Уолтер Уильямс - Престарелый рок

— Вести тележку, сэр? — спросил Роман.

— Ради всего святого, — пробормотал Майджстраль.

— Подъемником не пользуйся, — добавила Кончита. — Охранники, наверное, уже спешат сюда из-за того, что сработала сигнализация.

Они побежали по лестнице. Тележка летела над ступнями на репеллерах. Повороты на лестничных площадках отнимали драгоценные секунды, и к тому времени, когда повозка взломала какую-то дверь и помчалась по длинному туннелю, майор Зонг и ее подельники уже нагоняли компанию.

— Куда он ведет? — спросила Роберта.

— Не знаю, — ответил Майджстраль. — Карты у Куусинена, а он выведен из строя.

— Что это за шум? — удивилась Кончита. Отдаленный, мощный гул напоминал рев далекого океана. Он был где-то впереди.

Тележка пролетела еще через пару дверей и вылетела на обширное темное пространство. Здесь шум слышался намного громче. Испуганные люди разбегались в стороны. А потом темнота исчезла, и Майджстраль с ужасом понял, что было источником такого шума.

Тысячи людей…

Гарвик действительно раскачал их. Он держал зал в своем лохматом кулаке.

Он слыхал, что его считали лучшим Элвисом среди хозалихов. И уж конечно, он был одним из лучших Элвисов, ныне живущих. Он выучил сложнейший и древнейший земной язык, которым уже нигде не пользовались, — тот мертвый язык, на котором король записывал свои шедевры. Гарвик посвятил тысячи часов серии особых упражнений, предназначенных для того, чтобы разработать непослушные хозалихские бедра и торс и исполнять такое необходимое вихляние бедрами, выработал особую петушиную походку, научился припадать на колени и бросаться к микрофону — словом, освоил весь набор телодвижений Элвиса, требуемых при исполнении обязательной программы. Это был Высший Ритуал. А представления в стиле Высшего Ритуала требовали высочайшей достоверности. Каждый шаг, каждый жест или ухмылка — все исполнялось с классическим совершенством, при этом особое внимание уделялось форме. Тут не было места случайности или спонтанности. Все проделывалось с величайшей скрупулезностью, каждый нюанс был четко отточен и проконтролирован — чтобы все укладывалось в рамки величайших интерпретаторов Элвиса былых времен.

И вот теперь все его труды увенчались успехом. Гарвик «вживую» выступал перед многотысячной аудиторией и владел всеми. Мемфисская публика считалась самой искушенной, самой требовательной. Но если тебе удавалось завоевать ее симпатию, ты навсегда оставался в ее сердце.

Гарвик начал свое выступление с песен «Все Встряхнитесь» и «Тюремный Рок», чтобы расшевелить зрителей. Он положил их на лопатки, исполнив «Сдавайся» и «Разбитое Сердце на Продажу». Потом перескочил к «Сегодня Хорошо Танцевать Рок-н-ролл». Это сопровождалось извержением водных струй фонтанов у подножия сцены. Воду подсвечивали цветные прожекторы — получилась настоящая феерия. И вот он уже приготовился выдать свой коронный номер — «Отель, где Разбиваются Сердца» [24]. Над припевом Гарвик работал несколько месяцев, чтобы добиться тончайшей интонации в бормотании фразы. «Я буду так одинок».

Но перед тем он хотел ввести аудиторию в состояние экстаза. Он старательно принял Шестую Позу Элвиса, склонив голову вбок ровно на шестьдесят градусов и искоса поглядывая в зал.

— «Well», — пропел он и зал взревел. Гарвик принял Седьмую Позу, позу провоцирующего «Взгляда исподлобья», которая для хозалиха была крайне трудна, поскольку для этого требовалось смотреть на публику вызывающе, действительно недружелюбно, но у хозалихов лоб совсем не такой, как у людей, и поэтому здесь все зависело от тщательно продуманного эффекта и иллюзии.

— «Well», — вновь повторил Гарвик, и семь тысяч фанатов Пресли одобрительно загудели.

Он выждал положенные шесть секунд.

— «Well», — спел он снова и заметил, что справа что-то движется. Не смея изменить позу, он стрельнул глазами в эту сторону и почти сразу же пожалел об этом.

Три голографических Элвиса, роняя клочья лиловой пены, летели на всех парах прямо к сцене в сопровождении тележки, на которой стояли два длинных металлических ящика, покрытых слоем такой же пены. Четвертый Элвис валялся на повозке — не то пьяный, не то без сознания, а пятая фигура — надменный рыжеволосый гигант с застывшей ухмылкой восседал за пультом управления.

«Ронни Ромпер?» — в ужасе подумал Гарвик, однако ему требовалось оставаться в позе «Взгляда исподлобья» еще пять — восемь секунд, необходимых для того, чтобы вызвать у публики восторженный экстаз.

Тележка мчалась на него, не собираясь останавливаться. Гарвик был потрясен ужасом представшей перед ним дилеммы. Отступи он в сторону — и тысячелетние традиции опорочены, а его карьера погублена. Останься он на месте — повозка вместе с грузом и рыжеволосым водителем переедет его.

Гарвик решил стерпеть. Он упрямо стоял в Седьмой Позе, отчаянно склабясь. Зрители затаили дыхание. А потом Гарвик почувствовал, как тележка тащит его по спине, а когда из глаз у него посыпались искры и он шлепнулся на пол, толпа разразилась радостными воплями.

Гарвик всю свою жизнь репетировал не для того, чтобы вот так запросто сдаться. Он встал, выпрямился, по-прежнему цепко сжимая микрофон… машинально принял Одиннадцатую Позу «Король в славе».

«Я»… — начал он, чувствуя, как весь мир кружится и плывет, и вдруг, несмотря на головокружение, заметил, что на сцену приземлились еще трое Элвисов… а один из них, похоже, Рут Зонг… и между ними и первой компанией Элвисов завязалась драка. Одного из первой группы Элвисов сбили с ног.

«Поклонники вряд ли обвинят меня в происходящем», — подумал Гарвик. Стараясь оставаться в образе, он шагнул вперед и потрепал одного из Элвисов по плечу.

— Что тут происходит? — спросил он, бессознательно употребив тот самый мертвый язык, на котором пел весь вечер.

Элвис развернулся, врезал ему по физиономии и повалил на сцену. Публика взревела.

Гарвик решил, что пора сматываться, но это оказалось куда труднее, чем он ожидал, поскольку один из дерущихся Элвисов, а за ним и другой, налетели на него и шлепнулись на пол.

Гарвик помотал головой, чтобы очухаться, и снова осторожно поднялся на ноги. К драчунам присоединился еще один — жуткого вида человек в клацающем механическом костюме. Когда он взбирался на подмостки, с него ручьями текла вода. Наверное, он добирался до сцены через пруд.

— Рут! — прокричал мужчина, дурацки улыбаясь.

— Мило! — крикнул один из Элвисов. — На помощь!

Теперь Гарвик уверился в том, что это Рут Зонг, на которую насели и колотили еще двое Элвисов.

Гарвик собрался прийти ей на помощь — по крайней мере она была тем Элвисом, которого он знал. Но стоило ему броситься к Рут Зонг, как Мило схватил его сзади за стоячий воротник.