Джо Холдеман - Бесконечный мир

Убийца сидела не шевелясь и ждала, наблюдая через щелочку в дверце шкафа. Ее терпение и предусмотрительность были достойно вознаграждены – мимо бесшумно проскользнул солдатик, проверил замок на двери служебного хода и так же бесшумно удалился.

Подождав еще минуту, Гаврила выбралась из шкафчика и размяла затекшие мышцы. Теперь ей надо было либо найти, где прячется эта Хардинг, либо придумать, каким образом уничтожить все здание. И все это надо было сделать быстро. Противник превосходил ее численно, а, воспользовавшись случаем для расправы над безбожниками, Гаврила утратила эффект внезапности.

В прачечной был встроенный в стену комм с раздолбанной панелью управления, из серой превратившейся в белую из-за осевшей на ней какой-то мыльной пленки. Гаврила подошла и нажала случайную клавишу. Монитор засветился. Она набрала слово «директория» и была вознаграждена списком персонала Здания. Здесь были и Блейз Хардинг, и Джулиан Класс – под номером 8–1841. Это больше походило на номер телефона, а не номер комнаты.

Раздумывая, что бы еще сделать, Гаврила поставила стрелку указателя напротив фамилии Джулиана. Высветился номер 241. Уже лучше. Здание было двухэтажное. Внезапно в прачечной раздался низкий вибрирующий звук. Гаврила мгновенно развернулась, выставив вперед обе винтовки, но это оказалась автоматическая стиральная машина, которая просто стояла на паузе, пока Гаврила пряталась под мойкой.

Гаврила даже не взглянула на грузовой лифт, а толкнула плечом тяжелую дверь с надписью «Пожарный выход», которая открылась на запыленную лестничную площадку. Похоже, здесь не было никаких наблюдательных камер. Гаврила быстро и бесшумно взобралась на второй этаж.

Немного подумав, она оставила на полу за дверью одну из винтовок. Для того, чтобы убить, ей хватит и «М-31». Зато, если вдруг придется быстро отступать, у нее будет кое-что в запасе. Они наверняка знали о том, что у нее – винтовка убитого охранника, но про «М-31», скорее всего, даже не подозревали.

Приоткрыв дверь, Гаврила увидела вокруг множество необычно пронумерованных дверей, номера увеличивались слева направо. Она закрыла глаза, чтобы сосредоточиться и вознести безмолвную молитву, а потом ворвалась в коридор и сломя голову побежала направо, предполагая, что здесь ее уже поджидают солдатики и следящие камеры.

Но ни того ни другого на этаже не оказалось. Она остановилась напротив комнаты номер 241, за долю секунды прочитала табличку с фамилией Класса, подняла винтовку и одним выстрелом разбила замок.

Но дверь не открылась. Гаврила прицелилась на шесть Дюймов выше и на этот раз попала в задвижку. Дверь приоткрылась на пару дюймов, и Гаврила высадила ее пинком.

Там, в темной комнате, ее уже ждал Джулиан с пистолетом, нацеленным на дверь. Когда Джулиан выстрелил, Гаврила инстинктивно рванулась в сторону, и град бритвенно-острых осколков, который должен был снести ей голову, всего лишь немного поранил плечо. Она дважды выстрелила в темноту, моля господа направить пули не в чернокожего сержанта, а в его белую подружку, которую Гаврила должна была уничтожить, – и сразу же бросилась вбок, уходя от второго выстрела Джулиана. Потом Гаврила повернулась и со всех ног кинулась обратно в коридор. Она едва успела проскочить через дверь пожарного выхода, когда третий выстрел Джулиана осветил комнату красноватыми отблесками.

А на лестничной площадке ее уже поджидал солдатик, массивная громадина, застывшая на верхних ступеньках лестницы. Гаврила знала после экскурсии по сознанию Джефферсона, что механику, контролирующему этого солдатика, скорее всего, уже промыли мозги и убивать он не способен. Она выпустила остаток обоймы, целясь между глаз бронированного чудовища.

Чернокожий сержант крикнул, чтобы она бросила оружие и подняла руки вверх. Прекрасно! Значит, он – единственная преграда между ней и Хардинг.

Гаврила пинком распахнула дверь, не обращая внимания на ослепшего солдатика, который беспорядочно махал руками у нее за спиной, и выбросила в коридор ненужную больше винтовку убитого часового.

– А теперь медленно выходи! – скомандовал Джулиан.

Гаврила мгновенно прикинула в уме свои следующие действия, одновременно снимая «М-31» с предохранителя. Так, перекатиться через плечо по коридору и выпустить длинную очередь в направлении сержанта-нефа. Она бросилась вперед.

Что-то сразу пошло не так. Не успела она упасть на пол, как он уже в нее попал. В животе вспыхнула невообразимая боль. Гаврила увидела свою скорую смерть – фонтан из кровавых брызг и кусков внутренностей – еще до того, как плечо ее коснулось пола. Она попыталась завершить перекат, но тело бессильно обмякло. Гаврила сумела последним усилием воли привстать на колени и локти, и что-то скользкое и горячее вывалилось из ее изувеченного тела. Она упала лицом к Джулиану и, уже теряя сознание, нацелила на него винтовку. Он что-то сказал, и мир померк.

Я крикнул:

– Брось это! – но она не подчинилась, и следующим выстрелом я разворотил ей голову и плечи. Я инстинктивно нажал на курок еще раз, выстрелом отшвырнув в сторону «М-31» вместе с рукой, которая ее сжимала, и грудная клетка Гаврилы превратилась в безобразное кровавое месиво. Амелия позади меня вскрикнула и побежала в ванную блевать.

Я должен был это видеть. Выше пояса Гаврила даже не была теперь похожа на человека – сплошное месиво иссеченного мяса и костей. Остальная часть тела осталась целой. Сам не зная зачем, я вздумал остановить льющуюся из этих останков кровь и даже немного испугался, заметив, что ноги Гаврилы раскинулись во фривольной, устрашающе-соблазнительной позе.

Солдатик медленно приоткрыл дверь. Вся его сенсорная аппаратура превратилась в бесполезное крошево.

– Джулиан? – произнес солдатик голосом Канди. – Я ничего не вижу. С тобой все в порядке?

– Да, Канди, я в порядке. Кажется, все закончилось.

Тебя сменяют?

– Клод. Он уже на лестнице.

– Я буду у себя в комнате.

К себе я вернулся словно на автопилоте. Наверное, именно это я и имел в виду, когда говорил, что со мной все в порядке. Только что я превратил живого человека в груду остывающего мяса – да уж, славно я сегодня потрудился!

Умыв лицо, Амелия оставила воду невыключенной. Она не успела добежать до туалета и теперь пыталась полотенцем очистить ванну. Я спрятал пистолет, подошел к Амелии и поднял ее с колен.

– Тебе лучше полежать, сердце мое. Я сам тут приберу.

По лицу Амелии текли слезы. Она тихонько кивнула и позволила мне довести ее до кровати.

Вычистив ванную и выбросив грязные полотенца в утилизатор, я присел на край кровати и попытался обдумать то, что случилось. Но из головы у меня не шла ужасающая картина – тело женщины, развороченное тремя выстрелами – столькими, сколько раз я нажимал на курок.