Кристофер Мур - Приктическое демоноводство

Безнадега стервятником кружила в мозгу Сквозняка.

Он решил было подогреться кокаином, но мысль влететь в штопор на пустынной темной дороге и схавать параноидальный отходняк, от которого зуб на зуб не попадает, показалась несколько безрассудной.

Думай о деньгах.

Деньги.

Во всем Билли Винстон виноват. И эти кретины из Биг-Сура. Зачем понадобилось забирать у него фургон? Он же никого раньше по-крупному не выставлял. Да и вовсе малый неплохой. Разве не пустил в свой трейлер Роберта – причем бесплатно, – когда того вытурила его старуха? Разве не помог тому же Роберту поставить новый сальник в грузовике? Он же всегда честно играл – покупателям сначала давал попробовать продукт, а потом уже брал деньги. А постоянным клиентам даже предоставлял аванс в четверть унции до получки. Разве в этой игре без правил не был он столпом добродетели? Правильным как правда? Прямым как стрела?..

В двадцати ярдах позади затормозила машина, вспыхнул дальний свет. Сквозняк не обернулся. По многолетнему опыту он знал, что с такими подходцами могут предложить подбросить лишь до одного места – в отель “За решеткой”. Он шагал, будто не заметил машины вообще. Еще и руки в карманы сунул, будто замерз; хотя на самом деле нащупал чек кокаина и быстро сунул в рот вместе с бумагой. Язык сразу онемел. И только потом поднял руки, точно сдаваясь, и повернулся, ожидая увидеть красно-синюю мигалку патрульного крейсера.

Но это были не фараоны. В старом “шевроле” сидели два парня и явно развлекались за его счет. Над лучами фар он различал из силуэты. Сквозняк проглотил бумажку с кокаином. Внутри вспыхнула ярость, подстегнутая дозой. Захотелось крови. Он ринулся к “шевроле”.

– А ну вылезайте, клоуны, вашу мать!

С пассажирской стороны кто-то действительно вылез. Росточком с ребенка – нет, потолще – карлик.

Сквозняка уже понесло.

– Захвати монтировку, говнюк, – она тебе пригодится.

– Не правда, – отозвался карлик голосом низким и хриплым.

Сквозняк взял себя в руки и прищурился. Не карлик стоял перед ним – огромный чувак, просто гигант какой-то. Причем рос на глазах, приближался, становился все больше и больше – и слишком быстро. Сквозняк развернулся и кинулся прочь. Он успел сделать три шага. Челюсти сомкнулись на его голове и шее, оглушительно хрустнув костями, как мятными палочками.

Когда “шевроле” снова выехал на трассу, от Сквозняка остался только один люминисцентно-желтый пляжный тапочек. Два дня он загадочно подмигивал с обочины проезжавшим автомобилям, пока его не уволокла голодная ворона. И никто не обратил внимания, что из тапочка еще торчит кусок человеческой ноги.

Любой мистический опыт – совпадение; и наоборот, разумеется.

Том Стоппард

"Попрыгунчики”

Городок Хвойная Бухта лежит среди приморских сосновых рощ к югу от диких лесов Биг-Сура, на берегу небольшой естественной гавани. Основал его в 1880-х годах фермер из Огайо, обнаруживший, что зеленые холмы вокруг бухты – отличное пастбище для коров. Крошечное поселение – две семьи и сотня голов скота, – оставалось безымянным лет десять, а потом туда пришли китобои и окрестили его Бухта Гарпунеров.

Маленькая бухта укрывала суденышки в непогоду, а с окрестных холмов были видны кочующие серые киты. Китобои процветали. Тридцать последующих лет над городком висела сальная копоть смерти – от пятисотгаллонных чанов, в которых из тысяч китов вываривали жир.

Когда киты оказались на грани исчезновения, а китовый жир сменился электричеством и керосином, китобои ушли из Бухты Гарпунеров, оставив за собой горы костей и огромные ржавые чайники. До сего дня дорожки у многих домов Хвойной Бухты выложены выцветшими дугами китовых ребер, а огромные серые животные, проплывая мимо, бросают на бухточку подозрительные взгляды, точно опасаясь, что охота начнется заново.

После ухода китобоев городок держался на скотоводстве и добыче ртути, залежи которой обнаружили в окрестных холмах. Запасы ее истощились примерно в то же время, когда достроили прибрежное шоссе через весь Биг-Сур, и Бухта Гарпунеров стала привлекать туристов.

Заезжие предприниматели, которым хотелось урвать кусочек зарождающегося в Калифорнии туристического бизнеса, но не нравились городские стрессы Сан-Франциско и Лос-Анджелеса, оседали здесь, строили мотели, открывали лавки сувениров, ресторанчики и конторы по торговле недвижимостью. Холмы вокруг Хвойной Бухты поделили. Сосновые рощицы и пастбища стали участками с видом на море, их за бесценок продавали туристам из центральной долины Калифорнии, которым хотелось провести остаток жизни на побережье.

И снова городок начал расти, только теперь его населяли пенсионеры и молодые парочки, сторонящиеся городской суеты: им хотелось растить детей в спокойном приморском городке. Бухта Гарпунеров стала городом новобрачных и полуобморочных.

В 1960-х годах молодые и сознательные жители, неравнодушные к проблемам окружающей среды, решили, что в названии “Бухта Гарпунеров” слышны отголоски былого позора деревни, а изящному буколическому образу, от которого теперь зависела вся жизнь городка, больше подходит имя “Хвойная Бухта”. Одним росчерком пера и установкой при въезде знака “ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ХВОЙНУЮ БУХТУ – ВОРОТА В БИГ-СУР” обелили всю историю.

Деловой район города ограничивался восемью кварталами Кипарисовой улицы, тянувшейся параллельно Прибрежному шоссе. Большинство зданий несли на себе фальшивые деревянно-кирпичные фасады английского “тюдора”, отчего Хвойная Бухта выглядела аномалией среди остальных населенных пунктов Калифорнии с их испанско-мавританской архитектурой. Сохранилось и несколько первоначальных построек; бурые балки и общий колорит Дикого Запада были бельмом на глазу Торговой палаты, для развития туризма упиравшей на то, что деревеньку в свое время перенесли из Старой Англии.

В бестолковых попытках сохранить тематическую последовательность вдоль Кипарисовой улицы открылось и несколько псевдо-староанглийских ресторанчиков, завлекавших туристов обещаниями безвкусной английской кухни. (Один ушлый ресторатор даже попытался открыть настоящую английскую пиццерию. Заведение разорилось, когда выяснилось, что вареная пицца теряет большую часть своих природных свойств.)

Местные жители Хвойной Бухты избегали посещать подобные заведения общественного питания с двуличием индусского скотовода: прибыль получать хотелось, но продукта своего они не пробовали. Коренное население столовалось в нескольких труднодоступных кафе, владельцы которых были вполне довольны своей нишей на рынке родного городка, выдолбленной хорошей едой и обслуживанием. Всяко лучше, чем выковыривать глаза из распухшего черепа туризма вздутыми ценами на вычурные заклинания.