Уолтер Уильямс - Оголенный нерв

— Это неправильно, — возразил Ковбой, — держась в центре, ты рискуешь попасть под перекрестный огонь. Как случилось со мной и Сарой.

— Нет, Ковбой, ты никогда не был в центре. Как и другие пилоты «дельт». Быть в центре старались посредники, хотя им это редко удавалось. А вот я попал в самую точку. — Рено поднял свою искусственную руку. Глаза у него стали совсем холодными. — Я центрист по природе. Люблю стоять на возвышении и любоваться, как внизу бушуют волны. Пилоты «дельт» были да кончились. Теперь ты пытаешься продолжить борьбу, став курьером. Но и это кончится. Ты выплыл, но в следующий раз погибнешь.

«Интересно, — подумал Ковбой, — это говорит сам Рено, или за него вещает кристаллический мозг? Ведь он постоянно пользуется своим кристаллом. Где же душа Рено? В остатках живого мозга или в новом, но мертвом компьютере, этом суррогате человеческого мозга?»

Когда в человеке берет верх компьютер, это называется «издушевлением», в отличие от одушевления. «Издушевление» обычно не грозит бывалым людям вроде Ковбоя или Рено, которые знают жизнь. «Издушевление» грозит людям с абстрактным складом ума, всяким изнеженным гуманитариям и физикам-теоретикам, которые проводят время, комбинируя и выстраивая абстрактные химеры. Они запросто могут спутать искаженное теорией изображение предмета с самим предметом, существующим в действительности. А действительность всегда сложнее теоретических схем. Такие люди постепенно растворяются в своих выдумках, они словно бы истончаются и исчезают как личности.

Ковбой вдруг понял, что Рено превратился в призрак. Теперь он всего лишь набор привычек, существо, не имеющее иной цели, кроме как питать свой компьютерный кристалл информацией. А то, что в Рено осталось от пилота, это не более чем рефлексы.

— Матрицы совсем свежие, устареют нескоро, — вернулся Ковбой к цели своего визита. — Ты можешь не торопиться с их продажей.

— Конечно, — кивнул Рено, — я и не собираюсь их сейчас продавать. Я использую их как залог, под который возьму в банке кредит, деньги пущу в оборот, получу прибыль. Потом верну кредит и продам матрицы. К тому времени ваша история с перестрелкой забудется.

«Кажется, Рено вышел из транса, — подумал Ковбой. — План весьма разумен».

— Вы можете хранить у меня все матрицы до тех пор, пока я не получу за них деньги, — предложил Рено. — В моем доме двойная система защиты. Знающие люди могут преодолеть первую ступень системы, но вторую не пройдет никто. Всякий, кто перелезет через забор без моего ведома, будет уничтожен.

— Ковбой, — вдруг подала голос Сара. Она так долго молчала, играя роль безмолвного стража, что он почти забыл о ней и теперь вздрогнул от неожиданности. — Нам понадобится грузовик.

— Возьмите мой, он стоит в гараже. — Рено достал из кармана ключ-кристаллик, который находился на кончике иглы из нержавеющей стали. — Я открою гараж и ворота дома. Но, может, вы хотите сначала поесть?

— Нет, — решительно произнесла Сара. — Нам пора возвращаться. Мне не хочется, чтобы товар Гетмана долго оставался без присмотра.

— Выход к гаражу в конце следующей комнаты направо. А кухня налево, если вы вдруг передумаете и захотите подкрепиться. — Рено воткнул кабель в разъем на виске. — Мне надо пообщаться с некоторыми людьми и выяснить, сколько я могу заработать на матрицах.

— Будь осторожен, — предупредила его девушка.

Но Рено не обратил на нее внимания. Глаза бывшего пилота уже были устремлены в невидимый посторонним мир. Ковбой встал.

Сара поднялась с дивана грациозно, как большая и опасная кошка, с неприязнью посмотрела на Рено. Принесла из прихожей рюкзак и пистолет Ковбоя. Но хозяина дома это уже не интересовало.

— У твоего дружка крыша поехала, — заметила она чуть погодя, когда они уселись в грузовик. — Он так блистал своими познаниями, что мне хотелось надеть зеркальные очки, чтобы не ослепнуть.

— Знаю, — ответил Ковбой. — Это случилось с ним после катастрофы.

— Он воображает, что пребывает в центре вселенских потоков информации. А вдруг его компьютер даст ему команду заложить нас?

— Он — мой старый друг, — возразил молодой человек. — Пилоты не предают своих друзей. Это невозможно.

— А все-таки? Вдруг «Темпель» предложит ему две тысячи матриц против нашей тысячи. Кроме того, мы предложили ему всего тридцать процентов, а «Темпель» может дать больше.

— Ты знаешь еще кого-нибудь? — со злостью спросил Ковбой. — Где твои друзья?

На это Саре нечего было ответить, и она недовольно замолчала. Всю дорогу Ковбой ощущал это недовольство словно какое-то материальное излучение.

БУНТ ИСКУССТВЕННОГО ИНТЕЛЛЕКТА В САНКТ-ПЕТЕРБУРГЕ.

КОМПЬЮТЕРНЫЙ ОТДЕЛ ФИРМЫ «КОРОЛЕВ» ОТКАЗЫВАЕТСЯ КОММЕНТИРОВАТЬ ПРОИСХОДЯЩЕЕ.

В четыре часа утра Ковбой вывел броневик из карьера, и они с Сарой, отбиваясь от назойливых москитов, перенесли в грузовик тысячу компьютерных матриц.

Однако девушка решила, что, прежде чем появляться в доме Рено, надо сначала понаблюдать за его домом. Но надобность в этом вскоре отпала. Когда им оставалось меньше километра. Ковбой с ужасом заметил, что над районом, где жил его приятель, поднимаются клубы дыма, сквозь которое пробивается рыжее пламя. Мимо с воем пронеслись полицейские машины. Сара немного опустила боковое стекло. В кабину ворвались шум и гарь пожарища.

— Может, они еще не добрались до него, ведь он же говорил, что там двойная система защиты! — в отчаянии воскликнул Ковбой.

Он не мог оставить боевого товарища в беде! Ковбой развернул грузовик и включил предельную скорость. Ускорение вдавило его в спинку сиденья, машину затрясло на ухабах, в кузове, подпрыгивая, загрохотал груз. «Пони-Экспресс» спешил на помощь…

— Ковбой, не гони, иначе нас остановят за превышение скорости. Потребуют права.

— Мне надо успеть к броневику, я должен спасти Рено.

— Его больше нет, Ковбой. Это ловушка. Нас наверняка уже ждут, а твоя мини-пушка никого не испугает.

— Нет! — яростно выкрикнул Ковбой. — Он жив.

— Если даже и так, мы не сможем ему ничем помочь. — Сара больно сжала руку Ковбоя. — Он один. И мы тоже одни.

Ковбой с удивлением отметил прозвучавшую в ее голосе глубокую печаль.

— Мы одни, — повторила Сара. — И нам никто не поможет. Мы были одиноки уже тогда, когда покинули Свободную Зону. Но теперь мы это знаем наверняка.

Пожар разгорался. Даже на таком расстоянии слышались взрывы и треск. Небо над городом стало кроваво-красным. Рено не спасти. Ковбой, еще раз оглянувшись на зарево, в каком-то оцепенении снизил скорость.

На Аппалачи карабкался рассвет. Еще немного, и асфальт снова начнет плавиться.

НОЧНЫЕ НОВОСТИ ТАМПЫ: В ГОРОДЕ НАЙДЕНО 28 ТРУПОВ.