Игорь Пронин - Нашествие

Крестьянка продолжала петь свою бессловесную песню. Глаза у нее были широко раскрыты от ужаса, зрачки сузились. Слышит ли она его, понимает ли? «Грач» закинул за спину мешок и вышел из домика. Держась ближе к лесу — не хватало еще, чтобы хозяин дома его заметил и принял за вора, — Шели вышел на дорогу.

Людей на дороге было много, они шли медленно, озирались, переговаривались. Обгоняя группки сиволапых, сержант слышал обрывки разговоров. Сплошное вранье. Говорили, что атори выскочили из леса, что убили сто человек. Многие из встречного потока, наслушавшись таких ужасов, разворачивали тележки и шли назад, к Грохену.

— Я же говорил: тут по ночам Адово отродье так и рыщет… — пробормотал какой-то старик, и Шели задержался возле него. — Вчера проходили небесники, так я и им сказал: здесь у нас тоже скоро будет Ларран! Смеялись. Один сержант мне кричит: у нас больше народу от змей гибнет, чем от атори! Не бойся, мол… Теперь они далеко, а мы по дороге ходить боимся. Ночевать надо к соседям идти.

— В Грохене надо ночевать! — выкрикнул худой морщинистый крестьянин. — Детей возьму и в город, никто меня на ночь к лесу не погонит!

Рядом шла его жена, такая же морщинистая, она согласно кивала и цеплялась за мужа. Шели сплюнул: вот сиволапые! Собрались бы толпой да прошлись по лесу до самых гор, вымели всю нечисть. Но куда им, им лишь бы спрятаться.

Через час пути ему пришлось сойти вместе с другими на обочину: в сопровождении большого отряда стражи навстречу двигался сам грохенский князь. Подле его наглухо закрытого паланкина плотным строем шли несколько десятков арбалетчиков, с ног до головы в толстых кожаных доспехах. Пряча лицо под крестьянским беретом, Шели рассматривал их крепкие фигуры. Рослые молодцы, как на подбор… Конечно, они и есть «на подбор». И все же. Теперь «грач» был готов заподозрить и самого грохенского владыку.

Они проспали почти до самого вечера. Хромому приснилось, что по ночному лесу за ним гонятся атори, настигают, хрипло дышат в спину. Он дернулся на кровати, сел и понял, что времени уже прошло очень много.

— Эшуд!

Нетоле вскочил, не открывая глаз, побежал и сразу опрокинул столик.

— Эшуд, стой!

— А?.. Леппе?

Часто моргая, «грач» замер посредине комнаты, внимательно оглядел ее:

— Где мы?

— В гостинице, Эшуд. Скоро вечер, нам надо отсюда уходить. Горничную звать не будем, просто выйдем и уберемся подальше, ясно? Причешись.

Эшуд сначала подошел к окну, осторожно выглянул. Память о происшедшем вчера медленно возвращалась к нему, и вместе с этим портилось настроение.

— Тут людно.

— Еще бы, мы в самом центре города, возле Дома встреч. — Леппе обулся и занялся приведением в порядок костюма. — Причешись, Эшуд. Постараемся уйти тихо, но нужно выглядеть прилично.

Нетоле расстегнул сумку, достал гребень и вернулся с ним к окну. Оно выходило на глухую стену, внизу, в узком переулочке, дети играли с тряпичным мячом.

— Ты уверен, что мы в центре города?

— Конечно.

— Грохен, — медленно проговорил Эшуд. — Дом встреч… IIIели очень хотел туда попасть.

— Не до этого теперь. Да и денег не так уж много осталось. Эшуд, мы должны сначала найти себе убежише, какой-нибудь дом на окраине, — начал излагать свои планы Леппе. — Потом пойдем по кабакам, немного пить и много слушать. Прогуляемся по улицам. Спокойно заночуем в тихой норке и утром решим, что делать: идти в Ларран или лучше все-таки вернуться к Галашше с докладом. Нам надо иметь в виду, что почти все он уже знает от Палассе и Грамми.

— Если они добрались. — Эшуд зевнул, сердито покосился на приятеля. — Не думаю, что ты поступил правильно… Ладно, Хромой, не злись. Я согласен, надо рассмотреть город. Жаль только, что уже вечер. Не много-то мы успеем до ночи.

— О Небо!

Леппе тоже подошел к окну, измерил взглядом тени. Невидимое отсюда солнце уверенно клонилось к западу.

— Тем более надо идти.

Они проскользнули по коридору, вежливо раскланявшись с какими-то господами, спустились но застланной ковром лестнице. За стойкой был уже другой молодой человек, он выжидающе улыбнулся, но «грачи» молча устремились к выходу.

— Я даже не помню, как мы записались, — проворчал Леппе на улице. — Ну надо же, какая наглость: записывать постояльцев!

— И совершенно непонятно зачем, — кивнул Эшуд. — Мы сейчас в западной части города, да? Тогда уж пошли дальше в ту же сторону.

Грохен, в подтверждение своей репутации, действительно выглядел веселым городом, не было в нем чопорности Иштемшира. Дружинники князя попадались редко, ворота во дворы стояли открытыми настежь — гуляй где хочешь. А если еще принять во внимание отсутствие хоть бы одной полноценной стены, становилось непонятно, как здесь можно поддерживать порядок.

— Где же тут держали осаду войска Освободителя? Жельшетая, второго императора? — Эшуд поскреб затылок. — Ну, понятно, что не у Дворца. Значит, стены были.

— А почему же их нет?

— Потому что… сломали. Не в землю же они вросли?

— Но зачем ломать стены?

Они прошли еще с полквартала, виляя между веселящимися приезжими. Судя по нарядам, они прибыли со всех концов Ноосата, особенно бросались в глаза чернокожие никейцы. Сами грохенцы, похоже, занимались в основном обслуживанием кабачков, вытянувшихся бесконечными рядами по обе стороны улицы.

— Очень дешево, — Эшуд задержался у открытого окна и заглянул внутрь, где на доске за спиной кабатчика мелом были выведены цены. — Очень. «Хлебное вино» — что это, а?

— Сюда смотри!

Нетоле обернулся и увидел остаток стены. Кладка из огромных необточенных камней, вылитый кусочек Морской стены Иштемшира. Толщиной не менее двух росов, такую не развалишь никаким тараном… Тем смешнее, что к уцелевшей части стены теперь был пристроен хрупкий кабачок.

— Вот здесь она шла… — Леппе повел рукой, и в доме напротив, под толстым слоем штукатурки, «грачи» различили силуэты тех же валунов, в незапамятные времена прибывших на равнину с гор. — Ага… Могли пройти и не заметить.

— Заметили. И что? Разобрали стену. Странно, конечно.

Сержант почесал затылок, потом решительно подошел к уличному торговцу, купил пару крендельков и поинтересовался временем разрушения крепости.

— Лет пять назад понемногу начали, пожал плечами булочник. — Башни оставили, вон, видите между домами? Это Вдова, с нее когда-то княгиня бросилась вниз. Не помню, как ее звали… Ну, вот так понемногу и разобрали. Камни на фундаменты пошли, домов-то много строили.

— Но зачем разобрали? — не унимался Леппе.

— Как «зачем»? Князь приказал. Да она все равно мешала, постоянно новые ворота пробивали… — Булочник опять пожал плечами, поправил лоток и пошел своей дорогой.