы можете дать, что просто не затеваете второй Трафальгар против нас под прикрытием этого исхода?

Аль бросил на него взгляд.

– Это, мать твою, было бы очень низко. А что остановит вас от стрельбы, когда мы будем на полпути к эвакуации, да еще у меня куда меньше кораблей, чтобы мои люди могли прикрываться от огня?

– Иными словами, мы должны доверять друг другу.

– Держите пари на свою любимую задницу.

– Очень хорошо. Мои корабли не станут выпускать ничего угрожающего, пока продолжается ваша эвакуация. И, мистер Капоне!…

– Да?

– Благодарю вас.

– Нет проблем. Вы только убедитесь и пошлите словечко туда, на родину, что я не такой уж примитивный простофиля. Просто у меня свой стиль.

– Разумеется, он у вас есть. Иначе меня здесь не было бы.

Аль снова отклонился назад на стуле и отключил сверхмощный телефонный аппарат.

– Да уж, конечно, тебя бы здесь не было, – произнес он довольным тоном.

Джеззибелла стояла в дверях спальни. Поверх ее зеленых лечебных повязок и оберток был свободно наброшен халат, благодаря которому она выглядела чуть больше похожей на человека, чем на Железного Дровосека из сказки о стране Оз [Страна Оз – волшебная страна, описана в сказках американского писателя Фрэнка Баума.]. Аль вскочил:

– Эй, тебе нельзя вставать с постели!

– Никакой разницы нет, лежу я или не лежу. Пакеты все равно делают свое дело.

Она медленно прошла через салон, осторожно сгибая колени. Опуститься на стул ей было трудно. Аль сделал отчаянное усилие не подойти и не помочь ей, он видел, как много для нее значит все, что она может сделать сама. Самая упрямая девушка в галактике.

– Так что же ты тут делал? – спросила она приглушенным из-за лечебной маски голосом.

– Останавливал всю эту суматоху. Мои парни, они теперь могут удрать на планету и свободно попасть домой.

– Я так и думала. Ты очень похож на государственного деятеля, бэби.

– У меня, знаешь ли, есть репутация, которую нужно поддерживать.

– Знаю. Но, Аль, что произойдет, когда Конфедерация обнаружит, как возвращать планеты на место? То есть я хочу сказать, в этом и было все дело, да? Чтобы противостоять им на их собственной родине?

Он прошел вокруг стола и взял ее руки в свои. Пальцы торчали из концов повязок, допуская некоторый настоящий контакт с ее кожей.

– Мы проиграли, Джез. О'кей? Мы были так чертовски хороши, что проиграли. Представь себе. Мы слишком уж их перепугали. Мне необходимо было выбирать. Флот не может свергнуть этого адмирала. Никоим образом. Так что самый умный способ с этим разделаться – это дать планете исчезнуть. Тот путь, который я вижу, даст моим парням возможность прожить в их телах еще целые годы. По крайней мере. А эти волосатики из Конфедерации не рискнут возвращать их назад, пока не найдут способ дать нам новые тела или что-то такое. Они все это только начали. Кто знает, может, Новая Калифорния сумеет и из следующей вселенной тоже сбежать. Масса всяких вещей может случиться. Таким путем никто не умрет, и мы победим.

– Ты самый лучший, бэби. Я так и знала с самого начала. Когда мы летим?

Аль еще крепче сжал ее пальцы, глядя ей в лицо. Он мог видеть только ее новые глаза сквозь зеленые пакеты, было похоже, что она носит очки для плавания, только они были наполнены жидкостью.

– Тебе нельзя лететь, Джез. Господи, ведь твое медицинское оборудование может действовать только здесь. Куда отправится Новая Калифорния, кто его знает, и что там еще случится. Ты теперь поправляешься по-настоящему хорошо, так все доктора твердят. Но тебе надо еще время, чтобы вылечиться совсем. Я не позволю ничему помешать твоему выздоровлению.

– Нет, Аль. Я лечу с тобой.

– Это не так. Я остаюсь здесь. Видишь, мы все равно будем вместе.

– Нет.

– Да, – он снова сел и повел рукой жестом, как бы охватывающим весь астероид. – Все договорено, Джез. Кто-то должен остаться здесь и управлять космическим оружием, пока ребята полетят на планету. Не доверяю я этому, мать его, адмиралу.

– Аль, ты не умеешь управлять платформами СО. Какого черта, ты даже не знаешь, как обращаться с кондиционером в гостинице.

– Да. Но адмирал-то этого не знает.

– Они тебя схватят. Они выставят тебя из тела. И все оставшееся время ты будешь приговорен к потусторонью. Пожалуйста, Аль. Я буду управляться с платформами СО. Будь в безопасности, Аль. Я могу жить только пока знаю, что ты в безопасности.

– Ты кое-что забываешь, Джез, и все забывают, кроме, может быть, старого доброго Барнарда с бурым носом. Я Аль Капоне. Я не боюсь потусторонья. Никогда не боялся. И не буду.

* * *

Космоястреб с Новой Калифорнии прилетел как раз в тот момент, когда флайер Первого адмирала Александровича опустился на подложку. Это означало, что он может отправиться на митинг Политического Совета, вдохновленный какой-то новостью. Это всегда хорошая позиция для переговоров.