Джо Холдеман - Миры неукротимые

И все же самая длинная перспектива составляет всего пару сотен метров, да и то если смотреть через парк. Хорошо еще, что почти все мы выросли в Мирах-спутниках. Человек, привыкший к широким открытым пространствам Земли, скорее всего почувствовал бы себя в ловушке, как загнанный кролик, в этом клаустрофобическом архитектурном пространстве «Дома». Приведу наглядный пример: в большинстве коридоров пол закругляется с двух сторон, стены переходят в низкие потолки. Длина коридоров – метров двадцать, иногда – гораздо меньше, как на пятом или шестом уровнях. Конечно, можно воочию наблюдать, как за бортом корабля проносятся миллионы световых лет, если, конечно, у вас окно вроде моего, но по определенным соображениям некоторые люди не считают, что такое развлечение способствует душевному оздоровлению.

Оба моих мужа родились на Земле, но провели в Ново-Йорке достаточно много лет, чтобы утратить потребность в созерцании широких и далеких горизонтов.

Я же скучаю по открытому пространству даже после трех поездок на Землю. Первые пару недель, проведенных там, я с трудом привыкала к широкому обзору, хотя жила в Нью-Йорке, который большинство кротов считают перенаселенным. Стоя на тротуаре, я не раз засматривалась на здания, расположенные на противоположной стороне улицы, и, поднимая голову вверх, нередко теряла равновесие.

Помню, как мы пролетали над бесконечными километрами лесов, океанов, полей, над большими городами. Я видела пирамиды и скалистые горы, Ангкор-Ват и даже Лас-Вегас.

Мы живем внутри одной из самых больших конструкций, когда-либо созданных человеком, и, без сомнения, в самой огромной машине. Но ничего более грандиозного мы уже не увидим до конца наших дней.

На худой конец, у Дэна, Джона и меня есть воспоминания. Эви и девять тысяч остальных обитателей корабля просто перебрались из одной громадной пещеры в другую. Может быть, по-своему они счастливее нас? Все в этой жизни относительно.

Ну вот, риторика сочинительства, похоже, разбередила мне душу и наконец усыпила. Отодвину-ка я клавиатуру и откину койку. Если почувствую, что сила притяжения начинает причинять мне неудобства, я всегда смогу присоединиться к той «куче-мале» наверху.

У О’Хара и двадцати шести ее подчиненных было что предложить населению «Нового дома» – более тысячи наименований развлечений. Большая часть из них не требовала особого контроля со стороны администрации, кроме как проверки, что кому было выдано и что куда делось. Если вам хотелось сыграть в шахматы, вы шли в Игровую комнату, и человек с подходящим интеллектом ставил вас в известность, в какой день следующей недели вы будете с ним играть. После этого вам выдавали комплект шахмат и закрепляли за вами до назначенного дня. Если через неделю вы его не возвращали, вас начинали автоматически вызывать каждый час, пока вы не приносили шахматы обратно. И не дай вам Бог потерять хотя бы одну пешку – заменить ее не было никакой возможности. С другой стороны, потеря все равно должна была где-то лежать. Если же кто-то случайно или намеренно выбрасывал какую-нибудь фигуру, система переработки восстанавливала ее и стучала на вас в Управление развлечений.

Некоторые виды развлечений организовать было сложнее, потому что они требовали подключения людей и оборудования из других отделов. Религия наложила лапу на йогу, мануальную терапию и таи чи. Но люди О’Хара также владели этим искусством массажа и врачевания и предлагали свои услуги как дополнение к одному из видов развлечений. Отдел образования заведовал музыкой, театром и гимнастикой. Отдел связи отвечал за коммуникационную сеть и за беседы с вашей возлюбленной, оставленной в Ново-Йорке.

Одним из самых сложных видов развлечений была так называемая «комната побега», в ассортименте которой было десять установок ВР – виртуальной реальности. Для взрослых каждый день в машине накапливалось по одной минуте. Пять минут были минимальным периодом «побега»: некоторые предпочитали приходить сюда раз в пять дней и получали ускоренный сеанс. Другие экономили по шестьдесят дней и имели возможность получить максимум удовольствия от целого часа «побега» из реального мира, часа сладострастных мечтаний. Были и такие, которым больше нравилось собираться с друзьями и, подключаясь параллельно, одновременно погружаться в мир фантазий и воспоминаний.

Детям разрешалось использовать определенные игровые программы и ограниченное количество фильмов о путешествиях, на самом деле представляющих собой усложненную разновидность учебных лент. Обычно девять ребят, вместе с учителем, одновременно «посещали» какое-то место на Земле, а потом отвечали на вопросы педагога.

Этот вариант ночного кошмара по расписанию был только началом. Для некоторых людей «побег» в ВР становился сильнейшим наркотиком и требовал строжайшего контроля со стороны администрации. Каждый человек старше восемнадцати лет предварительно подвергался тщательному тестированию в Ново-Йорке, либо проходил аналогичную проверку на корабле, достигнув того же возраста. Другие оказывались не способными воспринять модели случайных абстракций или не могли выйти из состояния «побега». В таком случае результаты могли быть непредсказуемы и разрушительно действовали на их мозг. Были и такие, которых приходилось ограничивать десяти, пятнадцатиминутными сеансами, потому что они были слишком впечатлительны и восприимчивы к эффектам, создаваемым машиной. Слишком длительное пребывание в «побеге» вводило их в ВР-транс, в вегетативное состояние (хотя некоторые, сумевшие справиться с собой, мечтали вновь отправиться в этот мир грез).

Большинство же «мечтателей» не обладали большой фантазией. Для них ВР была просто машиной, которая помогала им переместиться куда угодно во времени и пространстве душой, телом и сознанием. Для многих людей это была единственная возможность контакта с Землей. Они мысленно отправлялись в путешествие по арктическим пустыням или Большому каньону, попадали в оживленные людские муравейники Калькутты и Токио, бродили по полям колосящейся пшеницы или плавали среди коралловых рифов. В арсенале ВР были и более пикантные сценарии – вы могли, например, попасть в гарем или на поля сражений, стать участником важнейших событий, переломных моментов истории, имели возможность попутешествовать во времени, поскольку в банке данных ВР хранились записи почти столетней давности. Конечно, большинство земных записей с достоверностью показывали кадры безвозвратно ушедшего прошлого. Калькутту и Токио, так же как Париж и Лондон, населяли теперь лишь толпы обреченных детей.