Игорь Шапошников - Будущее не выбирают

Мятежники молчали.

— Мы даем вам на размышление десять минут, — продолжил десантник. — После этого мы начнем активные действия. И вам это не понравится, можете мне поверить!

Камеры ботов показывали, что в коридоре никаких неприятных сюрпризов нет. Несколько десантников устроились у стен, держа дверь центра мятежников под прицелом.

Десять минут были нужны не только мятежникам для размышлений. В это время через проделанные во время начала штурма дыры в потолках коридоров на девятый ярус спустилось ещё несколько бойцов. Каждый из них нес на себе несколько комплектов защитных доспехов. Теперь, когда штурм входил в завершающую фазу, можно было не бояться, что мятежники засекут радиомаячки доспехов. Они и так знали, что десантники обложили их со всех сторон. На соседних ярусах, сверху и снизу окруженного помещения, тоже разместились группы десанта. Если мятежники попытаются уйти через переборки, их будет ждать теплая встреча.

Как раз десять минут потребовалось, чтобы каждый член штурмовых групп облачился в доспехи. Теперь они могли сравнительно безопасно штурмовать помещение с засевшими в нем мятежниками. А на экраны тактического центра сразу хлынул поток информации с камер, укрепленных на шлемах десанта.

Но когда все группы уже заняли свои места, готовясь к штурму, дверь зала, в котором мятежники собрали последние силы, скользнула в сторону. Десантники, засевшие по обе стороны коридора, приготовились, ожидая, что оттуда может появиться все, что угодно, вплоть до самоходной турели, созданной по образцу тех, которые они методично выжигали в коридорах девятого яруса. Однако вместо этого в коридор вышел человек в сером комбинезоне. Он громко крикнул, чтобы его услышали все члены штурмовых групп, засевшие поблизости: «Мы сдаемся!»

— Правильный ответ, — заметил Стайрон.

— Выходим по одному, — скомандовал командир десантников. — Каждый вышедший сначала стоит одну минуту в коридоре, а потом подходит к правому углу. Там он поступает в распоряжение членов штурмовой группы. При малейшем подозрении, что кто-то собирается применить оружие или взрывчатые вещества, мы стреляем на поражение. — И закончил уже спокойным тоном: — Давайте не будем портить друг другу жизнь. Закончим все мирно, спокойно и аккуратно.

Все присутствовавшие в тактическом центре выдохнули как один человек. Долгое многочасовое противостояние наконец-то закончилось. У всех будет еще много работы. Так как необходимо полностью проверить весь девятый ярус на предмет оставленных мятежниками сюрпризов. Вполне можно было ожидать от них неприятностей. И помимо ожидаемых взрывных устройств нельзя было забывать о том, что немалая часть компьютерной сети станции находилась под контролем мятежников, поэтому ее тоже необходимо было проверить. А это займет у всех немало времени.

Цеззи откинулась на спинку кресла и начала тереть глаза.

— Я устала, — заметила девушка. — Это была долгая и тяжелая работа.

Артур поднялся на ноги.

— Ну что, теперь я могу вернуться к себе? — спросил он контрразведчика.

Тот не отрывался от своей консоли. Для него окончание кризиса не означало окончания работы.

— Да, конечно. — Стайрон наконец повернулся к Артуру. — Но я поставлю людей поплотнее за тобой присматривать. Ты не против?

— Да у меня все равно нет личной жизни, которую надо было бы охранять, — ухмыльнулся Артур. — Так что у меня нет никаких возражений.

— Вот и чудесно, — резюмировал Стайрон. — Я тут еще надолго задержусь, а вот тебе необходимо как следует отдохнуть. Скоро тебе понадобятся все твои силы.

— Это еще зачем? — удивился пилот.

— Так ведь эти ребята, — контрразведчик ткнул пальцем в экран, на котором было видно, как десантники по одному выводят сдавшихся мятежников, — не просто так захват затеяли. К нам наверняка должна подойти ударная группировка Альянса. А тогда настанет очередь работать тебе.

— Понятно. Не слишком радужная перспектива.

— Это ваша работа. — Цеззи тоже стала со своего места и взяла Артура за рукав. — Ну что, ты идешь?

— Да, конечно, — ответил Артур.

Когда они вышли из помещения тактического центра, Цеззи прислонилась к стене и медленно съехала по ней, усаживаясь на корточки.

— Что такое? — Встревоженный Артур сел рядом с девушкой и попытался заглянуть ей в глаза. — Тебе плохо?

— Да нет, все в порядке, — поморщилась Цеззи. — Просто устала смертельно.

— А, это я отлично понимаю. — Артур помог девушке подняться на ноги. — Меня это ощущение не покидает уже очень давно.

— Вот сейчас как лягу спать, так и не встану в течение суток, — пообещала Цеззи.

— А потом?

— А потом я буду свежая, как огурчик.

— Завидую, — вздохнул Артур. — Мне сон уже давно не помогает.

— Могу себе представить, — хмыкнула девушка. — Но у тебя же отпуск совсем недавно был.

— Ценю твой юмор, — ухмыльнулся пилот. — Мы с тобой встретились как раз тогда, когда я был в отпуске. Надеюсь, ты помнишь, при каких обстоятельствах это произошло. А потом мы вместе прошли через несколько кризисов. Это трудно назвать полноценным отдыхом.

— И давно у тебя этот синдром хронической усталости?

— Еще со времени обороны станции «Феллоу».

— А к психологу не обращался?

— Это не поможет, — медленно ответил Артур. — И что я расскажу психологу? Доктор, я во сне вижу будущее, и из-за этого меня пытаются убить незнакомые люди. Я еще не успею закончить это предложение, а мне уже вкатят укол сильнодействующего успокаивающего. И проснусь я уже добрым-добрым. И меня уже совсем ничего не будет беспокоить. Нет уж. Если выбирать между жизнью задерганного невротика и счастливого овоща, я выберу первый вариант.

— И когда же ты собираешься отдыхать? — спросила Цеззи.

— А как тут можно отдыхать? Когда кончится война — неизвестно. Но и окончание боевых действий не значит, что я отдыхать буду. Освободители вряд ли успокоятся.

— Господи, Артур. — Цеззи остановилась и с сожалением посмотрела на пилота. — Не хотела бы я оказаться на твоем месте.

— Ты знаешь, — Артур тоже остановился и развернулся к девушке. — Если бы мне раньше сказали, что я буду видеть будущее, я бы… Я бы, наверное, обрадовался. Но сейчас я бы тоже не хотел оказаться на своем месте.

Пилот развернулся и снова зашагал вперед. Цеззи немедленно догнала его.

— Всю жизнь с самого начала мне не хочется быть на своем собственном месте. Первые полтора десятка лет были вообще просто ужасающими. Не пожелал бы я никому быть единственным искусственным человеком среди обычных людей.

— Тяжело было?

— В то время у меня были другие проблемы. Но я отлично помню, что когда я был ребенком, я больше всего хотел быть как все. А этого быть не могло просто по определению. Конечно, у меня отличная реакция и повышенные умственные способности, но цена, которую я заплатил за это, до сих пор мне кажется слишком большой. Потом я пошел в летное училище, и эти годы были самыми лучшими. Самыми безмятежными. А как началась война, опять вернулись проблемы. В дополнение к моим способностям оказалось, что я могу видеть будущее. Но меня почему-то никто не спросил, хочу ли я этого. А потом еще выяснилось, что цена за предвидение тоже слишком высока для меня. Понимаешь, Цез, все, что я хочу сейчас, — это просто отдохнуть. Чтобы меня не беспокоили. И не беспокоили долго. Впрочем, учитывая, сколько тебе сегодня пришлось работать, я уверен, ты понимаешь меня.