Нил Эшер - Скиннер

На карте это место называлось Маленьким кремнем, и, как это часто случалось, название соответствовало действительности, хотя Кич надеялся на преуменьшение. Парусов на наклонной черной поверхности, выступающей всего на метр из воды, не было. Хороший знак — иначе не удалось бы посадить скутер. Кич приземлился, едва не разбив летательный аппарат, и спрыгнул с него, когда полет еще не закончился у известковой кромки скалы. Он зашатался, упал ничком, потом сумел подняться на колени, оставляя мокрые полосы бальзама и менее полезных для здоровья веществ на блестящей поверхности камня.

Вариантов не осталось, пора платить паромщику.

Кич внимательно осмотрел черную скалу и убедился в том, что на ней не хватит места для Фрейна, Римска и всех остальных призраков. Игнорируя их язвительные замечания, он поднялся на ноги и, покачиваясь, подошел к багажнику скутера. Прижимая к груди, как любимое дитя, устройство очистки, рейф упал рядом с ним на колени. Если то, что он намеревался сделать, убьет его, место было достаточно эффектным для окончательного ухода из жизни.

Распахнув прожженный и пропитанный жидкостями комбинезон, Кич обнаружил четыре предположительно смертельные раны на теле. Кроме того, он увидел, что была глубоко прожжена металлическая оболочка на боку, но гнезда для очистки, к счастью, оказались неповрежденными. Он подключил устройство и нисколько не удивился, увидев целый ряд красных индикаторов. Впрочем, сейчас они не имели значения. Несколько равнодушно вознеся молитву Анубису, он сдернул с шеи ромб. Отстегнув от него цепочку, он долго смотрел на этот кусочек металла.

«Я верю в чудеса?» — спросил он у призрачной толпы, с интересом наблюдавшей за ним, и почему-то вспомнил насмешливые замечания Эрлин по этому поводу.

Ответы были настолько разными, насколько это можно было вообразить, но он знал, что они будут именно такими, потому что пока не потерял способность отличать реальный мир от воображаемого. Действовать следовало быстро, исходя из возможностей имевшихся у него остатков органического мозга.

Кич наклонился и вставил ромб в предназначенное для него углубление в верхней части устройства очистки. Ромб зафиксировался, из его кромок мгновенно появились тончайшие трубки, соединившиеся с крошечными гнездами на устройстве.

«ИНИЦИИРОВАТЬ МОДУЛЬ НАНОКОНТУРА ПРЕОБРАЗОВАТЕЛЯ», — отдал он приказ через стимулятор, затем откинулся назад и стал наблюдать за трубками. Из него вытекал черный бальзам, назад поступала идеально прозрачная жидкость. Он закрыл глаза, прислушиваясь к своим ощущениям, пока устройство закачивало миллионы микроскопических контуров в систему кровообращения вместе с бальзамом. Воображение рисовало следующую картину: внутри тела контуры прикреплялись к стенкам вен, и через мгновение, подобно маленьким вулканам, они начнут извергать миллионы наномеханизмов. Там же находился и делал свою работу вирус Спаттерджей.

Предупреждения шли непрерывным потоком, пока он не приказал стимулятору их отключить. Система, которая контролировала его тело, была предназначена для отслеживания равновесия мертвеца. Но сейчас в действие вступала программа преобразователя.

На самом деле Кич должен был находиться в резервуаре под наблюдением самого современного автоматического врача, а не сидеть на скале в окружении людей, которых он давно убил. Он открыл глаза и увидел, что индикаторы в виде иероглифов на устройстве очистки изменили цвет на синий. Кич никогда не видел синих индикаторов и издал какой-то хриплый звук, который можно было принять за смех. А что скажут зрители? Когда он огляделся, чтобы увидеть их реакцию, то понял, что находится в одиночестве. Он хрипло рассмеялся над тишиной, потом резко повернул голову и уставился на прожженное колено — там возникло какое-то странное ощущение. Нет, невозможно, не так быстро! Скорее всего, какой-то блуждающий сигнал поступил от органического мозга на стимулятор.

Мучительную боль, которая возникла чуть позже, отрицать не было смысла. Кич знал, что она не отступит, пока наномеханизмы ремонтируют его разложившуюся нервную систему. Если контролер Сейбл Кич выживет, то никогда не забудет этот момент — чувство боли вернулось к нему спустя семь столетий…

Молли-карп сделал на высокой скорости три круга по заливу, прежде чем затаиться в глубокой впадине. ПР-13 приписал такое поведение расстройству желудка, и Снайпер предложил маленькому зонду поработать в качестве суппозитория.

— А как же подсчет популяции моллюсков и молли-карпов?

— Последнюю не мешало бы сократить на одну особь.

— Ты не можешь так поступить, — заявил «морской конек». — Тебя обвинят в убийстве разумного существа третьего класса, а меня признают соучастником.

Произведя ультразвуковое сканирование внутренностей карпа, Снайпер обнаружил мозг размером с земляной орех и задумался о том, кто производил классификацию. Кроме того, содержимое желудка свидетельствовало, что карп был виновен в преступлении, которое собирался совершить он сам.

— Эта тварь пожирала своих собратьев, — сообщил он Тринадцатому.

— Таков естественный порядок. Нам запрещено в него вмешиваться.

— Да, но как Блюститель узнает, что эту тварь тоже не сожрали?

— Поймешь, если пороешься в своей бестолковой голове.

Снайпер так и поступил и скоро обнаружил микроскопический приемопередатчик, непосредственно связанный с одним из нервных центров карпа. Он выругался и использовал сканер для самодиагностики. Невероятно, но карп умудрился помять его броню.

— Снайпер… Снайпер…»

— Да слышу я тебя!

— Я должен связаться с Блюстителем. Его следует поставить в известность.

— Не глупи.

— Я должен. Передатчик на этом карпе установлен потому, что он играет важную роль в исследованиях Блюстителя. Если я ему не сообщу, у него могут возникнуть подозрения, а нам это совсем не нужно.

— Давай, подонок, стучи.

— Не говори так. Наша договоренность все еще в силе? Снайпер задумался, пытаясь найти выход, чтобы выторговать процент повыше.

— Мы так и не договорились о процентах. Пятьдесят на пятьдесят, верно?

Не услышав ответа, боевой зонд хотел было продолжить, но, почувствовав, как задрожала антенна, и ощутив незримое присутствие Блюстителя, предпочел заткнуться. В течение нескольких секунд присутствие было неясным, а сила сигнала — слабой, потом Блюститель перешел в подпространство и включил Тринадцатого в тройной канал.

— Итак, вы даже моллюсков не можете сосчитать, чтобы не попасть в беду.

— Да, вы правы, — согласился Снайпер.

— Ты, ПР-13, забыл предупредить Снайпера, как неравнодушны молли-карпы к крупным ракообразным. Это — твоя недоработка.