Антон Первушин - Война по понедельникам (сборник)

И притом это не попытка красиво встать над схваткой и взирать с белого коня — нет! Просто автор здесь — впервые, насколько я понимаю, — не с кем-то против кого-то, и не один против всех (ситуация, столь излюбленная фантастикой героической), а со всеми. Позиция диктует и отношение: рядом с неизжитой еще патетикой прорезаются те два главных чувства, которые призывал Анатоль Франс дать людям в свидетели и судьи — ирония и сострадание. Оттого-то ранняя, во многом неумелая еще повесть по-прежнему читается сегодня, конкурируя с произведениями гораздо более поздними и зрелыми.

Хотя обе повести этого сборника — несомненная «литература от книг», делать на их основе прогнозы о дальнейшем развитии Антона Первушина было бы по меньшей мере неосторожно. Во-первых, за прошедшее десятилетие он если и не достиг еще творческой и вообще человеческой зрелости, то значительно к ним приблизился, накопил немалый опыт, вследствие чего при внимательном рассмотрении на произведениях, выходящих из-под его пера [12]в последние годы, заметен все отчетливее проступающий пуп, свидетельствующий о связи с реальностью не только литературной. И невольные — не от жанровых предпочтений, а от следования квазиреальности прочитанного — постмодернистские игры сменяются мало-помалу нечастым, но куда более умелым применением отработанных приемов.

Но обо всем этом — не здесь и не сейчас. Надеюсь, нам еще выпадет возможность поговорить об Антоне Первушине не юном, но современном, не о «начале славных дел», но об эволюции, продолжительной, отнюдь не линейной и чрезвычайно любопытной. Когда-нибудь, по поводу какой-нибудь из следующих его книг.

В «Чужаках…» и «Войне…» Первушин прощался с невозвратно ушедшим миром его юности. Издавая их теперь, прощается с собой — юным и тоже ушедшим в прошлое.

Но книга все-таки величайшее из изобретений человечества — она сохраняет и то, и другое.

ПЕРВУШИН Антон Иванович родился 27 мая 1970 года в городе Иваново. Среднюю школу закончил в 1987 году в Мурманске. В 1988 году поступил в Санкт-Петербургский государственный технический университет (тогда — Политехнический институт) на кафедру турбиностроения энергомашиностроительного факультета. Обучение в Университете закончил в 1998 году в качестве аспиранта-очника как прошедший полный курс аспирантуры.

Сразу после переезда в Санкт-Петербург начал посещать Литературную студию Андрея Балабухи. С этого же момента принимал участие в работе Секции по фантастической и научно-художественной прозе при СП СПб. В 1993 году был принят в Семинар Бориса Стругацкого на правах кандидата в члены семинара, в декабре 1997 был принят в действительные члены.

Публикуется с 1990 года. Дебютировал рассказом «Иванушка и автомат» во 2 номере многотиражного варианта журнала фантастики «Измерение-Ф».

Автор остросюжетных романов: «Война по понедельникам», «Миротворцы», «Охота на Герострата», «Пираты XXI века» (тетралогия), «Собиратели осколков» (совместно с Николаем Большаковым) и «Чужаки в Пеллюсидаре», «Чужой Марс», а также документально-исторических книг: «Битва за звезды, или Космонавтика, которой не было» и «Оккультные тайны НКВД и СС».

Рассказы и очерки Антона Первушина публиковались на русском, польском и английском языках в журналах: «Вокруг света», «Измерение-Ф», «Магия ПК», «Наш следопыт», «Питерbook+», «Порог» (Украина), «Новая фантастика» (Польша), «Феникс» (Польша) и в газетах: «Аномальные новости», «Клуб 801», «Компьютер-маркет», «Компьютерная газета», «Криминальный курьер», «Мир криминала», «Не зевай», «Не скучай», «НЛО-Калейдоскоп», «Попутчик-криминал», «Секретные материалы ХХ века», «Сорока», «Твой попутчик», «Горизонт» (США), «Нью-йоркский курьер» (США), «Русская реклама» (США).

Лауреат литературных премий: «Звездный мост-99» (Харьков, Украина), «Eurocon Encouragement Award» («Еврокон-2000», Гданьск, Польша) и «Премия имени Беляева» («Интерпресскон-2002, Санкт-Петербург, Россия).

Утверждение, прямо скажем, спорное: точно так же, например, переводится на язык родных осин и название Те-Пито-о-Те-Хенуа, присвоенное аборигенами острову Пасхи.

Оговорю сразу же: вышеприведенное деление лишено и намека на оценку — это лишь простая констатация. К обеим категориям могут принадлежать произведения как бездарные (согласно постулату Старджона, их должно быть около 90%), так и блистательные.

Да простит меня автор, но все-таки старое доброе написание Пеллуцидар мне как-то привычнее, и вне заглавия повести я буду пользоваться именно им.

Чуть было не написал: «…скорее фэном, чем фантастом», — но вовремя спохватился: все-таки в случае Первушина все было прямо наоборот — фэном (да и то не из активных) он стал как раз позже, поскольку первый свой (и, по счастью, не сохранившийся) рассказ сотворил (и даже собственноручно проиллюстрировал) в восемь лет под неизгладимым впечатлением от японского фильма «Легенда о динозавре». А в первый свой КЛФ — «Стажеры», что существовал в восьмидесятые годы в эстонском городе Силламяэ — пришел, будучи уже вдвое старше.

Переписка с ним превратилась в своеобразную заочную литературную учебу: не знаю уж, по каким именно соображениям, но Олег Соколов не перекинул, как принято было, рукописи начинающего автора какому-нибудь литконсультанту (возможно, поразила его первушинская неиссякаемость — настырный школьник слал по рассказу в неделю), а вместо того исправно отвечал всякий раз сам, учиняя разборы и разносы, явно пошедшие во благо.

В один из сезонов, помню, чуть ли не полдюжины раз подряд — не знаю, как с академической точки зрения, но с писательской студенческие годы оказались для Первушина весьма плодотворными.

Естественно, Первушин также не удержался от искушения и написал свою вариацию на темы «Попытки к бегству» — не то большой рассказ, не то коротенькую повесть, бесхитростно озаглавленную «При попытке к бегству». (Опубликована в журнале «Порог» №4, 1999 . — Ред.).

В нашей практике закрепилось написание Жозе — почему-то на португальский лад, но энглизированная форма все-таки логичнее.

Обратите внимание — опять-таки отсылка к мелвилловскому «Моби Дику».

Это справедливо даже по отношению к раннему рассказу «Харон», навеянному чтением Роджера Желязны; жаль все же, что не сохранился тот, в восемь лет написанный, рассказ о динозавре: и в нем, наверное, из фильма была взята лишь обстановка, суть же пусть и неистребимо детская, но — своя. Впрочем, что теперь гадать…