Алекс Бор - Фабиола

Фабиола не сомневалась, что если бы Макс направил "Робингуд" к Земле, он бы погиб там. А значит, Фабиола никогда бы не встретила его, потому что никто не нашел бы ее несколько месяцев спустя, обессиленную, лишенную памяти...

И у Фабиолы не было бы нескольких лет счастья...

Но зачем рассказывать об этом Рою, которого она видела первый и, скорее всего, последний раз в жизни?

- Сколько лет этому парню? - спросил Рой, указывая на Яна кончиком сигары.

- Двадцать, - ответила Фабиола.

- Значит, тогда ему было пятнадцать, - вздохнул Рой. - Бедный мальчик, - он опрокинул стакан в себя, кадык судорожно задергался, проталкивая в желудок жгучий напиток. "Пангалактический бластерный очиститель", как любили шутить опытные покорители космических трасс. Фабиола не знала, чистили ли этим напитком бластеры, но горло он прочищал здорово, а заодно и мозги.

- Бедный мальчик, - повторил Рой. - Ему столько пришлось пережить...

Эти воспоминания пронеслись в памяти Фабиолы, пока звучала песня. Фабиола поймала себя на мысли, что жалеет о том, что между нею и Роем ничего не произошло, хотя Рой был не против продолжить общение с легендарной женщиной в более непринужденной обстановке, вдали от любопытных глаз. Он прямо не предлагал Фабиоле провести с ним ночь, но Фабиола была женщиной, и знала, что взгляды порой бывают красноречивее любых слов. И потому она была очень благодарна Рою за то, что тот лишь молча бросал на нее вопрошающие взгляды, не предпринимая никаких действий. Иначе ей пришлось бы поставить его на место. А так они расстались мирно, и почти что друзьями.

Теперь же Фабиола пожалела о несбывшемся. Но в тоже время она была благодарна судьбе за то, что между ними ничего не случилось. Иначе как она объяснила бы Максу свою измену...

Фабиола поймала себя еще на одной мысли: она никак не могла понять, думает ли она о Максе как о живом, либо о себе как об умершей. В первом случае она встретится с Максом, как только вырвется из притяжения черной дыры и ее найдут спасатели, во втором - она обнимет Макса сразу же, как только встретится с ним за порогом жизни.

И то, и другое походила на бред, но Фабиола чувствовала, что начинает понемногу сходить с ума, да и музыка, извлекаемая умелыми пальцами Яна из гитарных струн, начинает действовать на нее угнетающе.

Фабиола откинулась на мягкую спинку кресла, вытерла слезы, бегущие по щекам.

- Спасибо тебе, Ян... - глухо сказала она.

Музыка стихла, и наступила тишина. Ян молчал, словно ждал, что ему еще скажет Фабиола.

- Спасибо, Ян! - повторила Фабиола.

- Не за что, - ответил Ян.

- Спасибо, - в очередной раз повторила она, снова смахивая со щек предательски набегающие слезы.

Она уже приняла решение, но не знала, как сказать об этом Яну, чтобы тот понял и не начал отговаривать ее, потому что она была уверена, что сержант не одобрит ее действий.

Фабиола зажмурилась, стиснула кулаки и прижала их к плачущим глазам прижала так сильно, что вокруг завертелись черные пятна, и Фабиола почувствовала, что ей не хватает дыхания - словно он поднялась на высокую гору.

Наконец она решилась...

- Прощай, - тихо сказала она.

И отключила связь. Вырвала из подлокотника кресла передатчик, бросила его на пол и с остервенением раздавила подошвой.

Она знала, что так будет лучше.

Иногда лучше оборвать все связывающие тебя с прошлым нити, какими бы крепкими они ни были, чем надеяться, что они смогут вытянуть тебя из бездонной трясины. Надежда умирает последней - но легче умирать, когда не веришь в последнюю надежду. "Ты достойно прожила свою короткую жизнь, Фабиола, - сказала она самой себе, -теперь же постарайся достойно уйти..."

Фабиола мельком бросила взгляд на браслет - пошла тридцать девятая минута одиночества. Странно... ей казалось, что уже минуло несколько часов...

2.

Прошло два часа. Фабиола еще дважды включала телескеф, словно хотела проверить правильность первоначальных выводов - и тут же разочарованно вырубала бездушную машину, которая не хотела подарить ей шанс на спасение.

Скорость спас-капсулы медленно, но неуклонно возрастала. Фабиолу стремительно несло в бездну.

Изменился космический пейзаж вокруг. Фабиола видела какие-то блестящие нити и ленты, которые медленно проплывали в разных направлениях. Один раз Фабиола увидела какое-то двуногое существо, облаченное в ослепительно белые одеяния, только крыльев за спиной не хватало. Призрак, похожий на библейского ангела, медленно проплыл перед экраном и исчез, помахав на прощание тонкой рукой в белоснежной перчатке. Фабиола помахала ему вслед, понимая, что у нее начались галлюцинации от одиночества.

Но какое это имело сейчас значение, когда впереди нет ничего, кроме небытия...

- Spen longan reseces, - громко проговорила она, глядя в уродливую черноту космического пространства. "Отложи надежды на будущее", - так, кажется, говаривал старик Гораций. И он мог себе позволить так сказать - у него было это будущее... Эта мысль была настолько неожиданной, что Фабиола расхохоталась.

Она смеялась долго, несколько минут, словно наслаждаясь своим истеричным смехом. Ей было все равно - ее никто не слышал, кроме безмолвной космической пустоты.

А мнение пустоты ее нисколько не интересовало.

Как ни странно, истерика ей помогла - Фабиолу больше не пугала мысль о неизбежности смерти. Удручало только то, что никто не найдет ее здесь, в этом ужасном, немыслимом мире, созданным злой волей какого-то звездного конструктора, который играючи сотворил его из замысловатого набора детских кубиков. А теперь сидит где-то в стороне, и смотрит, как в его мир случайно залетела микроскопическая мошка, единственным достоинством которой является наличие в ее крошечной голове разума. Мошка залетела в ловушку и, не находя выхода, назойливо тыкается в разные стороны... Конечно, сравнение было не совсем точным - у любой мошки хотя бы была возможность выбора, если ей надоедало тыкаться в стекло, она могла полететь в противоположном направлении, где наверняка мог находиться выход. Фабиолу же несло только в одну сторону - в эпицентр смерти. Но Фабиоле настолько понравилось это неожиданное сравнение, что она продолжила его: мошка металась в лабиринте чужого мира, а создатель этого мира лениво наблюдал за ней, решая, как ему поступить - то ли оставить все как есть, течь естественным чередом, то ли просто прихлопнуть эту назойливую козявку, чтобы она не досаждала ему...

Несколько минут Фабиола размышляла, как бы она поступила на мечте неведомого Создателя Мира - прихлопнула бы докучливое насекомое, или оставили бы его жить. И пришла к выводу, что наверняка убила бы несчастную мушку - чтобы та не мучилась.

Однако у неведомого Создателя, видимо, были совсем другие соображения на этот счет. Он не спешил облегчить Фабиоле страдания, ему хотелось чистоты эксперимента...