Алан Фостер - Тот, кто пользовался вселенной

Но подобный интерес… или это казалось Чэхилу. Ведь были иные виды семейного бизнеса, которые могли бы дать ему большую выгоду. Почему же он не сделал вклады в них?

«Кто в состоянии проникнуть в человеческий разум? У него, должно быть, свои причины. Его успех говорит за него без слов». — Так звучали, обычно, ответы на его вопросы. — «И кроме того, — постоянно напоминали ему, — у него есть имплантированный элемент, его регулярно проверяют. Человек не в состоянии причинить нам зло.»

«Значит, лехл однозначно воздействует на всех? — спрашивал он. — Но так ли мы много знаем о человеческой биологии? Да, конечно, лехла испытывали на пленниках. Его нельзя удалить или нанести ему вред внешним воздействием, например, излучением или звуком. А, скажем, медленное отравление, проводимое под наблюдением человеческих врачей? Разве не может это уничтожить лехла или сделать его влияние неощутимым?»

На это ему отвечали: «Лехл для этого слишком чувствителен. К тому же враждебная деятельность, как бы незаметна она ни была, немедленно была бы обнаружена. Да и у человека нет шанса на удачную попытку, ибо один неверный шаг приведет к его смерти. Даже попытка медленного отравления сразу будет обнаружена нашими сенсорами во время регулярного обследования. Лехл здоров и не обнаруживает никаких следов постороннего вмешательства.»

"Но человеку, столь страстно заинтересованному в получении максимальной прибыли, — возражал Чэхил, — странно пренебрегать теми инвестиционными возможностями, которые дали бы еще большую прибыль, а не сосредоточиваться на узкой сфере, какой является рождение. Это нелогично оснований. Если же такие факты и были, то человек слишком хорошо их скрывал, чтобы их можно было обнаружить. Поэтому, решил Чэхил Райенз, он теряет время зря или ему следует искать улики в иных местах. В этом случае ему придется объехать все восемьдесят три мира ОТМ.

Как психолог он лучше, чем кто-либо знал о презрении, которое человечество питает к ньюэлам. Один их вид заставлял многих отворачиваться от отвращения и ужаса. Могли быть и более неприятные реакции, хотя путешествовать по ОТМ уже не так опасно, как много лет назад. По иронии судьбы, именно благодаря усилиям Лу-Маклина эти путешествия стали значительно более безопасными.

Знание человеческой психологии должно помочь Чэхилу. Он лучше других представителей своей расы знал, когда нужно приблизиться, а когда отойти в сторону, как предотвратить потенциально опасную ситуацию. Возможно, он знает достаточно, чтобы добиться успеха.

Его учителя были удивлены, когда он обратился за разрешением на изучение человеческого общества непосредственно, а не на расстоянии. Они спорили с ним, не желая терять такой блестящий ум, отдавать такого ценного ученого толпе и насилию, характерному для перенаселенных человеческих городов. Но он настаивал, и ему с неохотой это разрешение предоставили, чему способствовали его характеристика и отличные успехи. Он заказал билет на корабль до Реставона. Это был один из двух главных человеческих миров. Он начнет там свои наблюдения и доберется, по возможности наиболее незаметно, до родины Лу-Маклина Ивенвейта, который под его руководством превратился в индустриального голиафа и вышел на третье место по объему производства, уступая по важности лишь Реставону и самой Терре.

Он не станет торопиться. Настойчивость, а не гений, — вот что зачастую является отличительным признаком преуспевающего ученого.

Чэхил всегда основывал свои выводы на результатах научных опытов и владел эти качеством так же, как и умением самостоятельно проводить экспертизу. Второе позволило ему справляться с резкими отказами и откровенными оскорблениями, на которые наталкивались его исследования. К счастью, побудительный мотив — получение прибыли или попросту жадность — являлись общими для обеих рас. Поэтому благодаря настойчивости он находил индивидуумов, чья любовь к деньгам позволяла им преодолевать личную неприязнь, которую они могли испытывать к ворчливому выходцу с Узла.

Оришианцы слишком давно являлись союзниками людей, и поэтому не могли оказать ему большой помощи, но среди менее стойких атабасканцев и иных рас он сумел найти программистов, переполненных недовольством, истинным или воображаемым, и они собирали для него информацию из компьютеров, как считали люди недоступную для постороннего вторжения. Это давало ему в руки рычаги, которыми он пользовался при дальнейших контактах с людьми.

Медленно и неотвратимо работа вела его в Ивенвейт. К этому моменту научная общественность людей вынуждена была, по крайней мере, признать его присутствие. Он был студентом и изучал культурные и психологические проблемы. Они не протестовали против его присутствия. Некоторые даже прониклись к нему симпатией и помогали в работе, так и не поняв истинной цели исследований.

Он никогда не встречался с Лу-Маклином. Большую часть времени великий человек находился в разъездах, инспектируя многочисленные объекты своих интересов в других мирах, пытаясь заключить какой-либо новый выгодный для себя контракт или способствовать слиянию крупных предприятий.

Все это время Чэхил вел счет тех отраслей, к которым Лу-Маклин проявлял интерес внутри миров Великих Семейств и особенно тех сфер, которые были напрямую связаны с рождением. Он обнаружил, что путем тайной скупки, прямого слияния и настойчивости Лу-Маклин сумел поставить под свой контроль около сорока процентов всей коммерции, связанной с рождением.

Этого недостаточно, чтобы стать монополистом, но вполне достаточно, чтобы влиять на куплю и продажу, и конечно же, вполне достаточно, чтобы оказывать влияние на более мелких поставщиков и на их производства.

Лу-Маклин сумел вызвать среди обитателей Уэла такой же энтузиазм, как и среди людей, работавших на его предприятиях. А почему бы и нет? Ведь они не знали, что благодаря их усилиям, на самом верху пирамиды обогащается именно он. Они были лояльны к своей компании и к своим непосредственным руководителям, а те были обитателями Уэла. Редко кто из них имел прямые контакты с людьми, а с самим Лу-Маклином и вовсе никто.

Агенты Семейств, приставленные, чтобы наблюдать за ним, не проявляли признаков тревоги. Экономисты Семейств приветствовали новый приток капиталов, а «Си» одобряло новые доказательства заинтересованности человека в своих союзниках. Судьба Лу-Маклина была таким образом замкнута на увеличивающемся благосостоянии ньюэлов.

Инвестиции этого человека в производства Семейств стали столь велики, что угроза их возможной конфискации представляла уже не меньшее, а даже более грозное оружие, чем имплантированный лехл.