Алан Фостер - Проводники всемирного потопа

Кроме этого, у команды транов были странные горизонтальными луки с короткими тяжелыми Стрелами, которые пробивали самую толстую броню. Теперь он мог только наблюдать с разочарованием, как еще одна атака была отбита и его деморализованные войска отступают по льду. Он с гневом смотрел на двух небесных людей, которые обещали ему так много, а получалось пока так мало. Корфу молча стоял рядом.

Несмотря на то, что высокий человек из двух небесных людей говорил больше, Массул знал, кто на самом деле командует. Он направил свой гнев на меньшего ростом смуглого человека, лицо которого едва было видно за козырьком костюма.

— Где та великая победа, которую ты обещал мне? Когда я буду владычествовать над миром? Я не могу даже управлять гаванью в своей столице.

— О чем ты беспокоишься? — сказал Бамапутра через переводчика. — Они здесь в ловушке. Те, кто ускользнул, вынуждены были вернуться. Если кто-то не вернулся, мы примем меры, чтобы о них позаботились наши люди, когда они вернутся к небесным пришельцам. Однако более вероятно, что они утонули.

С борта судна сообщалось о спуске спасательной шлюпки в открытое море перед тем, как загадочно прервалась связь. Бамапутра сожалел об очевидной потере катера, а также о высокоэнергетическом вооружении на его борту, но такие потери ожидались в борьбе с воинственными первобытными людьми. Самое важное было, что большинство, если не все из уцелевших, вернулись в гавань Ингьяпин.

При снаряжении установки было решено, что едва ли потребуется больше одного высокоэнергетического орудия. Это решение оказалось недальновидным, хотя и преодолимым.

Император негодовал.

— Если я командую своими собственными подчиненными, я должен, по крайней мере, продемонстрировать власть над своим собственным городом-государством. — Он властным жестом указал в сторону пришвартованного в гавани корабля «Сландескри». — Почему мы не в состоянии победить тех, кто насмехается надо мной?

— Они лучше организованы, решительны, у них хорошая выучка. У них есть пара украденных у вас ручных лучевых устройств. Их люди гораздо лучше воюют, чем ваши.

Массул отвернулся и стал смотреть на парапет.

— Ты сказал, что обучишь моих солдат, сделаешь из них непобедимую боевую силу.

— Такие дела требуют времени и лучшего вооружения. — Антал кивнул в сторону ледохода.

— Тот, кто руководит обороной этого корабля, знает что делает. Я подозреваю, что с исполином надо что-то делать. Мне не нравятся его взгляды с той минуты, как мы увидели его. Нам надо было сразу подстрелить его. Ученые — не проблема. Правда, там был один, на вид ничего не представляет из себя, назвался коммивояжером. Забавный малый. Находчивый. Мне он понравился. Как его звали?

— Форчун, — пробормотал Бамапутра. — Этан Форчун, мне кажется.

— Да, он. Я совсем не могу его понять. Ты думаешь, что он у тебя во власти, и вдруг он выдает что-то неожиданное. Его надо тоже убить. Хоть забавен, но опасен.

— Почему вы не можете пролететь над ними к расстрелять их со своих воздушных судов?

— Во-первых, из-за того, что у нас остался один катер, — отвечал ему Антал. — Во-вторых, у их ручных лучевых пистолетов такая же дальность, как и у наших. Я не буду рисковать катером, пока я не увижу, что стоит рисковать.

— Это оскорбление моего королевского достоинства, — сказал разгневанный Массул. — Какая еще причина вам требуется?

Антал повернулся к управляющему и перешел на земно-английский.

— Большая часть того, что говорит этот провокатор, — тарабарщина, а остальное — суета.

— Что касается меня, — сказал Бамапутра, — то я полагаю, что один или несколько людей из тех, кто ушел на небольшой лодке, могут вернуться в «Медную Обезьяну». Я бы хотел знать это наверняка.

— Это не имеет значения: если кто-нибудь прорвется, Марквел или Нилачек позаботятся о нем.

— Я бы не полагался на средства, рассчитанные на крайний случай.

— Так что вы хотите делать? — спросил Антал.

— Я сомневаюсь, что мы сможем увеличить мощность в установке до той точки, где нагрев атмосферы и таяние морского льда возрастет в десять или двенадцать раз. Теперь, даже если поднимется тревога, мы сможем продержаться здесь еще немного. Если бы мы растопили достаточный кусок льда, процесс сделался бы неостановимым. Солнце в открытом море ускорило бы таяние льда.

Антал облизал губы:

— Я не хотел бы и пытаться сделать это. Вы включаете реакторы с такой скоростью, что добиваетесь разрушения защитного слоя. Мы не планируем такой результат.

Бамапутра показал жестом в сторону «Сландескри».

— На это тоже не рассчитывали, поэтому мы должны действовать так, как если бы произошло худшее, пока мы не располагаем другими сведениями.

— Вы никогда не убедите специалистов согласиться на это.

— У них нет выбора. Им некуда деваться, и они увязли так же глубоко, как вы или я. Даже если кто-то со спасательной шлюпки достиг «Медной Обезьяны» и даже если наши люди не сумели его обезвредить, власти начнут раскачиваться. Они будут искать подтверждения рассказа гражданских лиц, потом состоятся встречи, будут приняты совместные постановления. Пройдут голосования. Санкции будут одобрены. Пока они бездельничают, мы укрепим здесь нашу оборону, окопаемся лучше и получим соответствующее вооружение.

Мастер горько рассмеялся над ним:

— Это не военное укрепление, и наши люди — не солдаты. Машина-насос может выкурить нас из этой горы, даже не приближаясь.

— Я знаю это. Но они будут сначала вести переговоры, пытаясь избежать кровопролития. К тому времени, когда они наконец прибудут и мы окончательно согласимся сдаться, мы сможем довести таяние до такого состояния, когда будет проще приспособиться к измененному климату, чем противоборствовать процессам. Мы должны попытаться в любом случае. — Он обернулся к Массулу и объяснил, что они собирались делать.

Император отреагировал не так, как ожидалось:

— Нет, вы ошибаетесь в одном: у нас есть выбор. Вам безразлична наша планета, а транам, не безразлична. Я могу бороться со своей родней, но я не могу победить небесные лодки и световые лучи. Вы просите слишком многого.

— Вы хотите быть императором или нет? — спросил Бамапутра властно.

— Лучше быть живым ландграфом, чем мертвым императором. Я буду сражаться с транами, но я не буду воевать с небесными людьми с помощью энергетического оружия. Мы сдадимся.

— Прошу прощения, — вежливо переспросил Бамапутра. — Вы сказали, сдадимся?

— Вы принимаете меня за дурака? Если эти небесные люди, — он кивнул в сторону ледохода, — более сильные, чем вы, почему я не должен вступить с ними в союз? Вы думаете, что они не примут меня? А я думаю, примут. Ингьяпин — мал сегодня, но большие города часто вырастали из маленьких поселения. Мы все еще служим убежищем для всех разочарованных и лишенных избирательных прав. — Он помахал лапой. — Я отрекаюсь от вас. Делайте, что хотите внутри вашей горы, но с этого времени можете делать это без моей помощи.