Игорь Пронин - Нашествие

— Стик, я тебя отпущу, если ты поговоришь со мной откровенно. Клянешься Небом не врать?

— Клянусь Небом! Но если убьешь — убей небольно, пожалуйста! Мне сказали, в сердце самое оно.

— Не о том речь. Стик, как ты думаешь, в вашем городе есть атори?

Жулик застонал. «Грач» сперва не понял причин его паники, потом сообразил, как он теперь выглядит в глазах Стика. Ложь сама прыгнула на язык.

— Нет, я не демон, просто душегуб иштемширский. Хочу у Неба прощение вымолить, атори убивать, один отец мне посоветовал. Надо ровно сто прикончить, за каждого человека. Только в Орден мне хода нет, вот собираюсь теми заняться, что мимо небесников проскользнули. Ты уж прости за своего приятеля, он сам нарвался.

— Воле тебя бы не убил, — захныкал Стик. — Так, палец отхватить мог или до кости проколоть… Он грешник был, конечно. Но не убийца.

— Понял, понял. Что ты скажешь о демонах?

— Думаю, они тут есть…— прошептал Стик и добавил погромче: — Все наши так думают!

— Почему же не уходите из Грохена?

— Они не трогают местных… Они вообще никого не трогают, мужик! То есть не мужик ты, а кто?

— Бывший иштемширский «грач», — почему-то решил представиться Грамми, но, заметив, что Стику это ничего не говорит, уточнил: — Полицейский тамошний в прошлом.

— Не бывал, туда только торгаши ходят, нашему брату нельзя. Хуланы-душегубы дорогу стерегут… Есть в Грохене атори, только вроде и не атори они. Какие-то другие и не люди, и не демоны. Ходят по улицам, говорят как мы, выглядят как мы, покупки делают и вино пьют, а глянут на тебя — и поймешь, что это не человек.

Шели попыхивал трубкой, пряча огонек в кулаке. Надо успокоиться, но сердце прыгало в груди, и одновременно челюсти сводило зевотой. Слишком устал. А еще, похоже, натворил непоправимых глупостей. Убил человека… Или все же началась Война? Святые Отцы ее не объявляли, но Небо-то должно видеть!

— Их много тут, — продолжал Стик. — Только, может быть, это не атори? Я не знаю. Они нас не трогают, мы их, конечно, тоже. Сильные, одним ударом убить могут. И бабы у них такие же.

— Языки как у нас?

— Да. Сколько раз видел — язык как язык. Так, наверное, они не атори, а?

— Почему ты не пошел к Святым Отцам?

— С чего это я пойду? даже обиделся Стик. — На это князь есть, вообще приличные люди. Что они, не видят ничего? Все видят. Да и сами Святые Отцы по Грохену тоже ходят, не за сто мешей живут.

— Их Совет далеко отсюда?

— Порядком, они у Дворца обосновались, ближе к князю. А еще знаешь что, про атори-то? Или они не атори… Бродить они любят везде. Очень любопытные, не как люди. Ходят, головами вертят, все рассматривают. Присмотришься — сразу их увидишь. Часто в другие места шастают, в Сош или вот к вам, в Иштемшир. Безо всякого дела даже ходят. Нормальные люди себя так ведут?

— Нет, — согласился Шели, который, конечно, хотел побывать в Грохене, но больше ради Дома встреч. Бродят, любопытничают… — Что еще, Стик? Вот ты сказал, что они мужского и женского обличья. А детей не видел?

— Не, детьми они не бывают, — уверенно сказал жулик. — Молодые очень попадаются, а так чтобы совсем дети — нет. Вот еще тебе: всякий из этой банды не местный. Они приходят из Соша, из Никем, из деревень каких-нибудь наших или вельшейских, ну и от вас.

— Из Иштемшира? — опешил «грач».

— Да сколько угодно! Вот граф Феске, он же ваш? Его все знают, а я смотрю и вижу, атори! Но не скажешь об этом! И все видят, и все молчат. Граф большой человек в Грохене, с князем обедает, улицы мостит, газету выпускает. Управляет всем, особенно с тех пор, как князь заболел. Хороший человек… то есть атори. Наверное. Запугал ты меня!

Шели докурил, аккуратно выбил трубку о каблук. Нет, не могут атори ходить по улицам перед зданием Совета Святых Отцов, да еще с князем обедать! По крайней мере атори, которых так легко раскусить. И все — приезжие…

Глупость какая. «Грач» поднялся, опираясь на стену, с натугой поднял и Стика.

— Веди меня в тихое местечко, дружок. Выспаться нужно, ну а ты, уж извини, связанный подождешь. Или лучше убить?

— Не лучше, — сразу определился жулик. — Отведу, знаю такое место.

Чтобы прохожим в глаза не бросались связанные руки Стика, иштемширец накинул на его плечи плащ, до поры лежавший в мешке. Уже выходя на улицу, Шели решился еще на один вопрос:

— Стик, а князь ваш — человек?

— Князь? — Вор ссутулился, вроде стал о чем-то думать.

— Да скажи как есть! — поторопил его встревоженный Грамми. — Ну, человек?

— Я вспоминаю, когда его последний раз видел, — вздохнул Стик. — Нет, не помню. В детстве. Тогда он по кабакам даже ходил, веселый был. Но потом как-то заболел. В общем, только носилки мимо пронесут иногда, и все. А во Дворце я не бываю, уж извини. Так что ничего не могу сказать, давно видел я князя. Мне, знаешь, и в голову не приходило о нем думать…

Шели только сплюнул на мостовую: час от часу не чегче! Князь есть, но простой народ его и не видит. Может, его и из дружинников видят только те рослые, крепкие арбалетчики?

Немного пройдя по улице, Стик нырнул еще в один темный проем между домами, и «грач» нашарил в мешке арбалет, но жулик на этот раз не собирался его обманывать. Всего через несколько десятков шагов они оказались перед недостроенным домом.

— Тут лучше всего, — доложил Стик. — Ложись и спи, до утра, никто не заглянет. Ну а если что, я разбужу.

— Да, будет лучше, если ты покараулишь. Змеи сюда не заползают?

— Это сказки, что змеи любят пустые дома! — Забулдыга совсем пришел в себя, даже захихикал. — Змеи любят лес, деревья. Без деревьев они не живут, и вода eще им нужна.

Шели привязал Стика к себе, проверил стягивающие его руки ремни. Тут же вспомнил Пайса: тот все хныка что слишком туго. А вот Стик молчит, — может быть, в этом есть какое-то отличие людей от атори? Правда демона скручивали сильнее.

Он лег прямо на дощатый пол, завернулся в пла и мгновенно уснул, поручив свою судьбу Небу.

Если бы Леппе знал, как легко его товарищ решил проблему ночлега, то, наверное, пришел бы в ужас. Но еще раньше его ужаснуло бы убийство человека… Бедный Шели, пропащая душа! Однако хромой сержант был далеко, а вот Эшуд Нетоле прошел совсем рядом со спящим Грамми.

Расставшись с Хромым, он сперва отошел от него подальше, а потом справился у прохожих о «Ларранской берлоге». Там, к полному удовлетворению Эшуда, нашелся сержант Ордена Неба Фулетте, уже совершенно пьяный. «Грач» представился приятелем сержанта, имеющим с ним дела, и люди ларранского владыки охотно назвали время и место сбора. Охотность эта, насколько Эшуд мог понять, объяснялась наличием у него сабли — лишний человек на ночной дороге не повредит.

Только потом Нетоле двинулся к Совету Святых Отцов. Вновь встречаться с Леппе он, конечно, не собирался, хватит того, что они уже дважды едва не поссорились. Хромой готов лезть в самое пекло, пока уверен в своей правоте, но никогда не рискнет отяготить душу даже ради спасения родного города. Эшуд с детства был не таков, а уж служба в полиции и вовсе сделала из него циника.