Джо Холдеман - Бесконечный мир

Джулиан и Марти всего на несколько минут разминулись в аэропорту Гвадалахары с женщиной, которая прилетела, чтобы убить Амелию. Они уже летели на военном самолете к Портобелло, когда она взяла такси и отправилась в гостиницу, расположенную как раз напротив клиники – на другой стороне улицы. Так получилось, что в той же гостинице остановились доктор Джефферсон и двое из Двадцати – Элли и старый солдат Камерон.

Джефферсон и Камерон вдумчиво поглощали завтрак в кафе при гостинице, когда она зашла туда заказать кофе себе в номер.

Оба непроизвольно повернули головы и посмотрели на нее, как мужчины обычно смотрят на прекрасных женщин, возникающих на пороге комнаты. Но Камерон задержал на ней взгляд немного дольше.

Джефферсон заметил это и рассмеялся, вспомнив похожую сценку из популярной комедии:

– Джим, если ты не перестанешь на нее пялиться, она, наверное, подойдет и подобьет тебе глаз! – Джефферсон и Камерон за это время успели сдружиться, тем более что карьера обоих начиналась в одних и тех же бедных негритянских кварталах Лос-Анджелеса.

Камерон повернулся с озабоченным выражением лица и тихо сказал:

– Зам, она может не просто подбить мне глаз. Скорее, она убьет меня, просто чтобы не терять навыка.

– Что?!

– Уверен, она убила за свою жизнь гораздо больше людей, чем я. У нее особенный снайперский взгляд – на смотрит на всех, словно через оптический прицел.

– Да, она держится, как солдат, – Джефферсон снова взглянул на девицу, потом на Камерона. – Или как определенная разновидность моих пациентов. С обсессивно-компульсивными расстройствами.

– Давай лучше не будем приглашать ее присоединиться к нам…

– Совершенно с тобой согласен.

Но когда они несколькими минутами позже выходили из кафе, то снова наткнулись на эту женщину. Она безуспешно пыталась объясниться с одной из горничных, забитой девчонкой-подростком, которая не особенно хорошо понимала английский. Но Гаврила разбиралась в испанском еще хуже.

Джефферсон решил их выручить.

– Не могу ли я чем-нибудь помочь? – поинтересовался он по-испански.

– Вы ведь американец, да? – спросила Гаврила. – Вы не спросите у нее, не встречала ли она эту женщину? – и показала фотографию Блейз Хардинг.

– Ты поняла, что она от тебя хочет? – спросил он у горничной на испанском.

– Si, claro [16], – девушка развела руками. – Да, я видела эту женщину, она несколько раз заходила в наше кафе пообедать. Но она остановилась не в этой гостинице.

– Девушка говорит, что точно не знает, – перевел Джеферсон. – Ей кажется, что все американские женщины так похожи друг на друга, что не различишь.

– А вам она не встречалась? – спросила Гаврила.

Джефферсон внимательно изучил фотографию.

– Честно говоря, что-то не припомню. Эй, Джим, может, ты посмотришь? – Камерон подошел поближе. – Ты случаем не видел этой женщины?

– Да вроде нет. Знаете, тут столько американцев то приезжают, то уезжают.

– А вы приехали в здешнюю клинику?

– На консультацию, – уже сказав это, Джефферсон понял, что слишком долго раздумывал, прежде чем ответить. – А эта женщина – пациентка клиники?

– Не знаю. Я знаю только, что она здесь.

– А зачем она вам нужна?

– Я должна задать ей несколько вопросов. Государственная служба, понимаете ли.

– Хорошо, мы будем посматривать – вдруг увидим ее? А вы?

– Франсина Гейне, комната 126. Буду очень благодарна за любую помощь, которую вы сможете оказать.

– Конечно, конечно. – Гаврила ушла. Джефферсон и Камерон проводили ее взглядом. Камерон прошептал: – Интересно, насколько мы увязли в дерьме – по макушку или только по уши?

– Мы должны ее сфотографировать и послать снимок генералу Марти, – сказал Джефферсон. – Если Блейз разыскивают армейские, то генерал, наверное, мог бы это уладить.

– Но ты ведь не думаешь, что эта мадам – из армии. – А ты?

Камерон на мгновение задумался.

– Даже не знаю. Когда она глянула на тебя, а потом, на меня, то сперва посмотрела в центр корпуса, а потом между глаз. Посмотрела, будто прицеливаясь. Я не решился бы делать при ней никаких резких движений.

– Если она из армии, то служит в группе охотников и убийц.

– Когда я служил в армии, у нас не было такого разделения по профилям. Но я разбираюсь в таких штуках, и можешь мне поверить – она убила немало людей на своем веку.

– Инграм в юбке?

– Она даже опаснее Инграма. Тот, по крайней мере, и выглядит соответственно. А она выглядит, как…

– Это точно… – Джефферсон посмотрел на двери лифта, который она только что почтила своим присутствием, и покачал головой. – Давай ее сфотографируем и отнесем снимок в клинику, покажем Мендесу, когда он вернется. – Мендес уехал в Мехико, добывать разное сырье для нанофора. – Там какая-то сумасшедшая дамочка вламывалась в Дом Бартоломью.

– Эта совсем не похожа на ту стерву, – сказал Камерон. – Ты была некрасивая, со взбитыми рыжими кудряшками.

На самом деле Гаврила тогда надевала парик и маску из пластикожи.

Мы проникли в Здание 31 – Генеральный Штаб – без особого труда. По сведениям здешнего компьютера Марти значился как бригадный генерал, который большую часть своей служебной карьеры посвятил научной работе. А я был в некотором смысле самим собой.

И все же я был уже другим человеком. Я никак не ощущал того что мою память изменили, но если бы меня подключили вместе с моей прежней боевой группой (а это должны были сделать из соображении безопасности, но почему-то не сделали – нам просто повезло) – они бы сразу заметили, что со мной что-то не так. Я стал слишком здоровым. Вся группа знала о моих проблемах, все они мне сочувствовали и помогали с этим справляться – так, что я даже не могу описать это словами. Они помогали мне проживать один день за другим. И они мгновенно заметили бы, что я переменился – это все равно как если бы ваш старый друг, который всю жизнь прихрамывал на одну ногу, вдруг стал ходить нормально.

У лейтенанта Ньютона Трумэна, которому поручили подыскать для меня подходящую работу, была необычная судьба. Он начал службу в армии механиком, но постепенно у Трумэна выработалась своеобразная аллергия на подключения: в подключении у него начинала дико болеть голова, так что ни ему самому не было в этом никакого удовольствия, ни тем, кто подключался вместе с ним. Я задумался было, почему его перевели на службу в Генеральный Штаб, вместо того чтобы просто демобилизовать из армии? Но, очевидно, для него самого это было такой же загадкой. Его прикомандировали к Генеральному Штабу всего несколько недель назад. Как потом оказалось, перевод сюда Трумэна был частью всеобщего плана. И большой ошибкой.