Павел Шумил - Любит — не любит

— У-у-ф… Вы, мужики, все психи.

— Разговорчики! Поднимайся с пола, раздевайся и в душ! Водные процедуры.

— Отвернись.

— Глупый! Что я, своего тела не видела?

— Тогда сама раздевайся!

Логичное требование. Скидываю одежду, смотрим друг на друга — и краснеем. Отвешиваю этому бугаю шлепок пониже спины, толкаю по направлению к ванной, включаю холодную воду. Визжим в два голоса. Я — понятно. Это тело не закаленное. А он-то чего?

Весело и с шуточками растираем друг друга махровым полотенцем. У него вдруг начинается эрекция. Никогда не видел такой изумленной физиономии!

— Но-но! Только без глупостей, — тоном детективного агента заявляю я и со смехом выкатываюсь из ванной.

— Га-ал… Как его успокоить? — жалобный голос из ванной.

— Сам успокоится. Привыкай! — приоткрываю дверь и просовываю в щелку трусы.

Завтракаем на кухне. Готовит Сергей замечательно. И вообще, все замечательно, кроме погоды за окном. С чего бы? Наверно, отходняк после трех суток тоски беспросветной. Появился свет в конце тоннеля. Я теперь не один. Не одна, то есть. И Сергей не один. Друг другу подсказать сможем, если что.

— Галь, коленки сдвинь, пожалуйста.

— Зачем?

— Ты сидишь… некультурно.

— А-а… Понял. Поняла, то есть. На чем я остановилась? Жить будем здесь!

— А почему не там?

— Эта квартира больше. И потолки выше. Сейчас съездим, заберем кой-какие вещи и начнем обустраиваться. А ту квартиру можно будет сдать.

— Галь, ты думаешь, мы навсегда в этих телах застряли?

— Не знаю. Но тебя, цыпленок, я теперь никому не отдам.

— Сама ты цыпленок, — робко огрызается Сергей. Просто удивительное несоответствие между характером и телом.

— Ага! Я цыпленок, твоя задача меня защищать. От хулиганов! — легко соглашаюсь я, уплетая бутерброды за обе щеки. Сергей смотрит на меня и тихо млеет. Никак влюбился?

А во мне что, материнские инстинкты проснулись? Это же не любовь. Любовь не такая. А и пусть! Хоть инстинкт, хоть дружба. Жить-то нам вместе.

Выходим из квартиры Галины Ломовой, нагруженные чемоданами. Чемоданы, конечно, несет Сергей. А я, помахивая сумочкой, объясняю ему, что так теперь всегда будет. Такая тяжелая доля ему выпала — быть сильным полом.

Навстречу тащится жалкое, промокшее, унылое существо с огромным туристским рюкзаком за плечами и связкой удочек и спиннингов в руке. Мокрые, обвисшие поля шляпы почти закрывают лицо.

— Не сутулься, расправь плечи, — шепчу я Сергею, копаясь в сумочке. Существо поравнялось с нами.

— Юра! Привет!

Существо отрывает хмурый взгляд от асфальта и расплывается в улыбке.

— А, Галя!

— Знакомься, это Сергей. А это Юра.

Оба донельзя смутились, неуверенно пожимают друг другу руки.

— Юр, ты ж три дня рыбачить собирался. Погода?

— Погода… — обреченно вздыхает Юра. — А у тебя как дела?

— Отлично. Вот! — неожиданно сую ему под нос кастет. Снимаю с пальцев, подкидываю на ладони и протягиваю ему.

— Ух ты! Профессиональный… — Юра, зажав удочки под мышкой, восхищенно осматривает кастет.

— Приманка, — небрежно говорю я, и достаю из кармана второй. — А вот это — рабочий.

— Галя, ты самая опасная из всех моих знакомых.

— Я это знаю, — смеюсь я. — Будь счастлив!

Через десять шагов оглядываюсь. Юра все еще смотрит нам вслед. Подмигиваю ему.

— Галя, зачем тебе кастет? — хмуро спрашивает Сергей.

— Я думал…а, ты о Юре спросишь.

— Ты ответь пожалуйста, зачем тебе кастет?

— Зачем? Чтоб таких дылд, как ты, по вечерам не бояться. Сам, между прочим, виноват. Ты хоть слышал такой термин — боди билдинг? Нет, не спорт, а так. Спорт — это перебор, это ради медалей. А зарядку обычную по утрам делал? Слово такое — аэробика — знаешь? Вот если б делал, мне не пришлось бы сейчас с кастетом в кармане ходить!

— Я делала зарядку!

Ох ты, боже мой! Обиделся. Даже нижняя губа задрожала.

— Успокойся. Теперь зарядку будешь делать под моим чутким руководством. Бегать по вечерам будем. По шесть-восемь километров.

— Я-то пробегу. А ты на втором километре упадешь и не встанешь! Зеленоглазый скорпион!

Ну, слава богу, юморить начал.

— … это порнография.

— Пуританин! Где ты видишь порнографию? Эротика — да, есть. В Эрмитаже можно, а мне нельзя, да? Это — искусство. И ты не имел никакого права их выкидывать!

— Тогда ты не имела никаких прав тратить мои деньги!

— Твои?! Кто в той квартире прописан!!!

— Вот и я об этом… — тихо произносит Сергей, и у меня сразу пропадает желание ругаться. Он прав, а я — нет.

— Но все равно, мог бы подождать, прежде, чем чужие вещи выкидывать.

— Галя, прости меня.

Ну вот как с такой… с таким ругаться? Это не бесхребетность, как я в начале думала. Это характер такой мягкий… Закалять его надо. В турпоход пойдем! У нас два месяца отпуска. Возьмем в Приозерске лодку напрокат. Сначала по Вуоке пройдемся. Посмотрю, на что он способен. Потом в Ладогу спустимся. По настоящим волнам его погоняю.

Достаю карту и излагаю свой план. Как и ожидала, особого энтузиазма не вижу. Пущу в ход дипломатию.

— Тебе нужно учиться мужиком быть. Нужно?

— Нужно.

— Где это лучше делать? В городе, где на тебя со всех сторон смотрят, или в лесу.

Молчит. Ну и ладушки. Молчание — знак согласия.

— Галя, а как ты узнала, что я — то есть, что ты в отпуске.

— Из письма.

— Какого письма?

— В сумочке лежало. — Роюсь в сумочке, но письма там нет. Видимо, положила в одну из папок с документами. — Письмо от твоей подруги с дачей и мужем. Там еще твои фото были. В зеленом платье.

— Ой, Га-ля… Зеленое платье я надевала три раза в жизни! В магазине, когда мерила, и два дня в нем ходила… Никто меня не фотографировал. От кого письмо, помнишь?

— Не-а.

— Растяпа!

— Да не было там имени! Я его до буковки помню! И обратного адреса не было! Закорючка какая-то. Во! Мужа твоей подруги зовут Володька! Там так и сказано: «Володька одну твою фотку хотел зажилить».

Сергей надолго задумался. Потом вскочил.

— Галка, вот тебе карандаш, бумага, запиши как можно подробнее все, что помнишь из письма.

— Зачем?

— Пиши, потом объясню.

Пока я писала, он все рылся в бумагах в секретере. Там, где у меня квитанции на оплату коммунальных услуг. Потом сел верхом на стул, дважды перечитал мои каракули. Кивнул.

— Ну да.

— Что? — не удержался я.

— Ты детективы любишь?

— Не.

— А я люблю.

— Я знаю.

— Откуда?

— У тебя три полки ими забиты.

— Правильно… Слушай, у меня в кармане тоже было письмо! И тоже без имен.

— Ну и что?

— Как — что! Письмо с фотографиями, чтоб я узнал, где живу, что я в отпуске, что у меня два свободных месяца впереди. Все как у тебя! Это что? Ни о чем не говорит?

— Говорит. Только о чем — не знаю.