Сергей Снегов - КОСМИЧЕСКИЕ ДЕТЕКТИВЫ. СБОРНИК РАССКАЗОВ

– Что произошло потом?

– Томсон крикнул Роберту: «Не паникуй, еще половина осталась! Держи меня в луче, держи в луче», а мне быстро сказал: «Еще минута вашего молчания – и меня не станет!» И тогда я…

– И тогда вы?..

– Да. Я обняла его, крикнула: «Люблю! Люблю!» Он в ту же секунду пропал в стене. И в ту же секунду… нет, в то же мгновение… Это было так ужасно!

– Успокойтесь, Агнесса. К сожалению, прошлого не поправить. Если вам тяжело, не говорите.

– Я хочу досказать. Я услышала одновременно два крика, они были такие…

– Пронзительные? Отчаянные?..

– Нет… Хуже всего, что можно вообразить! Они были совершенно одинаковые. Но я знала, что кричали оба, Роберт и Томсон, только кричали одинаковыми голосами! Абсолютно, абсолютно неразличимыми… И я поняла, что оба погибли! Больше ничего не помню!

– Вам уже известно, что Роберт будет жить? – сказал Рой после краткого молчания. – Правда, ему долго придется лечиться.

Агнесса ничего не ответила, по щеке ее поползла слеза.

Рой долго молчал, когда они вышли из больницы, и Генрих не мешал ему размышлять.

Когда они подходили к зданию Института космических проблем, Рой сказал:

– Боюсь, что твоя версия заранее обдуманного Рориком и Агнессой злоумышления на жизнь Томсона подтверждения не получила. Впрочем, если ты не веришь Агнессе…

– Я верю ей, – сказал Генрих.

Уже в коридоре он хмуро добавил:

– Но обвинения против Рорика не снимаю. То, что Агнесса слышала два совершенно одинаковых крика, еще ничего не доказывает. Мало ли какими ей могли померещиться их крики в эту ужасную минуту! Будем проверять. Будем придирчиво проверять.

– Да, ты прав, – отозвался брат. – Будем проверять. И прежде всего нужно проверить самое важное из того, о чем мы сегодня узнали: что Томсон разработал способ безопасного проникновения сквозь плотные тела. Не слишком, впрочем, безопасного, как показали последующие события, – педантично поправил себя Рой.

– Между прочим, я подозревал, что в лаборатории нестационарных полей занимаются чем-то в этом роде, – задумчиво сказал Генрих. – Иван любил поражать воображение. Научное открытие без озорства было для него что суп без соли.

Арман не удивился, когда узнал о рассказе Агнессы. Ему удалось выяснить, что в лаборатории Томсона были созданы особые поля. В рабочем журнале их называли по-разному: охранные, экранирующие, антипараллельные, скользящие.

– Название, видимо, варьировалось в зависимости от частной служебной функции полей, – объяснил Арман. – А суть их в том, что они экранируют каждую материальную частицу от внешних сил, как-то сохраняя внутренние связи. Я читал удивительнейшую запись, сделанную за месяц до объяснения Томсона с Агнессой… Ну, то ее требование насчет стены. Так вот, в лаборатории кусок золота свободно прошел сквозь стальную плиту, не испытав даже микроскопической деформации.

– После этого ему захотелось самому выступить в роли такого проникающего куска золота, – сказал Рой. – Эффектно, конечно. Галактика свободно проходит сквозь галактику, а относительное расстояние между звездами меньше, чем между атомами и внутри атомов. Он захотел использовать этот удивительный факт.

– В одном из журналов записано определение: материальное тело – это точки вещества, разделенные гигантскими объемами пустоты и скрепленные слабыми полями, – продолжал Арман. – Здесь дана суть задуманного Томсоном опыта. Агнесса подсказала в качестве неосуществимого условия то самое действие, которое он уже разрабатывал. Заявление, что стены не устоят перед его любовью, показалось ей пошлым хвастовством, а это был увлеченный рассказ об уже совершенном открытии. Она напрасно признавалась в убийстве.

Рой пожал плечами:

– Убийство, возможно, и было, но признания Агнессы силы не имеют. Мало ли что наговорит на себя потрясенная женщина! В древности некоторые женщины сознавались, что они ведьмы и летают на помеле. Думаю, что до самого Томсона никто таких полетов реально не совершал.

– Можно мне идти с вами к Рорику? – спросил Арман.

Рой вопросительно посмотрел на Генриха, Генрих утвердительно кивнул. Арман охотней возился с механизмами, чем выспрашивал людей. Он с удовлетворением объявил, что после расшифровки принципа действия гравитационного агрегата займется выяснением природы того луча, удержать себя в котором требовал от Рорика Томсон.

Арман сказал:

– Не сомневаюсь, что этот луч создавался в фокусе испытательной камеры и обеспечивал Томсону всепроникновение. И, очевидно, луч имел ограниченное время существования. Я имею в виду крик Рорика, что ресурс выработан.

– Рорик сам скажет, о чем кричал и почему кричал. – Рой взглянул на часы. – Нам пора, Генрих.

Врачи предупредили братьев, что больной к моменту разговора будет в сознании, но физически очень слаб. Говорить с ним можно о чем угодно, но вопросы формулировать надо так, чтобы ответы могли быть короткими.

Роберт лежал в полутемной палате. Голова его была окутана повязками, восстанавливающими поврежденные ткани и кости. Он безучастно посмотрел на братьев, не ответил на приветствие. Рой ласково коснулся руки, бессильно лежавшей на одеяле. Генрих не смог заставить себя сделать то же. Старая неприязнь – Генрих стыдился ее и скрывал, так она была беспричинна, – нахлынула с новой силой. Роберт, черноволосый, темнолицый, с неизменно скорбным взглядом, всегда напоминал Генриху образы мучеников на картинах древних мастеров; уже одно это тревожило и раздражало.

– Да, я готов отвечать, – бесстрастно произнес Роберт. – Но ведь я все сказал. Могу повторить, что я…

Рой поспешно остановил его. Они знают о самообвинении Роберта, и оно, естественно, очень волнует их. Но раньше всего они хотели бы выяснить природу эксперимента, поставленного Томсоном. Правда ли, что в их лаборатории открыты или изобретены особые поля, экранирующие материальные частицы от внешних воздействий?

– Канализирующие внешние воздействия… – сказал Роберт. – Мы назвали их скользящими…

Да, канализующие, или скользящие, или охранные, или экранирующие, – они познакомились со всеми этими определениями в журнальных записях. Физическую природу экранирующих полей они пока выяснять не намерены, вопрос этот слишком сложен. Итак, Томсон вошел в испытательную камеру, короткофокусные генераторы облучили его, он стал всепроникающим и двинулся в свое необыкновенное путешествие, а Роберт, сидя у пульта, держал академика в луче, то есть не выпускал из фокуса излучения генераторов. Так ведь?

Роберт сказал с той же безучастностью:

– И так и не так. Я тоже был в фокусе.

Рой кивнул и мягко сказал:

– Хорошо, диполь. Своеобразная растягивающаяся палка, один конец которой легко протыкает стены, а другой восседает в кресле перед пультом. Долго мог существовать такой диполь?