Джек Уильямсон - Гуманоиды

На посту у ворот дежурил высокий сержант с каменно неподвижным лицом. Он-то и обнаружил ее позади высокой стальной ограды — девочка робко переминалась с ноги на ногу и смотрела на охранника умоляющим взглядом. В своем дешевом желтом платьице она выглядела маленькой грязной бродяжкой, и сержант решил, что это попрошайка, которая пришла поклянчить еды.

— Пожалуйста, мистер, скажите, это Стармонтская обсерватория? Могу ли я поговорить с директором? Доктором Клэем Форестером? Пожалуйста, мистер! Это очень важно! — сначала тихий, голос ее постепенно окреп, а в глазах появился странный блеск.

Нахмурившись, сержант пристально посмотрел на девочку, пытаясь понять, как она сюда пробралась. На вид бродяжке было лет девять. Голова ее казалась непомерно большой для тщедушного тельца, а ввалившиеся щеки наводили на мысль о постоянном недоедании. Ее прямые черные волосы были коротко обрезаны и зачесаны назад. Сержант неодобрительно покачал головой — девочка была слишком мала, чтобы путешествовать в одиночку. Он видел, с каким нетерпением и надеждой она ждет ответа, но доктор Форестер не имел обыкновения встречаться с маленькими беспризорниками.

— Без пропуска сюда никто не войдет Стармонт — военная территория, понимаешь? — заметив, что малышка вздрогнула при звуке его хриплого и строгого голоса, сержант улыбнулся.

Видя неподдельное горе в поднятых к нему темных глазах, он попытался смягчить тон.

— Как тебя зовут, сестренка?

— Джейн. И я просто обязана поговорить с доктором Форестером, — ее голос звучал все настойчивее.

— Джейн? А фамилия у тебя есть?

— Я не знаю своей настоящей фамилии, но люди зовут меня по разному: Писклей, Козявкой, Пигалицей, а то и еще похуже. Но мистер Уайт говорит, что мое настоящее имя Джейн Картер. Это он послал меня к доктору Форестеру, — девочка продолжала в упор смотреть на сержанта.

— Как ты добралась сюда, малышка?

Сержант посмотрел на узкое шоссе за оградой, которое уходило влево за одинокий холм и, превратившись в длинную черную полоску, терялось вдали. Солт-Сити лежал в тридцати милях отсюда — далековато для пешей прогулки. И нигде поблизости не было машины или другого транспорта, который мог бы привезти девочку.

Она снова повторила:

— Мистер Уайт прислал меня, чтобы увидеть…

— Кто такой мистер Уайт? — перебил ее сержант.

Ее глаза загорелись беспредельной преданностью:

— Он философ, — на этом слове девочка чуть запнулась. — У него большая рыжая борода, и он пришел из других мест. Он вытащил меня оттуда, где меня часто били, и ужасно добр со мной. Мистер Уайт учит меня теле… — девочка замялась. — Он послал меня с бумагой к доктору Форестеру.

— С какого рода бумагой?

— Вот с этой, — тоненькая ручка наполовину высунулась из кармана, и сержант смог разглядеть серую карточку, стиснутую в грязных пальчиках. — Это послание, и оно ужасно важное, мистер!

— Ты могла бы отправить бумагу почтой.

— Спасибо за совет. — Ее худое бледное личико озарилось подобием вежливой улыбки. — Но мистер Уайт сказал, что ее не должен видеть никто, кроме доктора Форестера.

— Я еще раз говорю тебе, сестренка — доктор Форестер большой начальник, понимаешь? Он слишком занят, чтобы разговаривать с кем попало, если, конечно, это не проверяющий генерал с бумагами из министерства обороны. Ты ведь не генерал, не правда ли? Извини, но я не имею права пускать тебя на территорию, — сержант изо всех сил выказывал доброжелательность, чтобы хоть так смягчить свой отказ.

Девочка разочарованно кивнула головой.

— Тогда дайте мне немного подумать.

Какое-то время она неподвижно стояла, глядя куда-то в сторону, и будто слушала голос, обращенный к ней одной. Потом сделала несколько шагов по горячему асфальту, девочка чуть склонила голову к плечу и на лице ее отразилось напряженное внимание. Кивнув, девочка что-то прошептала и с надеждой обернулась к сержанту:

— А могу ли я поговорить с мистером Айронсмитом?

— Конечно, сестренка! — охранник улыбнулся с явным облегчением. — Почему же ты сразу не сказала, что знаешь его? Это Форестера почти невозможно увидеть, а с Фрэнком Айронсмитом любой может поговорить. Он ведь не такая важная птица, и к тому же мой друг. Иди-ка сюда поближе, сейчас мы его позовем.

Оробев от счастья, девочка зашла под узкий навес будки охраны, благодарно глядя на сержанта. Тот поднял трубку и связался с коммутатором обсерватории.

— Ну конечно, у Фрэнка Айронсмита есть телефон, — послышался унылый голос оператора. — Он работает в компьютерном отделе, Стармонт, 88. Само собой, Роки, он сейчас там. Только что занес мне чашечку кофе по дороге на работу. Оставайся на линии.

Айронсмит внимательно выслушал сержанта и пообещал немедленно спуститься. В ожидании его прихода девочка все так же крепко сжимала карточку в своем кармане. Чтобы как-то скоротать время, она нагнулась и принялась рвать убогие желтые цветы, росшие среди пустынной травы по эту сторону ограды. Через несколько минут ее огромные глаза медленно поднялись и остановились на лице сержанта.

— Да не волнуйся ты так, сестренка. Фрэнк Айронсмит отличный парень, понимаешь? Может, он и не большая шишка, и никогда ею не станет: все, что он делает, — это управляет счетными машинами в компьютерном отделе. Но я точно знаю, что он попытается помочь тебе, — охранник, как мог, старался смягчить свой хриплый голос.

— Мне очень нужна помощь, чтобы передать это доктору Форестеру. — Девочка еще сильнее сжала карточку.

Сержант усмехнулся торжественности, с которой малышка произнесла последние слова.

— Фрэнк обязательно что-нибудь придумает. Он очень умный, хотя и числится простым клерком.

Девочка вновь повела головой, обратив взгляд на что-то позади охранника, среди газонов и зелени Стармонта, которые превращали его в прохладный оазис. Сержант был озадачен напряженным вниманием девочки — она словно прислушивалась к чему-то помимо его голоса.

— Фрэнк хороший парень, сестренка, — он продолжал говорить, поскольку странная отрешенность ребенка начала беспокоить его. — Он знает много всего разного. Даже когда заходит в кабак выпить с нами стаканчик пива, у него всегда какая-нибудь книга под мышкой. Он даже умеет читать на древнем языке — Фрэнк говорит, что на нем разговаривали люди с материнской планеты.

Девочка вновь подняла на него глаза — теперь уже с неподдельным вниманием.

— Она где-то среди других звезд, понимаешь. — Он махнул рукой в сторону багровеющего неба. — Язык первого мира, откуда пришли все люди, — так говорит Фрэнк. Однажды ночью он показал мне Солнце. По-моему, это просто еще одна звезда, которую можно увидеть в телескоп, — вопреки смыслу сказанного, голос охранника окрасило невольное благоговение.