Илья Новак - Гордость расы

— Мы слышали шум, — донесся от воротника комбинезона атонированный механический голос. — Он пробирается назад, к трюмам.

— Неужели? — удивился Второй. — А ты уверена?

— Что ему делать в трюмах? — поддержал Первый. — Там нет ни скафандров, ни выхода к стартовым площадкам.

Мальт повернулся и сказал:

— Я объясню тебе, служивый. Этот пиччули пережил уже трех хозяев, и все как на подбор преступники. Бывший мародер из Лошадиной Головы, наемник-акрулос, убийца с Земли… И от каждого он успел набраться разных… умений. В его послужном списке — пара убийств, грабежи и воровство. А сейчас как раз в Миссии Объединения прошла старая идея насчет ментального перепрограммирования преступников. Ну вот, неназванный — а он сейчас лишен прежнего имени — и стал первым. Опытный образец, так сказать. И ничего не получилось.

— Почему? — удивился Первый. — Зомбированием давно занималась Секта, это всем известно.

— Э, нет, тут не зомбирование. Тут штука не такая простая. Это же полная переделка личности. Короче, не получилось у них. Он не только память потерял. Он еще и стал действовать, как бы это сказать… неадекватно. Вот и убежал от нас.

Второй уточнил:

— Неадекватно чему?

— Неадекватно обстоятельствам…. — Мальт не спеша обошел колонну. — Мы должны были доставить его на Плюмаж, потому что на него хотел взглянуть гидроник. Пиччули все просил, чтобы кто-то из нас назвал его, а мы, понятно, не соглашались. Вот он и сбежал, но это не означает, что он хочет смыться с баржи. Хотя вообще-то пока надо говорить не «он», а «оно». Так вот, оно, по-моему, вообще не понимает, что вокруг происходит. Так что двигайте к трюмам.

— У них, говорят, все зависело от имени, — вспомнил Первый. — Да, мальт? У пиччули имя вроде не просто так дается. Мол, в правильном имени заложена судьба того, кому оно принадлежит. А еще это была единственная в своем роде раса приживал.

Второй предложил напарнику:

— Я пойду к трюмам, а ты дежурь перед выходом к стартовым площадкам. Вдруг он вернется.

— Так и сделаем, — согласился Первый.

Они разъехались, фигуры лекарей тоже исчезли в сумерках технического яруса.

Некоторое время было тихо и ничто не двигалось, потом в наклонном столбе тусклого света, льющегося от люми-лампы под потолком, прошла фигура — горбатая и уродливая. Она двигалась, низко пригнувшись и вытянув шею, руки с длинными, увенчанными когтями пальцами прижимала к груди. Потерявший имя пиччули остался единственным представителем расы приживал, полностью исчезнувшей во время последней войны. Он замер, настороженно поводя из стороны в сторону плоским носом, затем двинулся дальше и исчез в одном из неосвещенных участков.

Первый остановился возле тамбура, за которым начинался короткий коридор. Через него можно было попасть в модули-спасатели.

Киборг осмотрелся. Набор силиконовых, металлических, каучуковых и органических элементов, из которых состоял охранник, давно нуждался в ремонте. Другими словами, Первый был стар и болен, но боль он ощущал в виде раздражающих импульсов, которые доносили до центрального мозга искусственные нервные окончания.

Первый считал, что это несправедливо. В качестве рядового бойца он стоял еще у основания Магазина киборгов и теперь полагал, что ему положена хотя бы небольшая толика тех благ, которых сумел добиться Магазин для своих членов. Ему как минимум было положено имя. Право на имя для каждого киборга — одно из основных требований МК. Впрочем, как всегда, для справедливости не осталось места после того, как вслед за формальной победой в игру вступили большая политика и большие деньги.

Послышался гул, и стоящий под дальней стеной электромобиль тронулся с места. На таких машинах передвигались эмигранты из технического персонала «Альты». Баржа стартовала еще до того, как федераты изобрели навигатор, позволяющий удерживать фиксированные координаты в изнанке «реального космоса», чтобы преодолевать путь от одной до другой точки федерации несоизмеримо быстрее. Общая длина коридоров «Альты» достигала пятидесяти третейских миль, ведь предполагалось, что нескольким сотням семей предстоит лететь неопределенно долгий срок. Баржи были снабжены гидропонными фермами, парками и флора-заповедниками для отдыха и жилыми ярусами, сконструированными по принципу ульев.

Первый увидел, как электромобиль быстро набирает скорость, вскинул манипулятор с оружием и выстрелил. Силовой поток с гудением ударил в щиток и ушел в сторону. Охранник успел заметить голову за щитком, непроницаемо-черные глаза — и тут передок машины врезался в него. Первого сбило с гусениц и опрокинуло на пол. Сначала электромобиль толкал его перед собой, затем подмял и с хрустом переехал. По рифленому полу разлетелись куски пластика, силиконовые комки и металлические детали.

Электромобиль врезался в колонну и перевернулся, но за секунду до этого пиччули успел соскочить. Он отбежал в сторону и замер, оглядываясь. Из кабины лежащей на боку машины сыпались искры. Последний приживала федерации повел носом, ноздри его раздулись, ощутив запах озона. Кабина электромобиля озарилась вспышкой голубого света, шипящие синие молнии зазмеились по полу. Пиччули отпрыгнул. Молнии одновременно исчезли, что-то с оглушительным хлопком выстрелило из кабины вверх и ударило в высокий потолок. На пол посыпались ржавая труха и ошметки металла. Лишившийся имени фыркнул и побежал к тамбуру, за которым открывались проходы к модулям-спасателям.

В это же время пятью ярусами выше, возле носовой часта баржи, чья-то рука повернула верньер цифрового замка малогабаритного переносного сейфа. Он принадлежал лекарям, сопровождающим пациента-пнччули. С тихим щелчком дверца открылась, рука просунулась внутрь. Некоторые внешние особенности позволяли со стопроцентной точностью определить, представителю какой именно разумной расы пангалактики она принадлежит. Рука пошарила в сейфе, вынырнула обратно, сжимая прозрачную тубу, в которой, казалось, не было ничего, кроме воздуха. Тубу закупоривала круглая пластиковая пробка, снабженная печатью со стилизованным изображением Вечного сердца — символа Клубка лекарей. Длинный тонкий палец сковырнул печать. Пробка отскочила. Пальцы разжались, туба упала и покатилась по полу.

Раздались быстро удаляющиеся шага.

Охранные системы баржи уже давно функционировали неважно. То, что последовало за открытием тубы, они не заметили, но электроразряд, пронзивший потолок и стены технического яруса после взрыва электромобиля, обнаружить смогли.

Зазвучала сирена, и в коридоре, ведущем к помещению, где располагался открытый теперь сейф, возникла круля, одна из двух лекарей, сопровождающих приживалу. Она увидела открытую дверцу, откупоренную тубу на полу — и выскочила обратно. Коммуникационный браслет на изящной, покрытой чешуей лапке позволял проникать в информационную паутину баржи, а допуск Клубка лекарей давал право выходить прямо на общую систему оповещения. Сейчас на барже находились, включая команду, четырнадцать разумных гуманоидов. Речь крули была эмоциональной, но механический голос адаптера, полившийся из четырнадцати браслетов, сух и атонирован.